Странники - Олег Красин

– Эй! – позвал Забелин охранника – Эй! В туалет хочу!

Чеченец отвлекся от процесса поглощения огурца и обратил внимание на Забелина.

– Сиди на месте! – приказал он – если сильно хочешь, мочись под себя.

Бандит довольный своей шуткой улыбнулся, показав золотые зубы во рту.

– Зря улыбаешься – сказал ему Забелин – скоро этот самолет станет могилой для всех.

– На все воля аллаха! – серьезно ответил чеченец и снова отвернулся от своего пленника, потеряв к нему интерес.

"Значит, он знает о готовящемся взрыве, они все знают. Видимо, их хорошо подготовили, обработали ваххабиты. Смертью не испугаешь". Сергей в глухой ярости откинулся на спинку кресла. Осознание своего бессилия, никчемности в данной ситуации, выводило его из себя.

Самолет начал выравниваться и на табло погасла надпись "пристегнуть ремни". Мимо Сергея в кабину прошел бородатый вожак бандитов и один из его подручных. Они о чем-то громко разговаривали. У бородача в руке Забелин заметил небольшой прибор, в который оба чеченца то и дело заглядывали. По их озабоченному виду Сергей понял, что у террористов возникли какие-то сложности. Непредвиденные.

Любые проблемы, нестыковки в планах бандитов были на руку Забелину.

Он посмотрел на своего охранника. Тот налил себе кофе и спокойно его пил из небольшой стеклянной чашки, совершенно не реагируя на окружающее. Через мгновение, Забелин услышал, как в кабине тревожно зазвучал датчик. Только, о чем он оповещал Сергей, не знал. Внезапно он почувствовал движение воздуха вокруг себя, словно кто-то гигантской клизмой вытягивал его из самолета. Сознание начало меркнуть. Бросив взгляд в сторону своего охранника, Сергей увидел, что тот уже отключился. Его рука упала с подлокотника, и чашка кофе покатилась по проходу, разливая остатки коричневой жидкости.

Это было последнее, что он увидел. Второй раз за этот день Забелин потерял сознание.

Едва шасси самолета оторвались от ВПП, Бердюгин тут же вернулся в здание аэропорта. Он быстро пошел в отдел милиции к ставшему ему приятелем подполковнику Валере.

– Слушай, тут такая хрень началась! – прямо с порога заявил он, – мне нужна срочная связь с Управлением.

– А что случилось? – тревожно сдвинул брови милицейский подполковник.

– Этот, которого я сюда приводил, Забелин, оказался сукой, предателем! Он помог террористам захватить самолет, рейс на Москву. Они только что взлетели.

Все это Бердюгин выпалил на одном дыхании, срывая с себя куртку и бросая её на стулья, стоящие вдоль стены комнаты.

– Да ты что? – Валера от изумления открыл рот – надо срочно проинформировать начальство.

Пот градом полился с него, он сразу протрезвел, достал из кармана платок и начал его вытирать.

– Дай телефон! – потребовал Бердюгин. Он подошел к аппарату и набрал номер полковника Смирнова. – Анатолий Сергеевич, докладываю, что самолет ТУ-154 рейсом "Уральск-Москва" в двенадцать тридцать захвачен чеченскими террористами.

Не столь эмоциональный, как начальник отдела милиции в аэропорту, Смирнов спросил спокойным голосом:

– Как это произошло?

– Подробности до конца не известны, но активную помощь в захвате самолета им оказал Забелин.

– Забелин? – тут в голосе полковника прорезалось удивление.

– Да, именно он. Всего террористов четверо и плюс Забелин с ними.

– Каковы их требования? Кто ведет переговоры?

– Они попросили предоставить воздушный коридор в Эмираты. Пока больше ничего.

– Хорошо, мы немедленно создаем штаб операции "Набат", а в аэропорт выдвинется спецназ.

– Но… Есть ли смысл? Самолет уже в воздухе…

– Мы обязаны так действовать по инструкции. В аэропорту могут быть пособники бандитов, надо все проверить, провести фильтрацию. Этим будет заниматься заместитель начальника отдела экономической безопасности Лысенко.

– Я все понял, Анатолий Сергеевич, только ждать их здесь я не буду. Мне надо немедленно выехать в Москву для доклада.

Смирнов замялся.

– Это срочно?

– Да, не терпит отлагательства. Вы можете связаться с Новиковым в Департаменте, он курирует наши учения.

– Хорошо! Чем поедите? Полагаю, аэропорт мы сейчас временно закроем.

– Тогда на поезде. Вроде после обеда есть поезда до Москвы. Хотел еще спросить, как там на АЭС, закладки СВУ прошли успешно?

