Знак Избранника - Мария Симонова

Лис вспомнила мгновения, когда была с Логанном. Она не желала анализировать своих чувств: сейчас она думала о нем, и глаза ее темнели, а дыхание замирало на губах. Лис часто вспоминала ту ночь, которой ограничивался весь ее любовный опыт. Мало кто видел и знал герцога таким, каким могла видеть и знать его она. А сегодня… Лис задавала себе вопрос: может ли этот человек, настолько же страстный, насколько и сдержанный, столь же нежный, сколь и жестокий и безрассудный в той же мере, в которой расчетливый, признанный первым рыцарем своей страны, пойти на низкое убийство, и не находила в себе достаточно уверенности, чтобы прямо ответить «нет!». Но если это произойдет…

Лис сжала зубы. Ни за что она не станет думать об этом: такие мысли только притягивают беду. Лучше постараться скорее уснуть, чтобы вечером с новыми силами отправиться выручать Ричарда. Теперь она может положиться только на себя и сделает все: если будет надо, пойдет к Логанну и поставит ему условия…

Лис рывком перевернулась на живот и взялась за голову. С какой стати Логанну принимать какие-то условия, когда она сама придет к нему в руки? Но в этом случае, быть может, Горячий сохранит Маски жизнь хотя бы до суда, а за это время он наверняка успеет скрыться… Да нет, пустое: ни за что Ричард не уйдет, оставив ее герцогу. Все опять повторится сначала, и Лис знала, что Логанн постарается не допустить этого. Значит, с ее появлением у герцога возникает уже прямая необходимость его убить. Напротив, пока ее нет, у Логанна есть все-таки основания поберечь рыцаря от случайной стрелы или ножа в спину: где же еще вернее можно подкараулить сумасбродную жену, как не в окрестностях темницы ее горячо любимого мужа?

По всему выходило, что она должна оставаться здесь, если хоть немного дорожит его жизнью.

Из каких-то посторонних нейтральных сфер вдруг приплыла мысль: а где же Филлип Рок со своей пресловутой Службой Спасения? Разумеется, Лис было известно, что спасение в пятом индексе, где каждый лишний человек, вмешавшийся непосредственно в события, автоматически тоже запутывается в причинно-следственной паутине — дело тонкое. Но зачем-то эта служба существует, и держится она не на одном только Ричарде Левом!

Она неожиданно поймала себя на том, что думает о пленении Ричарда, как об уже свершившемся факте. Перевернувшись на спину, она попыталась расслабиться, несколько раз глубоко вдохнула и закрыла глаза. Мысли поначалу беспорядочно запрыгали, но постепенно улеглись, и чрезмерно натянутая струна внутреннего напряжения стала понемногу ослабевать. Вскоре она уснула.

19.

Толпа, собравшаяся на площади, не волновалась и не бурлила. Застывшие в мрачном молчании люди сгрудились вокруг помоста, ожидая назначенной на сегодня казни. Палач был уже на месте, и четверо охранников как раз подводили приговоренного к лестнице на эшафот.

Он держался, как и подобало рыцарю, с достоинством и шел, подняв голову, словно не замечая расступающегося перед ним угрюмого народа и не глядя в сторону высокой трибуны, где рядом с герцогом Эйморкским в числе его приближенных сидела жена рыцаря — леди Акьютт Маски.

В оцепенении не сводя глаз с осужденного, Лис все силилась и никак не могла понять, почему Ричард допустил все это и что собирается предпринять теперь, чтобы избежать казни. Она надеялась, что он подаст ей какой-нибудь знак, но рыцарь так ни разу и не взглянул на нее.

Теперь он поднялся на помост и говорил со священником, а чуть поодаль, подбоченясь, стоял одетый с головы до ног во все красное палач и ждал.

Господи, да где же эта чертова Служба Спасения? Если она не в состоянии вытащить из беды даже своего лучшего сотрудника, то после гибели Ричарда Левого ей останется только сменить вывеску на «Служба Ритуальных Услуг»!

Между тем священник покинул рыцаря, и он поступил в полное распоряжение палача.

Лис обернулась к Логанну. Лишь в его власти было теперь остановить казнь. К своему удивлению она не увидела на лице герцога на малейших следов торжества или скрытого волнения; оно просто не выражало ничего. Словно не замечая настойчивого синего взгляда, Горячий продолжал спокойно смотреть вниз на площадь и был в эту минуту холоднее льда.

Лис собиралась было заговорить с ним, просить его, умолять, шантажировать — что угодно. но так и застыла с приоткрытым ртом, не успев произнести ни звука, потому что стоявший по левую руку от Логанна человек в богатом камзоле медленно обернулся в ее сторону, и она мгновенно узнала жесткие черты лица и непроницаемые глаза Филлипа Рока.

Жизнь Ричарда отсчитывала последние секунды, Рок знал это, но оставался невозмутим, и Лис вдруг осенила мысль о его предательстве, подразумевавшем какую-то дьявольскую двойную игру. В то же мгновение она поняла, что уже слишком поздно.

Потрясенная отчаянием, Лис закрыла лицо руками и проснулась.

Открыв глаза, она некоторое время лежала неподвижно, постепенно приходя в себя и с чувством огромного облегчения осознавая разницу между сном и явью.

В комнате стоял полумрак, резные ажурные грани стен мягко мерцали в ответ огню, пылающему в камине. В одном из высоких кресел спиной к Лис сидел, вытянув ноги, человек. Ей с постели были видны только носки его сапог.

В мгновение ока она вскочила с кровати и, неслышно ступая по мягкому ковру, подошла к мужчине в кресле. Осторожно наклонившись, девушка заглянула ему в лицо. Это был Ричард.

Прождав около шести часов в засаде в Третьем уровне и убедившись в том, что на сей раз погоня не пересекла межпространственной границы, Левый вернулся во дворец, где оставил Лис. Он нашел ее спящей и не стал будить, а ограничился тем, что разжег огонь в камине и, усевшись в кресло, впервые за последние сутки позволил себе расслабиться и крепко уснул.

Лис забралась с ногами в кресло напротив и притихла, глядя на Ричарда и постепенно освобождаясь от гнетущей власти кошмарного сна. Впервые за все время их знакомства она получила возможность, никуда не торопясь, отдаться медленному удовольствию просто его видеть. Она хорошо знала лицо Ричарда, и любое из его выражений — сосредоточенность, смех, азарт боя, утомление и даже злость мгновенно возникали в ее памяти, стоило лишь захотеть, а чаще — незванно. Но до сих пор Лис никогда не доводилось наблюдать его в состоянии покоя.

Под ее пристальным взглядом Левый открыл глаза.

— Проснулась? — произнес он так, будто сам и не думал только что спать. Губы девушки дрогнули, но вместо того, чтобы что-нибудь ответить, она молча потупилась, смущенная тем, что разглядывала его спящего.

Ричард чуть подался вперед, опершись руками о подлокотники. Ресницы Лис взметнулись, и сине-голубые светящиеся озера глянули из под них в лицо рыцаря. За два месяца непрерывной изматывающей работы он не забыл их, но воспоминания как бы утратили первоначальную яркость. Вчера, впервые после разлуки увидев девушку в замке, он сразу понял, что был законченным безумцем, собираясь отправиться в полное опасностей странствие, даже не простившись с ней.