Брестский мир. Ловушка Ленина для кайзеровской Германии - Ярослав Бутаков

Важным вопросом становилось отношение к Учредительному собранию, поскольку значительные массы народа по-прежнему связывали с ним надежды на выход России из кризиса. Выборы в Учредительное собрание прошли в день, назначенный для этого еще Временным правительством — 12 (25) ноября 1917 г. Легитимность Всероссийского Учредительного собрания всегда будет под большим сомнением хотя бы уже потому, что в выборах в него приняли участие меньше половины всех избирателей. Из 715 депутатов большевиков было всего 175 (по другим данным — 183). Больше всего депутатских мест получила партия эсеров — 410. Кадетов было всего 17 или 16, меньшевиков — 15. Прочие места заняли представители национально-демократических партий окраин России, близкие по взглядам к русским эсерам. В целом большевики по разным данным получили от 22,5% до 25% голосов граждан, пришедших на выборы по всей стране, эсеры (русские) — от 39,5 до 45,5%.{164}

Показательно, что в трех наиболее промышленно развитых регионах России — Северном, Центральном и Западном — большевики получили больше голосов, чем эсеры: в Северном — 40% против 38%, в Центральном — 44% против 38%, в Западном — 44% против 43%. За эсеров проголосовало 43% военнослужащих, за большевиков — 38%. При этом на Северном фронте за большевиков было подано 62% голосов, на Западном фронте — 68%.

Однако общее количество голосов, поданных за список эсеров, не отражало в точности настроений избирателей. Это отчетливо видно по выборам в тех округах, где левые эсеры уже размежевались со старыми товарищами по партии и выступали отдельным списком. Так, в Петрограде левые эсеры получили 152,2 тыс., или 16,2% голосов, тогда как правые эсеры — всего 4,7 тыс., или 0,5%. Для сравнения: список большевиков в северной столице получил 424 тыс. (45,1%) голосов, список кадетов — 245 тыс. (26%){165}. По этим данным отчетливо видна также резкая поляризация политических сил.

Парламентский идеал общенародной демократии в условиях России конца 1917—1918 гг. был утопией. Учредительное собрание могло располагать какими-то шансами на успех только в период Временного правительства, и то, видимо, лишь до осени 1917 г. Вся ответственность за крах парламентской демократии в России в 1917 г. падает на либеральную буржуазию, которая за восемь месяцев своего господства не сделала необходимых шагов для утверждения этой модели власти. Наоборот, этот класс, как мы видели, всячески тормозил созыв Учредительного собрания.

Теперь же, после Октября, Учредительное собрание становилось одной из последних надежд буржуазии на возвращение к власти. Еще до выборов было ясно, что большевики не получат в этом Собрании большинства, даже вместе с левыми эсерами. Учредительное собрание, получив власть, неизбежно отменило бы все решения Советского правительства и саму Республику Советов. Ленин убедил товарищей по партии, а также левых эсеров не допустить взятия власти Учредительным собранием.

Когда откладывать созыв Учредительного собрания уже не было благовидных причин, Совнарком решил позволить (5 января 1918 г.) Учредительному собранию провести одно-единственное заседание. На нем Собрание должно было фактически вотировать самороспуск. Оно, как и ожидалось, отказалось и утром 6 января было распущено декретом СНК.

Накануне в разных местах Петрограда были обстреляны и разогнаны массовые демонстрации в поддержку Учредительного собрания. Около 50 демонстрантов было при этом убито. Перед этим некоторые лидеры правых эсеров предлагали устроить «вооруженную демонстрацию», однако в итоге было принято решение о мирном шествии без оружия. В антибольшевистской литературе оно трактуется как ошибка, как слепая приверженность «умеренных» социалистов мирным средствам политической борьбы. Однако эти же люди устроили вооруженный мятеж с целью свержения власти большевиков еще 29 октября 1917 г. Поднимали они мятежи и впоследствии. Так что отнюдь не в «нежелании насильственных действий» тут дело. А в том, что никакой реальной вооруженной силы на улицах Петрограда эсеры большевикам в тот момент противопоставить не могли.

