Игра без правил - Роман Выговский

— Это здесь!

Маркиза скакала чуть позади, в двух сотнях шагов. Фарамонд потянул за узду, пустил скакуна рысью, ногами сильнее уперся на стремена, привстал. Лихой ветер тут же обдал разгоряченное тело свежим дыханием, он усмехнулся, мокрая рубашка прилипла к груди, рукава надулись как рыбьи пузыри, захлопали по рукам. Лицо мокрое от пота, тут же высохло, хотя от щек еще веяло жаром.

Леонор быстро поравнялась с ним, сказала хитро:

— Это и есть твой план?

— Да, — ответил он твердо. — Скачи за мной!

Темно — зеленое быстро разрасталось, превращалось в лесополосу. Издали угадывались кроны и стволы деревьев, сочная зелень листьев. Воздух становился гуще, дышал сочной свежестью. Отяжелевшая от сырости пыль больше не взлетала облаками, лениво стелилась по земле серой дымкой.

Деревья становились все больше и больше, уже размером с палец, рядом вырастала прямоугольная сторожевая башня приземистые плоские как тарелки дома. На верхушке деревянного укрепления можно было различить пока еще малую фигурку сторожевого, наверняка лучник, или следопыт, таким в дозоре самое место: не так скучно как мечникам, и толку больше.

Дорога забирала к востоку, коленом загибалась прямо к сторожевому посту. Всадники пришпорили лошадей и во весь опор помчались к пограничному посту.

Деревянная башня высилась только с одной стороны ворот, на другом конце — обветшалые приземистые бараки. Фарамонд всей кожей ощутил, как от лагеря веет колдовской мощью. Над воротами чернеют узкие прорези, острые глаза барона сразу заметили торчащие оттуда наконечники стрел, лучники прятались за стеной, там их не достать, одно неверное движение и стрелы сорвутся с тетивы.

Засов отлетел в сторону, ворота с глухим треском отворились, заблистали наконечники копий, показались мужские лица. Из плоских пристроек, что прижались к южной стороне лагеря, торопливо выбежало несколько воинов с длинными узкими мечами. Такие Фарамонд видел на раз — альвские клинки, оружие храмовников. Значит, в лагере есть хоть один колдун или жрец. Храмовники просто так в лагере не сидят.

— Сложите оружие, вы входите на земли, принадлежащие альфарскому народу! — громко произнес худой как скелет, высокий храмовник, судя по всему он в лагере за старшего.

Фарамонд всмотрелся в его жесткое, высушенное ветрами лицо, сказал на альфарском:

— Я приветствую великий Альфарский народ, и тебя отважный воин. Мы пришли сюда не для войны, и потому смиренно сложим оружие. Мы пришли с миром!

Он демонстративно отстегнул от пояса ножны с мечом и отбросил их в сторону, оружие исчезло в густой и высокой траве.

Храмовник поколебался с ответом, взглядом пробежался по широким плечам Фарамонда, мускулистым руками, уперся в соблазнительные полушария груди Леонор. В красных глазах блеснули тусклые огоньки зависти. Ни одна альфарская женщина не могла похвастаться такой красотой. Два других храмовника молча, сверлили предводителя удивленными взглядами: чего прикажешь с ними делать? Или может, ждут сигнала от колдуна, что так и не вышел из лагеря и робко прячется там, в башне.

— Кто вы, и зачем проделали столь дальний путь? — спросил, наконец, храмовник.

— Мы друзья, которые хотят предупредить вас об опасности, — сказал Фарамонд с тревогой в голосе, придал лицу обеспокоенный вид, тягостно вздохнул. — До нас дошли слухи, что к вашим границам приближаются могущественные колдуны.

— Колдуны? — переспросил альфарец. Всем видом он старался скрыть волнение, но скулы едва заметно дрогнули. — Откуда вы знаете?

— Я два дня и две ночи иду по их следу, — ответил Фарамонд твердо. — Мое имя Анри де Ланьяк, а это моя спутница и супруга — Леонор. Мы зарабатываем на хлеб тем, что ловим опасных преступников, и доставляем на суд. Эти двое, что едут к вам, давно в розыске. Кровожадные убийцы и воры. За их голову назначена щедрая награда.

— Так значит вы крысоловы, то есть охотники за головами? — даже без тени уважения спросил храмовник. Хранители тайных знаний и элитная охрана жрецов, презирали наемников. Альфарцы вообще плохо относились ко всем, кто торгует военным ремеслом, для них оно священно. Тем более удивительными кажутся поступки Дордаора. Ему, Фарамонду, об этом известно, на их пренебрежение рассчитывал. Небрежность лишь на руку, пускай чувствуют себя уверенными, способными управлять ситуацией.

— Верно, мы именно те о ком вы говорите, — кивнул он сдержано, но скулы напряг, легко прищурился, пускай думают, что задели самолюбие.

Двое других храмовников отступили назад, ближе к воротам лагеря. Оттуда удобней держать оборону, спину прикрывают длинные копья солдат. Лица застыли, будто на морозе стоят, сосредоточенные взгляды устремлены вдаль. Внешне альфарцы выглядели спокойно, как воды ночного озера, но мышцы под кожаными доспехами вздулись буграми, дрожат от напряжения. Оружие, держали перед собой, готовые бросится в бой по кивку предводителя.

— Наверняка награда большая, раз вы выползли на свет, — хохотнул храмовник.

— Да, золота обещают много. Но плата соразмерна опасности. Как всегда, — развел руками Фарамонд. — Но сегодня мы ваши друзья, мастер меча. Больше никто не сможет вам помочь. Вы либо примите помощь из рук крысолова, либо умрете до того, как солнце опустится за горы.

Леонор внимательно наблюдала за колдуном, что притаился в башне. Напряженно и взволновано жрец прощупывал пространство вокруг нее и барона. Нервничал, искал следы чар. Что ж пусть ищет, глупец. Магию высшего аркана могут чувствовать лишь владыки, или обладатели могущественных артефактов, таких как Око Демона. А скларт Фарамонд оставил в башне. Теперь их не отличить от обычных охотников за головами и искателей сокровищ, которые сонмами рыщут по степи в поисках золота альфарских князей.

— Думаете мы не справимся с каким — то колдунишкой, вы ничего о нас не знаете, — фыркнул молодой храмовник, видно не сдержался, эмоции взяли верх.

Предводитель сделал вид, что не расслышал, предупредительно воздел руку, правда Фарамонд отметил как расширились от гнева зрачки альфарца, но более ничего, лицо как и прежде стальное. Отличная выдержка, не зря храмовник землю топчет.

Юнец поспешно закрыл рот, закусил губу от негодования. Глаза смотрят в одну точку, но в них нет прежней жесткости, играют эмоции, блестит обида на самого себя. Фарамонд читал альфарца как раскрытую книгу.

— Вы не справитесь. Колдун — мастер иллюзий, он с легкостью смутит разум таких юнцов как этот. А ведь он храмовник, а остальные обычные солдаты.

— Хорошо, — ответил сухо посрамленный предводитель. — Вы доказали правоту своих слов. Возможно, нам и понадобится ваша помощь. Но это зависит от того что вы предлагаете.