Арктический мост - Александр Казанцев

Мистер Элуэлл нервно барабанил холеными пальцами по столу. Казалось, что еще мгновение — и он выгонит бойкого политического импресарио.

— Что действует на толпу, сэр? — продолжал, не смущаясь, мистер Кент. — Искусство, сэр, только искусство! Живопись, сцена, кино, музыка. И важно не то, что они затрагивают умы зрителей и слушателей, но то, что они действуют на их чувства. Овладейте чувствами избирателей, сэр, и, клянусь честью, мы победим. А для того чтобы овладеть сердцами людей, нужен драматический жест, нужен, как мы, политики, говорим, “хокум”. Его ждут ваши избиратели.

Мистер Кент снова комфортабельно устроился на письменном столе Элуэлла.

— Итак, прежде всего — зрелище. У вас подходящая фигура, сэр. Глядя на вас, мог бы напиться со злости любой кандидат в президенты. — Мистер Кент картинно протянул руку к мистеру Элуэллу. — Посмотрите, джентльмены, на это лицо без единой морщины, лишь с двумя глубокими складками, выражающими мужество и энергию! Посмотрите на эти седые виски, так красиво оттеняющие смуглый цвет кожи уроженца юга! На светлые прямодушные глаза! А ваша безукоризненная манера одеваться, сэр! Дуг, сэр, дуг! — Мистер Кент выговаривал слово “гуд” — хорошо — наоборот, что на его залихватском жаргоне должно было означать двойное одобрение. — Мы придумаем вам хокум. Есть у вас порванные носовые платки? Нет? Дэб — плохо. Надо завести. Мы условимся с вами так: произнося перед избирателями предвыборную речь, вы в соответствующий момент вынете из кармана выглаженный, но порванный платок. Смущайтесь и говорите, что виновата миссис Элуэлл, что у вас, конечно, есть дюжины целых платков, но ваша жена очень рассеянна. Но она прекрасная женщина и умеет зато хорошо воспитывать детей. Ах, эти детишки, прелестные малютки! — Мистер Кент взял со стола фотографию с двумя кудрявыми головками, красовавшуюся на столе Элуэлла. — Вы передадите в толпу несколько таких фотографий и начнете болтать с парнями по-приятельски. Это даст вам не один миллион голосов. Все скажут: “О, Элуэлл? Это свой парень!”

— Запомните, мистер Кент, что я буду выступать как политический деятель, а не в качестве актера. Моя задача — защитить американские интересы во всех уголках земного шара. Защитить молитвой, помощью другим странам, наконец силой! Бог, даровав нам, американцам. процветание, возложил на нас тяжелое бремя руководства миром, и мы будем нести это бремя, а не строить мосты из свободного мира к марксистам через Северный полюс.

— Замечательно, сэр! Дуг! Дуг! — застыл в восхищении мистер Кент. — Вы правы: толпе надо показать, под каким флагом мы идем в Белый дом. В каком вопросе мы не сходимся с нашим противником, судьей Ирвингом Мором? Прежде такими вопросами были: вхождение или невхождение Америки в Лигу наций, отмена или сохранение сухого закона, воевать или не воевать. И вы прекрасно сформулировали свои политические позиции. Мы против постройки подводного плавающего туннеля через Ледовитый океан к врагам цивилизации. Ваш противник защищает туннель? О’кэй! Вы же выступаете как человек, спасающий свободный мир от пагубного общения…

— Довольно! — прервал мистер Элуэлл. — Я не собираюсь входить с вами в обсуждение своей политической платформы.

— О’кэй! — склонил голову Кент. — Мы лишь обсуждаем детали предвыборной кампании. Что касается меня, то одному сенатору, выборы которого я проводил много лет назад, по такому деликатному вопросу, как отмена сухого закона в его штате, я советовал говорить так: “Все силы свои я положу на борьбу против страшного яда, могущего отравить нацию, однако я готов рассмотреть все разумные предложения к удовлетворению естественных потребностей американцев”. В предвыборных речах я бы лично не излагал никакой программы, а лишь ссылался на библию и конституцию. Уверяю вас, многие избиратели были бы вполне довольны. Стоп! Стоп, сэр! Я уже молчу. Перехожу к будничным вопросам, к текущим расходам… Имеет мистер Элуэлл о них представление? Дуг, я не сомневался.

Мистер Элуэлл нехотя сел в кресло и, полуобернувшись, — продолжал скучающе постукивать пальцами по столу. Сколько хлопот связано с этой предвыборной борьбой! Если бы этот Кент не пользовался славой человека, успешно проведшего не одну кампанию, разве, стал бы Элуэлл тратить время?

— Расходы, расходы, — качал головой мистер Кент. — Вы, конечно, богатый человек, мистер Элуэлл, крупный акционер нескольких судостроительных заводов, но… ваших средств будет недостаточно, сэр. Партийный же аппарат берет, а не дает деньги. — И, наклонившись через стол к мистеру Элуэллу, а по пути взяв из коробки сигару, мистер Кент продолжал: — Далеко не все знают, что в день выборов все могут решить “пловцы”, — это секрет моей фирмы, сэр. — Мистер Кент многозначительно подмигнул. — Эти славные парни или не имеют работы, или не хотят ее иметь, но зато обладают большой семьей: папами, мамами, братьями, сестрами, тетями, дядями, бабушками, дедушками и просто собутыльниками. Да, сэр. Я вам открою тайну: знайте, что на каждом избирательном участке, включающем до четырехсот избирателей, мой доверенный всегда имеет на примете дюжину таких парней. Если им сунуть в день выборов пять или десять долларов, то они приволокут к избирательным урнам всю свою семейку — человек десять, — и мистер Кент щелкнул пальцами, стараясь поймать взгляд патрона. Представьте себе, сколько голосов вы заполучите таким образом! Если “пловцы” будут наши, при условии, конечно, что ваши деньги перейдут к ним, то я берусь, как у нас говорят, провести в президенты рыжего пса против апостола Павла.

Мистер Кент расхохотался, но тотчас смолк, соскочив со стола. Разгневанный мистер Элуэлл стоял перед ним во весь рост. Рука его уже поднималась, чтобы показать на дверь.

— Сэр, вы, кажется, осмелились говорить о подкупе? — холодно произнес он.

— О, что вы! — ужаснулся мистер Кент. — Я говорил лишь о некоторых организационных расходах, которые необходимы для вознаграждения людей, проводящих низовую агитационную работу в кругу семьи. О, сэр! Как можно говорить о подкупе? Мог ли я?..

Мистер Элуэлл раздраженным движением взял из коробки сигару.

— Итак, теперь подсчитаем, сколько понадобятся денег, — мистер Кент сделал многозначительную паузу. — Приблизительно четыре миллиона долларов, не считая официальных расходов — реклама, агитация, наем помещения и прочее, на что потребуется немногим меньше. Всего нужно считать около семи миллионов.

— Семь миллионов?

Элуэлл осторожно опустился в кресло.

— Конечно, — невозмутимо подтвердил мистер Кент, изогнувшись в почтительной позе.