Александра - наказание Господне - Валентина Мельникова

- Предложил, ты не ошибся! - Верменич пожал плечами. - К сожалению, приглашение не принято и, насколько мне известно, девушки уже собирают вещи. - Павел, оглянувшись на баронессу, окруженную молодыми людьми, понизил голос:

- Голову тебе некому оторвать, Кирюша! Такую девушку упускаешь, а кого взамен берешь?

- Мне не нужна жена, которая позволяет себе скакать очертя голову в мужском костюме, мужском седле и выделывать при этом смертельные трюки.

- Ну что ж! Готовься тогда к другим трюкам, возможно не смертельным, но достаточно мерзким!

- Слушай, братец, - князь угрожающе поднялся с кресла, - еще одно слово, и я спущу тебя с этой горки на виду у всей публики. Меня уже тошнит от тебя, Павел!

- Я ожидал от тебя услышать нечто подобное, Кирюша! - спокойно ответил Верменич. - Думаю, завтра тебя будет тошнить по другому поводу.

- Что ты имеешь в виду? - спросил ошеломленный князь.

- Ничего особенного! - развел руками Павел. - Просто я собираюсь забрать свой набор курительных трубок, который изрядно у тебя залежался.

- Ничего не имею против! - Верменич почувствовал, что Кирилл еле-еле сдерживает гнев. - И я также не буду против, если ты некоторое время не будешь появляться в моем доме!

- Выходит, ваша светлость, вы так и не заметили, что я уже добрую неделю не появляюсь в ваших владениях. Сегодня меня привел сюда личный интерес, я искренне переживал за Сашу и молил Господа об ее успехе. И очень рад, что эта удивительная девушка и здесь одержала победу. И если бы я не был влюблен...

- В сто первый раз! - со скептической усмешкой заметил Адашев.

Да, в сто первый, но в последний раз! - сдержанно уточнил Павел и продолжал:

- То немедленно сделал бы ей предложение. Однако мое сердце занято другой, да и у нее оно тоже занято. - Не попрощавшись, он сбежал с холма к тройке своих рысаков, где на облучке сидели два замеченных Адашевым лакея, а в задке саней была привязана корзина с поросенком, перекочевавшим в приданое Серафимы.

- На бал я все-таки приеду! - прокричал Верменич, усаживаясь в сани и закрывая ноги медвежьей полостью. Я приглашение гораздо раньше получил, фрак новый сшил, что же ему пропадать теперь!

***

...Саша еле добрела до дома. Тело гудело от усталости. Хотелось зарыться головой в подушку и забыть хотя бы на время обо всех неприятностях...

Серафима встретила ее градом упреков:

- Посмотрите только на себя! На вас же лица нет! И на кой ляд вы надумали участвовать в этих скачках? Вам что, легче от этого стало? - Она сердито выхватила из рук Саши верхнюю одежду. - Не дай Бог, князь прицепится, где, мол, вы так хорошо выучились обращаться с лошадьми? Тогда и про все остальное придется объяснять, и тут уж он непременно покажет вам, где раки зимуют, чтобы мозги ему не коптили!

- Сима, дай мне часок передохнуть, - взмолилась Саша, - у меня голова раскалывается!

- Какой отдых? - всполошилась горничная. - До бала меньше трех часов осталось, а вы не причесаны, не одеты, даже платье еще не подобрали.

- Да у меня всего-то одно нарядное, я и не собираюсь кого-то поражать, пусть этим займется баронесса! - Саша переступила порог своей спальни. Пойди достань его из сундука, пропарь да прогладь хорошенько.

- Нет, барышня, сначала извольте принять ванну. Я уже попросила принести ее сюда и несколько ведер горячей и холодной во... - Серафима замерла на полуслове. Саша, проследив за ее взглядом, тоже изумилась - перед ними на плечиках висело восьмое чудо света, настоящая сказка Шехерезады, только так можно было назвать этот взрыв фантазии, воплощенный в кружевах, тончайшем тюле и бледно-сиреневом превосходном атласе. Такого же цвета перчатки и веер лежали рядом на стуле. Осторожно ступая, девушки подошли ближе и с недоумением оглядели сначала великолепное платье, а потом друг друга.

- Ничего не соображаю! - Серафима развела руками. - Откуда оно здесь появилось? Я уходила отсюда позже вас, но ничего же не было?!

- Насколько я разумею, мне предлагается облачиться в это совершенство, неизвестно кому принадлежащее, - произнесла задумчиво Саша, обойдя вокруг платья. - Интересно, кому пришла в голову мысль нарядить простую гувернантку чуть ли не в королевский наряд?

Она подняла голову, и тут ее внимание привлекла шевельнувшаяся штора. Прижав палец к губам, Саша показала глазами на окно. Серафима рывком отдернула штору, и взору девушек предстали два неслуха.

- Т-а-а-к! - протянула с угрозой горничная. - Кому-то придется сейчас отправляться в свою комнату без ушей!

- Подожди, голубушка! - Отстранив горничную, Саша вывела мальчиков на середину комнаты. - Что случилось? Почему вы здесь?

Братья переглянулись, насупились, но гувернантка продолжала строго смотреть на них, ожидая ответа. Андрей, слегка покраснев, наконец проговорил:

- Мы хотели посмотреть, как вы обрадуетесь платью.

- Так вы знаете, откуда оно появилось?

Мальчики, потупившись, усиленно закивали.

- Откуда же оно, если не секрет?

- Это наш подарок, - прошептал Андрей и, выписывая башмаком на паркете замысловатые вензеля, покраснел еще больше. - Мы хотим, чтобы вы были самой красивой на балу и папенька выбрал вас, а не противную баронессу...

- О Господи! - вскрикнула Серафима и перекрестилась. Потом хотела что-то сказать, но под взглядом барышни закрыла рот, присев рядом с платьем. А гувернантка вновь повернулась к мальчикам:

- Хорошие мои! Я очень вам благодарна, но я не могу принять этот дорогой подарок, к тому же объясните мне, где вы достали столько денег?

- Мы накопили, - вступил в разговор Илья, - и попросили дядю Павла купить вам самое красивое платье.

- И сколько же вы накопили? - не удержалась Серафима.

- Целых пятьдесят рублей, - с гордостью произнес Андрей, подошел к платью и

окинул его критическим взором. - Думаю, этих денег оно стоит!

33.

Саша уже третий час лежала в своей постели, пыталась заснуть, но возбуждение, охватившее ее с начала бала, не проходило. Как в огромном калейдоскопе мелькали перед ней яркие сцены, заполненные разряженными дамами и кавалерами. До сих пор в ее ушах звучала прекрасная музыка, ощущалась особая атмосфера праздника, создаваемая изысканными дамскими духами, огромными букетами цветов и горящими свечами...

Поддавшись уговорам Серафимы, Саша облачилась в подаренное платье. Придирчиво оглядев себя в зеркало, велела достать из сундука белую кружевную мантилью и большой, слоновой кости, гребень, украшенный причудливой резьбой.

Появление Саши в зале вызвало некоторое замешательство среди приглашенных. Ее наряд был оценен по достоинству - это она заметила по завистливым взглядам, а также по откровенно презрительной усмешке баронессы и одобрительному кивку Верменича. Только Адашев даже не повернул голову в ее сторону, а его взгляд, невеселый и точно замороженный, как будто перепрыгивал через нее.

Князь, кроме первого танца, которым он вместе с баронессой открыл бал, больше не танцевал. Его невеста была нарасхват и бурно веселилась в окружении поклонников. Исподтишка Саша пыталась понять отношение Адашева к успеху Полины, но он его не выказывал.

Павел на этот раз больше отсиживался в конце бальной залы и, к всеобщему удивлению, проводил время в разговорах с двумя толстыми веселыми вдовами-помещицами. Общество терялось в догадках, отчего вдруг присмирел завзятый сердцеед, неужели намерен осчастливить какую-то из дочерей его сегодняшних собеседниц? Но эти догадки тут же отметались, так как претендентки на роль супруги Павлуши Верменича обладали самой что ни есть невзрачной внешностью и скромным приданым.

Объявили вальс, который у Саши не был ангажирован, и она с облегчением присела в свободное кресло, обдумывая, как незаметнее покинуть бал. Наполненный событиями день отнял у нее столько сил, что она уже не чаяла добраться до спальни. Но Верменич словно ждал, когда ее оставят в покое кавалеры, и подскочил к ней с приглашением на танец. Ему Саша не смела отказать и, вздохнув про себя, протянула руку.

Они кружились в вальсе, весело болтали, не заметив тяжелого взгляда, брошенного князем.

- Сашенька, - Павел смотрел на нее с искренним восхищением, - вы настоящая королева сегодняшнего бала. Я не увидел здесь ни одной женщины, способной сравниться с вами визяществе.

- А баронесса? - тихо спросила Саша.

- Она и мизинца вашего не стоит, хотя и обладает чертовски смазливым личиком. Но это единственное ее достоинство! - усмехнулся Верменич. - Я гораздо больше рад вашему успеху, Сашенька! В этом платье вы просто неотразимы!

- Павел, простите, я до сих пор не поблагодарила вас, но платье действительно прекрасно. По правде, я долго сомневалась, нужно ли надевать его на бал, оно совсем не соответствует положению бедной гувернантки. Девушка смущенно улыбнулась. - И притом я знаю цену подобным вещам, на деньги мальчиков разве только перчатки да этот веер можно купить... Ваша доброта, Павел, безмерна, но, право, мне совестно, что вы понесли такие траты!..