«Умеренные» социалисты попытались возродить Учредительное собрание летом и осенью 1918 г. в Поволжье, на Урале и в Сибири — на тех территориях, где развертывалось вооруженное антисоветское движение. Однако уже в ноябре 1918 г. этим попыткам был положен конец — белогвардейский генералитет установил военную диктатуру. Вожди Белого движения впоследствии не раз заявляли о праве народа самому установить власть, обещали созыв Учредительного или Национального собрания «после победы над большевиками». Но они категорически отказывались признавать правомочность Учредительного собрания, выбранного в конце 1917 г. События периода Гражданской войны наглядно показали, что парламентская власть мелкобуржуазных демократов могла быть в тех условиях только ступенькой к военной диктатуре в интересах крупного капитала.

Начало Гражданской войны

Главная ответственность за развязывание гражданских войн всегда падает на элитные слои общества как на более сплоченные и управляемые. Во-первых, в тот период, когда они еще обладают властью, они имеют возможность предотвратить грядущие потрясения разумной политикой, направленной на сбалансированное удовлетворение интересов всех слоев общества. Во-вторых, им проще обуздать эгоизм собственного класса в силу лучшей организованности и меньшей численности, чем у противостоящего им большинства народа. В-третьих, именно эти слои всегда претендуют на наивысшую гражданскую сознательность, оправдывая ею свое исключительное положение в обществе, а значит, с них и спрос выше, чем с «темных масс».

Но ни одна социальная революция не обходится без ожесточенного сопротивления классов, лишаемых монополии на власть и крупную собственность. Так было в великих буржуазных революциях (английской, французской), так было еще раньше — на заре европейской цивилизации, во времена Древней Греции и Древнего Рима. Боязнь потерять исключительное положение побуждала элитные группы общества первыми прибегать к насилию, как только возникал сам вопрос о перераспределении власти и собственности.

Оправдывая начало вооруженной борьбы против советской власти, лидеры буржуазии заявляли о том, что она ведется «против предательства национальных интересов», «за продолжение войны с Германией», «ради исполнения союзнического долга». На самом деле, конечно, главной целью создаваемых с конца 1917 г. плацдармов контрреволюции была подготовка свержения советской власти. Никакой вооруженной борьбы с Центральными державами антисоветское движение не вело в тех случаях, когда его войска имели непосредственное соприкосновение с германскими, австро-венгерскими и турецкими войсками. А если бы попыталось ее вести, то было бы тут же раздавлено. Наоборот, лидеры антисоветского движения входили в соглашения с оккупационной администрацией и пользовались ее покровительством для развертывания своей борьбы против Советов.

Подготовка, на всякий случай, своего рода убежища для власти буржуазии началась еще до падения Временного правительства. Уже в конце сентября 1917 года на юге России сложились структуры альтернативной государственности. В Екатеринодаре состоялась конференция, на которой был учрежден Юго-Восточный Союз. В него вошли казачьи области Дона, Кубани и Терека. О присоединении к нему заявили представители, выступавшие от лица «вольных народов гор и степей Кавказа».

С самого начала в этом движении на юге России переплетались и боролись две тенденции: 1) сохранение оплота буржуазного порядка с целью в дальнейшем вновь распространить его на всю Россию; 2) увековечение региональной самостоятельности. Временами эти два течения и их представители тесно сближались между собой, временами же их противоречия губительно сказывались на деле.

«Здесь именно создать власть — сначала местного значения, затем общегосударственного», — сообщал М.В. Алексеев генерал-квартирмейстеру Ставки генерал-майору М.К. Дитерихсу 8 (21) ноября 1917 г. Это был документ строго конфиденциального характера. В нем Алексеев излагал задачи того добровольческого офицерского движения, которое он пытался в это время создать на Дону под прикрытием казачьей автономии: «Юго-восточный угол России — район относительного спокойствия… Здесь естественные большие богатства, необходимые всей России… Из этой цитадели должна затем начаться борьба за экономическое спасение наше от немца, при участии капитала англо-американского»{166}.

Чтобы понять истинный смысл выделенной цитаты, вспомним, что генерал Алексеев являлся одной из ключевых фигур заговора генералов против Николая II в 1916—1917 гг. и в этом качестве, несомненно, был тесно связан с масонством. А масонство как организация не знает национальных границ. Ложа «Великий Восток народов России» создавалась как филиал «Великого Востока Франции»{167}. Это означает, что она являлась проводником интересов даже не только и не столько российского капитала, сколько капитала стран Антанты.