Легенда - Дед Скрипун

Как и говорил отец Агунду, до стоянки Агач-киши они добрались за два дня. Правда стоянкой это назвать было трудно. Ни домов, ни шатров, ни костров, даже шалашей нет. Огромный грот, уходящий куда-то глубоко в горы. Широкий свод входа и полутемный каменный зал, устланный высушенной травой с обломками сталактитов с потолка, и высокие, голые, заросшие шерстью, больше похожие на горилл, люди.

Сходство конечно условное. Агач-киши не ходили на четырех конечностях, и имели совсем не обезьянью осанку, но форма головы, с покатым лбом, выдвинутым вперед подбородком, развитыми мышцами скул и выпирающими под черными губами клыками, были вполне похожи, на представителей (как утверждал Дарвин) предков человека. Так же сходство добавляли их длинные, сильные руки с вытянутыми ладонями оканчивающимися пальцами с черными ногтями, и короткие, слегка «колесом» ноги.

Но самое главное отличие от обезьян было в том, что они разговаривали, были разумны и жили в организованном обществе, где главой был Даг, что являлось и именем и титулом одновременно, передающимся из поколения в поколение, что-то вроде нашего царя, который безоговорочно правил: карал и миловал, по своему усмотрению, но строго соблюдал законы чести и справедливости.

Агач-киши были наездниками, но не на лошадях, ослах или каких нибудь экзотических страусах, они были наездниками на мамонтах. Они не пасли предков слонов, не кормили и не содержали их в загонах, они жили с ними слившись в своеобразном симбиозе, как одна дружная семья, вольные с вольными. Эти странные люди умели разговаривать со своими, так сказать: «Питомцами», на только им одним понятном языке полу жестов и полу звуков, прекрасно понимая друг друга.

Мамонты — это вообще отдельное чудо этого мира. Живые, спускающиеся с небес боги, духи, оборотни, упыри и прочая нечисть, это конечно же необычно, но мамонты это другое, они более естественны в восприятии, более знакомы по учебникам истории, по кинематографу, по картинкам, и потому более чудесны.

Знакомое, но утерянное в веках чудо, а тут оно стоит перед тобой, и разглядывает черными любопытными глазами.

Ты протягиваешь руку, и гладишь струящуюся по мощному телу, темно-коричневую, волнистую шерсть, черный, длинный хобот, прикасающийся, обнюхивающий твое лицо удивительным длинным носом. Огромные, белые, со слегка темно-желтым оттенком, опускающиеся до самой земли и гладящие траву, бивни касаются твоих ног.

Чувство восторга в душе подкатывает к горлу спазмом восхищения, и ты не в силах произнести ни единого слова, стоишь, смотришь, хлопаешь глазами и молчишь, прикоснувшись ладонью к живому, теплому чуду.

Вождь приветствовал их у входа в грот. От остальных Агач-киши, он отличался лишь белой меховой повязкой на голове, в остальном не отличить. Тут трудно осуждать наших героев, попробуйте различить в зоопарке мартышек, для нас они все на одно «лицо», в данном случае, то же самое.

- Рад приветствовать гостей в своем доме. – Даг обладал сильным басовитым голосом, чем-то напоминающим рычание разъяренного льва. – Что привело вас к нам? Ищите ли вы защиты и приюта, или любопытство на пути к своим целям повернуло вас в наши края?

- Я князь Слави, пришел к тебе с предложением. – Федогран, согласно обычаю, поклонился в пояс, коснувшись пальцами земли.

- Подожди. – Вождь выставил ладонь вперед. – Не дело это говорить о делах в впопыхах. Разговоры должны быть как равнинные реки, неторопливы и степенны, иначе они как горные ручьи будут суетливо биться о скалы. Проходите в жилище, отдохните с дороги, вкусите гостеприимство Агач-киши. Мы всегда рады друзьям. Там, за трапезой, мы и обсудим вашу просьбу.

Федогран давно привык в своих странствиях питаться чем попало, но теплое, парное, сырое мясо, пришлось есть впервые. Одно дело, пусть и недожаренный до конца, обуглившийся, кровоточащий кусок убоины с углей догорающего костра, но там хоть есть намек на кулинарию, а тут дикое естество.

Племя не знало огня, и не принимало его, считая проявлением разврата. Терпимо относилось к его использованию другими людьми, но всегда смотрело на них как на чудаков, не понимающих истинного вкуса пищи. «Глупцы». – Читалось в их сочувственных взглядах.

Куски недавно добытого кабана, разложенные на листьях лопуха, как на тарелках, орехи фрукты и плоды деревьев, вымытые коренья, все только что сорванное и выкопанное, свежее, и все в изобилии.

- Мир меняется. – Начал неторопливую беседу Федогран.

- Да. – Кивнул вождь, стрельнув хитрыми глазами. – Мы это замечаем. – Многое идет не так как раньше. Наше племя не ходит больше в горы, там гадость.

- Как раз об этом я и хочу с тобой поговорить. – Натужно улыбнулся богатырь, проглотив кусок сырого мяса. – Вы же хотите восстановить все как было?

- Хотим. – Согласился Даг. – Только там теперь чужой бог, а наши старые покинули нас. Это горько осознавать, но это так. Мне кажется, что для нас уже нет места в этом мире. Мы доживаем последние годы.

- Так и будет, если ничего не делать. – Федогран развернулся к вождю, и заговорил как можно более убедительно. – Старые боги не ушли, они обессилены. Чернобог захватил источник силы, что находиться на горе Аргоран. Мы. – Он сделал жест рукой по кругу указав на братьев. – Идем туда, чтобы освободить скрижаль, и вернуть в мир старые порядки. Но есть преграда. – Он вздохнул и ненадолго замолчал, сделав интригующую паузу, и когда увидел в глазах собеседника заискрившееся любопытство, продолжил. – Город Тибол, что стоит на пути к нашей цели, обложен осадой прихвостней лживого бога. Для дальнейшего путешествия, его надо освободить.

- Хитрец. – Рассмеялся Даг. – Ты хочешь, чтобы мы пошли войной на объединенное войско Нартов и Испов?

- Да. – Не стал скрывать Федогран. – Хочу. Но не одни вы. Я жду дружину из княжества. Ну и мы с братьями то же не маленькая сила. Вместе у нас есть шанс победить. И вот ещё что. – Парень заговорщически склонился к лицу вождя. – Если и суждено нам умереть, то лучше вот так, в бою, как мужчинам, а не как червякам, прячущимся в куче навоза и ожидающим, когда их откопает новый бог, и раздавит.

- Ты в чем-то прав. – Нахмурился Даг. – Даже скорее ты очень прав. Но мы не воюем пешими. Не умеем. Мы всегда деремся на спинах наших братьев, мамонтов. – Он задумался. – Тяжело это