Талисман - Вирджиния Хенли

— Не он один! — Проницательные глаза Джона задержались на Брюсе.

Линкс задумчиво потер подбородок.

— Это проделки Комина. Полагаю, он убедил короля Эдуарда, что небезопасно давать полную свободу действий Брюсу. К тому же он не преминул указать на то, что твоя власть, дядя, будет расти, если в качестве противовеса тебе не выставить Комина. Вы же знаете, что любимая игра Эдуарда — натравливать одного представителя знати на другого. Тем самым король обеспечивает себе свободу рук для отплытия во Францию.

— Черт побери вас обоих! То, что вы говорите о короле, граничит с предательством, — предупредил Джон. — Я не знаю, чего вы ожидаете от меня, но уверяю вас, я не могу отменить приказы короля.

— Я хочу, — заявил Брюс, — чтобы Эдуарду Плантагенету была послана официальная жалоба. Комин не должен свободно править на севере. Это чревато бедой. Графства Атол и Файф надо объявить пограничными.

— В твоем предложении есть здравый смысл. Я передам его королю, — неохотно пообещал Джон.

— Есть еше какие-нибудь проблемы? — спросил Линкс.

— Кто из вас слышал о человеке по имени Уильям Уоллес? Оба отрицательно покачали головой.

— Из донесения, полученного от Генри Перси, я узнал, что этот самый Уоллес с бандой головорезов напал на Эйр и прямо на рыночной площади убил управляющего. Перси выписал ордер на его арест, но тот исчез и совершил нападение на четырехугольную башню в Ланарке.

— Кто он? — поинтересовался Линкс.

— Никто! Ничтожество! Без земли и без титулов.

— Я не люблю повторять очевидное, — сказал Линкс, — но человек, которому нечего терять, может стать самым опасным врагом.

Джон де Уорен выглядел смущенным.

— Большинство шотландских лидеров поклялись королю в верности, и армию распустили, а в каждую мало-мальски значимую цитадель ввели английские войска. Уверен, дело Уоллеса и его мятежников безнадежно.

— Никогда не стоит недооценивать шотландца, — вкрадчиво вставил Брюс.

Линкс де Уорен сразу понял прозрачный намек друга.

— У меня полная комната истцов, и я утопаю в бумажной работе, — пожаловался Джон, — давайте поговорим чуть позже.

Линкс беспокоился за дядю. Он выглядел озабоченным и усталым и за последние два месяца, казалось, постарел лет на десять. Без сомнения, Джон де Уорен гораздо лучше выглядел на поле битвы.

Друзья вышли через боковую дверь, и Брюс предложил:

— Давай пойдем перекусим, и я просвещу тебя насчет Уильяма Уоллеса.

Линкс, приподняв бровь, удивленно взглянул на Роберта:

— Ты же сказал, что никогда не слышал о нем.

— Я соврал. Я уже давно знаком с этим врагом короля.

Глава 21

Роберт Брюс осушил кружку эля и вытер рот.

— Я знал, что беда может прийти с любой стороны, и, желая определить, с какой именно, устроил ловушку. Когда торговый обоз двинулся по западному пути из Карлайла, я предполагал, что нападение будет совершено перед Глазго. И оказался прав во всем, кроме одного. Нападение действительно состоялось, но задолго до прибытия в Глазго. Наши вьючные лошади были захвачены в Эйре неким безрассудным малым по имени Уильям Уоллес.

— Ты не убил его и не арестовал? — Линкс не питал иллюзий относительно Роберта: Брюс будет делать то, что выгодно ему, а не короне.

— Я выслушал мятежника, прощупал и оценил.

— И каковы твои заключения?

— Уоллес — страшный малый. Настоящий гигант. Если ты, сукин сын, считаешься высоким, то Уоллес, со своим ростом в шесть с половиной футов, и того выше. У него лохматые, пшеничного цвета брови, а под ними — странные водянистые глаза, горящие каким-то одержимым огнем. Есть в нем нечто безрассудное, какая-то кровожадная жестокость, граничащая с безумием. Он всегда имеет при себе огромный обоюдоострый палаш, который кажется продолжением его руки.

Брюс потребовал еще одну порцию эля и продолжил:

— С другой стороны, я не верю в успех его затеи. Он может быть лидером у крестьян, пастухов, людей вне закона, то есть у бедных шотландцев; что же касается знати и старейшин кланов, то те никогда не признают его. Они пользуются абсолютной властью в своих кланах и будут сражаться тогда и в том месте, где посчитают нужным сами, не подчиняясь чужим приказам.

— Ты обсудил возможность союза с Уоллесом? Не так ли? Роберт рассмеялся:

— Ты удивительно догадливый парень, Линкс. Я никогда никому в этом не признаюсь, но мы действительно рассмотрели несколько… вариантов. Дело в том, что Уоллес выступает за возвращение Балиоля на трон, а это идет вразрез с моими интересами, и поэтому альянс не состоялся.

— Возможно, альянс и не состоялся, но готов биться об заклад, ты заключил сделку с этим негодяем, — обвинил Линкс друга.

— Только самую невинную. Теперь он ни при каких обстоятельствах не будет нападать на обозы Брюса.

— Но напал же он на управляющего Перси.

Брюс передернул плечами.

— Я был хозяином Эйра, но король по милости своей передал его Перси. — Он понизил голос и наклонился кЛинксу. — Я закрою глаза на все, что Уоллес сделает с Перси, при условии, что он будет обходить меня и мои владения стороной.

— Не зря, видно, многие годы ходят слухи, что ты тайком заключил пакт с семью графствами, согласно которому тебя посадят на трон, как только придет время.

— Нет, это касалось только деда и отца. Но ты же знаешь, графы меняют свои намерения чаще, чем нижнее белье. Я доверяю тебе, мой друг, гораздо больше, чем всем графам Шотландии, вместе взятым.

На следующий день Роберт Брюс вернулся в Аннандейл, а Линкс по просьбе Джона де Уорена задержался в Эдинбурге.

Наместник явно нуждался в его помощи, несмотря на то что имел в своем распоряжении сотни служащих и писарей. Однако прежде чем помогать Джону, Линкс хотел прояснить один вопрос:

— Ты устроил Фитцуорена в Тортвальде в качестве сторожевого пса, чтобы он следил за мной и Брюсом; не так ли?

Джон удивленно посмотрел на него.

— Нет же! Почему ты выдвигаешь подобные обвинения? Меньше всего мне хочется, чтобы между вами пробежала черная кошка. Просто раз я передал Дамфрис тебе, то посчитал справедливым отдать Тортвальд ему.

В действительности же Джон передал Тортвальд Фитцуорену только ради того, чтобы избавиться от него. Молодой мошенник бродил по Эдинбургу, важничал и доставлял Джону лишь головную боль.

Линкс хотел рассказать Джону о чинимых в Тортвальде зверствах, но Фитц легко оправдает свои действия тем, что его гарнизон находится там именно для подавления непокорных. Если он обвинит Фитцуорена в чем-то, Джон тотчас встанет на его защиту. Подобное происходило не раз. Однако Линкс все же позволил себе задать один вопрос: