Ледовый Апокалипсис - Джеймс Кобб

Рэнди вздернула голову, которая уже начала клониться к груди, и выпрямилась на стуле.

– Да, доктор, со мной все в порядке.

Мысленно отхлестав себя по щекам, чтобы взбодриться, она встала на ноги и тут же заметила, как зыркнул на нее Кроподкин, видимо, чувствуя, что силы ее идут на убыль.

– Ну ладно, – проговорила она, – настало время, чтобы кое-кто поведал нам, как он вывел из строя большую радиостанцию.

– Я ничего не делал с радиостанцией. Я вообще не делал ничего ни с чем… – Слова, срываясь с его разбитых и распухших губ, звучали невнятно. – …И ни с кем. – Кроподкин встретился взглядом с Рэнди, и в его глазах вспыхнул злобный огонек, но когда в следующий момент он заговорил, голос молодого человека звучал жалобно: – Доктор Троубридж, не могли бы вы держать эту сумасшедшую подальше от меня – хотя бы до тех пор, пока я не окажусь в руках настоящих полицейских? Я не хочу, чтобы она снова избила меня!

– Мисс Рассел, убедительно прошу вас, – снова завел Троубридж усталым речитативом. – Если представители властей уже направляются сюда, не могли бы вы отложить свои упражнения?

Рэнди нетерпеливо мотнула головой.

– Хорошо, доктор, я отложу.

Все утро Троубридж ходил и разговаривал, как человек, находящийся в плену у ночного кошмара, в котором одним из главных чудовищ являлась Рэнди. Современный, образованный городской житель, он существовал в мире, где насилие и смерть являлись некоей абстракцией, чем-то таким, на что можно наткнуться лишь в теленовостях или кино. А теперь он столкнулся с ними настоящими – вживую, лицом к лицу. И, подобно пострадавшему в жестокой автомобильной аварии, ученый впал в состояние эмоционально-травматического шока, причем погружался в него все глубже. Наблюдая за профессором, Рэнди безошибочно узнавала все сопутствующие этому симптомы.

К сожалению, основным злодеем в глазах ученого выглядела она, Рэнди. В ходе событий, свидетелем которых Троубридж являлся до последнего момента, насилие исходило именно от нее. В популярных теориях заговора и страшилках по поводу всего непознанного, вроде сериала «Секретные материалы», такой персонаж, как Рэнди, назывался обычно «женщина в черном».

Стефан Кроподкин в глазах ученого олицетворял собой нормальность. Он был примерным студентом, какие обычно сидят в первом ряду аудитории и пожирают преподавателя глазами. Троубридж привык видеть его имя на листах с экзаменационными работами и в списке членов научной экспедиции. Рэнди же для него являлась «агентом, работающим на тайное правительственное учреждение», эдакой инопланетянкой двадцать первого века.

Каждый раз, когда Троубридж смотрел на нее, она замечала затаившийся в его глазах страх. Она также видела, что Кроподкин всячески раздувает этот страх в душе своего учителя, и понимала, что любые ее попытки успокоить Троубриджа обречены на неудачу.

О, господи, как по-дурацки все складывается!

Схватив «МР-5», Рэнди пересекла лабораторию и вошла в радиорубку. Затем уселась перед стационарной радиостанцией, в сотый раз проверила все соединения и настройки и включила прибор лишь для того, чтобы вновь услышать доносящееся из динамиков шипение.

Рэнди закрыла глаза и спрятала лицо в ладонях.

Должно быть, проблема – в антеннах! Все узлы радиостанции находились в исправном состоянии, но рация не принимала громкие шумы, возникающие в атмосфере во время солнечных бурь. А во время такой бури, как та, что бушевала сейчас, динамики должно было вообще снести со стены!

Кроподкин наверняка вывел радиоприборы из строя не здесь, а находясь снаружи, на улице. И снова ей пришли на ум антенны. Но что с ними можно сделать, кроме как тупо перерезать провода? Однако Рэнди тщательно проверила каждый дюйм провода, тянущегося от домика с радиорубкой до взгорка с радиомачтой. Она искала не только явные физические повреждения, но и признаки известных диверсионных приемов, когда, например кабель «коротят», протыкая его иглой. Она также убедилась в том, что всепогодные соединительные разъемы закреплены прочно и надежно…

Внезапно Рэнди вздрогнула, словно ее ударило током. Разъемы!

В следующую секунду она уже находилась возле двери тамбура и одевалась для выхода на улицу – быстро, как только могла.

– Что случилось? – спросил Троубридж, вставая со стула возле угольной печки.

– Возможно, нечто хорошее, доктор. Хотя бы для разнообразия, – ответила Рэнди, застегивая «молнию» своей парки и натягивая рукавицы. – Скоро узнаем. А пока меня не будет, присматривайте за Кроподкиным. – Она взглянула на разом напрягшегося юношу в углу комнаты. – Не приближайтесь к нему ни в коем случае, ни под каким предлогом. Я – ненадолго.

Изобразив всем своим видом крайнее возмущение, ученый открыл было рот, чтобы заявить очередной протест, но Рэнди не позволила ему сделать это.

– Я повторяю: не приближаться к пленнику ни под каким видом! – рявкнула она.

Рэнди задержалась на несколько мгновений, чтобы проверить, надежно ли затянуты наручники на запястьях Кроподкина, а затем, захватив автомат, вышла в тамбур.

Она торопливо поднималась по холму, возвышавшемуся позади лагеря. За ночь намело с полфута свежего снега, который завалил все тропинки, превратив подъем к радиомачте в сущее мучение. Добравшись до цели, Рэнди упала на колени у подножья мачты и разгребала снег одетыми в рукавицы руками до тех пор, пока не обнаружилась коробка электроусилителя антенны. Стали видны и всепогодные разъемы, соединяющие коробку с толстым двужильным кабелем, идущим от радиорубки. Их было два, и каждый был подключен к отдельной жиле раздваивающегося кабеля: от радиостанции и от спутникового телефона. Разъемы навинчивались на клеммы в коробке усилителя и представляли собой массивные детали из стойкого к погодным условиям позолоченного сплава.

Ругаясь себе под нос, Рэнди стащила рукавицы и, действуя руками в тонких перчатках, принялась откручивать один из них. Наконец он неохотно поддался и выскочил из своего гнезда.

Вот тут-то все и встало на свои места. На снег упал помятый кусочек полимерной пленки. Незатейливый прием диверсанта. Кроподкин развинтил разъем, обмотал штекер изолирующей пленкой и вставил его на место. Все! Никаких внешних признаков саботажа!

Рэнди снова выругалась – в адрес Кроподкина и в свой собственный, – а затем отвинтила разъем кабеля спутникового телефона и удалила пленку и оттуда. Закончив с этим, она снова прикрутила разъемы, откинулась, прислонившись спиной к радиомачте, и позволила себе минуту отдыха.

Она выполнила задание. Точнее, задания: узнала о трагической судьбе, постигшей членов экспедиции, обезвредила виновного в этом мерзавца и восстановила связь с окружающим миром. Теперь она может связаться с кораблем, доложить о происходящем на острове и потребовать, чтобы им как можно скорее выслали подкрепление.

Последнее, конечно, станет возможным лишь в том случае, если позволит погода.

Рэнди почувствовала, как мороз кусает руки, и натянула верхние рукавицы. Становилось холоднее. Облачность опускалась все ниже, и с серого неба сыпались ледяные кристаллики. В отдалении, на горной гряде, все громче завывал ветер. Рэнди понимала: уже через несколько минут погода окончательно станет непригодной для полетов. Если ненастье усилится, Джон и его спутники не сумеют вернуться с седловины сегодня вечером, а уж о том, чтобы получить помощь с Аляски, и вовсе мечтать не придется.

Но во всем, даже в мрачных тучах полярной бури, имелась и положительная сторона: если из-за непогоды до острова Среда не смогут добраться хорошие парни, значит, не смогут и плохие. Возможно, сегодня ночью ей удастся привязать Кроподкина и Троубриджа к их койкам и хоть немного выспаться.

Сама мысль об этом оказала на Рэнди усыпляющее воздействие. Снежные хлопья, падающие на ресницы, казалось, заставляли ее веки опускаться, и даже здесь, на склоне обледеневшего холма, ее голова стала безвольно клониться к груди.

А потом из-за гула ветра над горным кряжем до слуха Рэнди донеслось что-то еще. Она встрепенулась. Поначалу это даже не было звуком – так, какая-то странная низкая вибрация, возникшая в воздухе. Затем она стала усиливаться, пока не переросла в раскатистое гудение, заполнившее собой все пространство между землей и толщей облаков.

Рэнди вскочила на ноги. Ей казалось, что весь остров ходит ходуном. Как скорпион, инстинктивно поднимающий хвост при появлении опасности, она сняла с плеч и взяла на изготовку свой «МР-5».

Из морской дымки медленно возникли очертания чего-то огромного. Над массивным, «зализанным» фюзеляжем с остекленной кабиной, не уступающим по размерам небольшому авиалайнеру, виднелись два гигантских газотурбинных двигателя Туманского, восемь лопастей несущего винта, по пятьдесят футов каждая, рассекали воздух с ритмичным звуком, который отдавался в груди Рэнди, колотясь между ее ребрами.