– Я вам не хотел говорить раньше времени – Смирнов густо кашлянул в трубку, – но на АЭС произошел несчастный случай. Видимо чеченцы установили взрывчатку и наши ребята пострадали. Они все в тяжелом состоянии, без сознания, как мне доложили.

– Но, хоть живы? – Бердюгин изобразил надежду в голосе.

– Пока да. Как говорят врачи: "состояние стабильно тяжелое".

Они попрощались и Бердюгин, получив от начальника отдела Валеры машину, сел в милицейский УАЗик, немедленно рванул на железнодорожный вокзал.

Ни Бердюгин, ни Смирнов не знали, что об истинной цели и участниках операции на АЭС, кроме Шалашова и Горского. В Управлении об этом было известно только начальнику отделения собственной безопасности Коновалову, назначенному вскоре после перевода Усольцева, и непосредственно начальнику Управления Алексееву.

Едва Шалашов со своим коллегой Мишей Горским задержали Светлану, из кабинета начальника охраны Вячеслав позвонил Коновалову и сообщил о результатах операции.

– Как мы и предполагали – сказал он – это Третьякова. Только мы думали, что она заложить реальное СВУ, а не муляж, но она установила передатчик GPS.

– Что, GPS? – удивился Коновалов, – это что-то для определения координат?

– Точно, для этого. Вроде своим сообщником она назвала Забелина. Но Третьякова – хитрая рыба, могла и соврать. Её информацию надо еще проверить.

– Все понял, сейчас доложу генералу.

– Только надо доложить, чтобы Забелин, если будет интересоваться, не догадался, что мы взяли Третьякову. Сообщите ему, что мы пострадали в результате взрыва, находимся в тяжелом положении, без сознания.

– Ага, хорошо, так и скажем.

– И еще просьба, чтобы никому кроме вас и генерала подробности не передавались. Пусть он даже своим замам говорит нашу версию.

– Я его предупрежу!

Следствием этого разговора стало то, что Смирнов действительно думал о пострадавших при взрыве членах группы "Странники-3". Он даже предложил генералу Алексееву выехать в больницу, чтобы узнать об их состоянии, но начальник Управления не разрешил. Тот сказал, что этим сейчас занимаются другие люди, а Смирнов нужен здесь. Сказал – и, как в воду глядел. Позвонил Бердюгин с информацией о Забелине.

Смирнов тут же доложил генералу и получил команду объявить операцию "Набат". Дальше все завертелось в сумасшедшем ритме. Надо было сделать массу вещей, определенных инструкциями и приказами: оповещать задействованные ведомства, организовать развертывание штаба, оцепление аэропорта. Следовало проверить само здание на предмет закладок СВУ.

Все это легло на плечи Смирнова. Он вызвал Лысенко, нахмурился и сказал:

– Я, конечно, знаю, что вы с Забелиным приятели, но хочу тебе сказать – по предварительным данным он помог террористам захватить самолет.

– Что? – Игорь с огромным удивлением уставился на Смирнова – вы о ком говорите? О Сергее? Не может быть, чтобы Забелин продался! Никогда не поверю!

– Думай, как хочешь. А факт остается фактом.

– Да какой факт? Кто это говорит?

– Мне доложил подполковник Бердюгин. Он лично видел, что Забелин помогал чеченцам и сейчас Забелин вместе с ними в самолете. Я понимаю твое огорчение, но надо работать по делу. По указанию Алексеева объявлена операция "Набат". Бери всех людей из отдела и выдвигайся в аэропорт – Колмогорову я уже все сказал. Мы подъедем туда следом. Там же должен находиться наш спецназ из отдела обеспечения оперативных мероприятий. Будешь мне помогать координировать.

– Понял. Разрешите идти?

– Действуй! Но о Забелине никому не слова, даже своему начальнику Колмогорову.

Лысенко вышел из кабинета Смирнова в мрачном настроении. Ему захотелось с кем-нибудь переговорить, поделиться новостью, обсудить. Нет, не мог Серёжка стать предателем! Не тот человек. Насколько Игорь его знал, Забелин никогда не интересовался "левыми заработками", крышеванием коммерсантов и подобными вещами. Он был из старой школы чекистов и этим все сказано.

Игорь с сожалением подумал о запрете Смирнова говорить по этому поводу с Колмогоровым. Виталий бы его понял.

Прежде, чем Забелин потерял сознание, кое-что произошло в пилотской кабине, то, что потом предопределило весь ход событий.

Когда самолет достиг отметки десяти тысяч метров, второй пилот Дима Антонов выровнял самолет, и хотел было повернуть на курс, который ему сообщил диспетчер.