Сибирский рассказ. Выпуск V - Пётр Денисович Аввакумов

Апока любит кочевать. Интересно приходить на новые, необжитые места или возвращаться туда, где стадо давно не проходило!

Особенно приятно кочевье, когда его назначают в ясный солнечный день. Но это как повезет. Оленеводы переезжают с места на место не тогда, когда хочется, а когда необходимо пастбищу и стаду. Ведь стадо пасут на одном месте всего четыре-пять дней. Дольше нельзя: тысячи оленьих копыт вытопчут ягельники, и они не скоро восстановятся, пожалуй, только лет через двадцать.

Вкусный сытный мох ягель — любимый корм оленей, и пастух обязан беречь ягельные пастбища. Пришло время, и бригада снимается с места. В дождь, в снег — все равно.

Апока шустро помогает бабушке и деду. В такой день мальчик незаменим.

Рабочие олени — широкогрудые красавцы, видно, почувствовали, что настал день переезда, и близко никого не подпускают. Только заметят человека с арканом-маутом — убегают. А кочевье не отложишь! Какой же оленевод будет терять дорогое время, погода в любую минуту может испортиться. Поэтому вьючных оленей надо ловить быстро.

На пути оленей пастухи устроили засады. Апока с ребятами, оседлав своих верховых, погнали оленей к засадам. Притаившиеся там пастухи подпускают их ближе и ловко кидают свои мауты. Вот и вся хитрость.

Иногда мауты ложатся точно, и оленей отлавливают без крика и суеты. Но не всегда получается с первого раза. Вот уж когда пастухи сердятся и на оленей, и на арканы, и даже друг на друга! Вокруг такие недовольные лица, будто среди дня опустились на землю сумерки.

Наконец нужные олени пойманы. Сумерки рассеялись! Улыбающиеся во весь рот оленеводы сходятся в круг, закуривают и азартно вспоминают, кто и сколько раз промахнулся.

День нынче для переезда отличный. В высоком синем небе купается огромное бело-золотое солнце. На землю накатывают ласковые потоки тепла. Последний раз осматривают оставляемую стоянку, убирают мусор. И в тайге должен быть после тебя порядок!

Все оленеводы в седлах. Радостные, возбужденные Апока, Петя, Юрка и Гоик ждут команды, придерживая своих верховых.

Кочевать со стадом дело сложное. Оленей нельзя без конца подгонять. В пути они должны и воды из реки спокойно напиться, и ягеля в охотку пожевать.

Апока давно все это знает и ведет себя степенно. Но, конечно, помнит, как любил носиться на своем верховом, когда был поменьше и только учился помогать взрослым. «Пожалей оленя! — говорил отец. — Разве не видишь, как он устал?»

Теперь Апока сам терпеливо объясняет товарищам, как вести себя, чтобы не мешать взрослым и чтобы от тебя была польза.

Когда стадо подогнали к новому стойбищу, чумы уже стояли и возле каждого дымился костер. Запах жареного мяса перемешался с дымом, и воздух наполнял неповторимый аромат.

Обживать новое место начинают с чаепития, устраиваются прямо на траве. А уж после снова занимаются хозяйством. Рубят дрова, натягивают возле чумов походные палатки. Женщины доят олених-важенок.

Чиктикан удлиняет антенну портативной рации «Гроза». Вечером он выйдет на связь с поселком, поговорит с другими бригадирами, узнает, как идут дела у соседей.

К первой ночевке все готово. Мужчины усаживаются полукругом на зеленой лужайке. И начинается самое интересное — разговоры об охоте в здешних местах, о следующем переходе, о снежных баранах, которых еще случается встречать в горах.

А со стороны реки доносится веселый гвалт малышей да частое буханье, — видно, бьет хвостом, играет крупная рыба.

Солнце медленно скатывалось за гору. Горизонт затягивала прозрачная красновато-золотая дымка. Значит, и завтра будет солнечный день с легким ветерком.

Дети собираются возле Чиктикана. Отец Апоки человек бывалый. Его всегда интересно слушать.

Бригадир молча оглядывает мальчишек.

— Человек строит дом, — не спеша начинает Чиктикан, — может он обойтись без топора?

— Не-ет! — хором отвечает детвора.

— А может ли учитель заниматься с вами без книг!

— Конечно, может, — удивляется Юрка, — он же и так все знает!

— Я согласен с тобой, — улыбается Чиктикан. — На то он и учитель, но не может один человек знать все на свете…

Ребята молчат. Если так думает отец Апоки, значит, это правда. Бригадир зря слов не разбрасывает.

— Вот и оленевод без маута — не оленевод, — неожиданно говорит Чиктикан.

— Да, маут есть у каждого пастуха! — смеется Петя.

— Правильно, аркан есть у всех. А все ли умеют хорошо бросать его? Вы видели, как маут летит мимо цели?

Чиктикан протягивает руку к седлу, которое лежит на траве, и снимает свой аркан:

— Вот и посмотрим сейчас, кто самый меткий и умелый!

Дети растерянно переглядываются, и, наверное, каждый с досадой думает: «Как же я раньше не догадался потренироваться!..»

— Бросать будете по десять раз, — бригадир отмерил шагами метров пятнадцать и воткнул в землю кол, — вот на этот кол. Пусть это будет спящий олень. Научитесь ловить «спящего», разрешу бросать маут и на «бегущего», как на соревнованиях оленеводов. Помните?

Конечно, помнят!

На соревнованиях судья привязывает к столбу длинный шнур. На его конец укреплен колышек. Колышек резко бросают немного вверх и в сторону. Шнур вытягивается, и пока он не закрутился вокруг столба, оленевод должен успеть кинуть маут и заарканить колышек. На это дается только пять секунд.

Ребята побросали на траву куртки. И началась вокруг Чиктикана азартная игра.

Мальчики громко подбадривали друг друга.

Юрка из десяти бросков поймал колышек три раза, Гоик — два, Петя ни разу.

Апока в игре не участвовал. Он уже прошел с отцом эту «начальную школу». Накинуть маут-аркан на вбитый в землю кол ему не трудно. Недавно ему разрешили попробовать ловить оленей в стаде. Пока не очень получается, но все-таки… Зачем же он будет смущать неопытных ребят.

Апока наблюдает, иногда подсказывает, но так, чтобы не мешать отцу.

— Не напрягайся! — советует Чиктикан Пете. — Держи руку свободно. Смотри. — Чиктикан берет