Проклятый дар. Наваждение - Валерия Чернованова

— Вы же вроде как расстались…

— А мы вроде как и не сходились! — крикнула я и пулей метнулась наверх.

— Я меж вами, словно меж двух огней! — Даниэль сидел на скамейке и наблюдал за возней ребятни, резвящейся неподалеку и бросающей друг в дружку охапки желтой листвы. — Вообще-то я разделяю твои чувства, но и Криса можно понять. Ведь если бы дар оказался в ком-то другом, ты бы не раздумывая…

— Мы найдем способ забрать силу, — перебил его Этери. — Но такой, что не причинит ей вреда.

— А разве он существует? — кисло осведомился Даниэль.

— Должен быть. — Юноша застегнул пальто на все пуговицы и поежился от холода.

Погода изменилась в одночасье. Еще вчера царило бабье лето с его многоцветьем, а сегодня хлесткий ветер с бешеной скоростью обнажал деревья, делая все вокруг мрачным и серым.

Заметив Эрику, несмело озирающуюся по сторонам, молодой человек поспешил навстречу.

— Что, если Цецилия узнает? Долго скрывать правду не удастся, — следуя попятам, продолжал выдвигать мрачные гипотезы Ведающий.

— Мне все равно, — равнодушно ответил ведьмак и ускорил шаг.

Этери на самом деле была безразлична реакция предводительницы, а на строящего из себя невинно оскорбленного Криса ему было, мягко говоря, глубоко наплевать. В последнее время они практически не общались, а если и затевали разговор, то всякий раз он грозился перерасти в настоящую ссору. Зная сволочной характер Керестея, Батори понимал, что так просто тот не сдастся. Странно, но это стало его идеей фикс: навредить Эрике и заполучить дар. И неизвестно, чего Крис желал больше: первого или второго. Стоило случайно упомянуть о ней, как Эчед становился неузнаваемым, его глаза загорались ненавистью, и все остальные чувства, казалось, подчинялись только ей.

Завидев парней, Эрика чуть заметно улыбнулась. Правда, улыбка получилась вымученной и неестественной, глаза выдавали сомнения и тревогу. Было видно, что ей стоило больших трудов решиться на эту встречу.

— Что предлагаешь рассказать? — сосредоточенно изучая обладательницу дара, полюбопытствовал Даниэль.

— Все, — коротко ответил Батори.

— Тогда пусть и она признается, каким образом ей удается скрывать от меня дар? Я опять утратил с ним связь!

До последнего сомневалась, стоит ли отправляться на столь рискованное свидание. Вдруг это ловушка?! — стращал меня, и без того напуганную, внутренний голос. Может, лучше отсидеться дома до приезда родителей, а потом все им рассказать? Или попробовать связаться с бабушкой, хотя до сих пор мои попытки до нее дозвониться оказывались безрезультатными. Главная хранительница домашнего очага напрочь забыла о его существовании, полностью отдавшись заботам о собственном здоровье. Наверное, это правильно. Но хоть позвонить-то она могла бы!

Промаявшись до самого вечера, все-таки отважилась взглянуть правде в глаза. Если Этери не солгал, и в скором времени я сыграю в ящик, то выбор вообще-то невелик. К тому же, стыдно признаться, меня мучило банальное женское любопытство: кто на самом деле эти венгры и как им удается проделывать свои фокусы.

Мне повезло, дружная компания явилась в парк в неполном составе. От сердца сразу отлегло. Еще одной встречи с Кристианом моя ранимая психика вряд ли пережила бы.

Погода не располагала к прогулке, поэтому единогласно решили отыскать какое-нибудь укромное местечко, где можно спокойно все обсудить. В одном из многочисленных кафешек, расположенном в центре парка, практически не было посетителей. Заняв столик возле окна, стали болтать ни о чем.

— Можем перейти на венгерский, — предложила я, дабы не смущать Даниэля, который, как успела заметить, ни в каких других языках силен не был. Лица парней вытянулись от удивления, а я спокойно объяснила: — Бабушка с детства обучала меня, полагая, что каждый культурный человек должен владеть языком своих предков.

— Хочу отметить, ты в этом преуспела, — польстил мне Этери и улыбнулся подошедшей официантке.

— Ты вообще, словно ящик Пандоры, полна сюрпризов, — вставил свои пять копеек Даниэль.

Я скромно потупилась и принялась размешивать сахар в капуччино, не решаясь оторвать взгляд от кремовой пены, грозящей вот-вот выползти из чашки.

Этери кашлянул и, стараясь изобразить беспечность, наигранно-беззаботным тоном проговорил:

— Готов ответить на все ваши вопросы, сударыня.

— Даже не знаю, с чего начать… — Я сделала маленький глоток, поерзала на стуле, полюбовалась белоснежной скатертью с кружевной каймой и, наконец, проронила: — Вы ведь из-за чаши сюда приехали? Точнее, из-за того, что в ней хранилось.

— А теперь хранится в тебе. — Даниэль пристально посмотрел на меня, словно пытался заглянуть в самую душу.

Я молча продемонстрировала ему свои руки, и парень озадаченно крякнул. Как будто до сих пор у него имелись сомнения в том, кого именно «осчастливила» эта зараза.

— Утром ты упомянула о графине Батори. Тебе что-то о ней известно? — Теперь уже блондин пялился на меня, как на музейный экспонат.

— Немного. Если честно, я и подумать не могла, что глупая легенда окажется правдой. Когда родители притащили чашу в гостиницу, в шутку загадала желание и тут же о нем позабыла, а увидев на своем теле проступившую роспись, не сразу смогла связать это с Эржебет. Неужели чаша стала причинной ее смерти?

— Графиня была могущественной колдуньей, едва ли магия могла причинить ей вред, — негромко протянул Этери.

Я недоверчиво посмотрела на юношу, полагая, что он шутит. Нет, похоже, говорит серьезно. В его устах слова «магия» и «колдовство» звучали, как нечто естественное, не вызывающее сомнения.

Собеседник тем временем продолжал:

— Ты же — обычный человек, и сила может тебе только навредить, тем более что удерживать ее долго не удастся.

Я вскинула бровь.

— Хорошенькое дельце! Выходит, я ее удерживаю! Да я сплю и вижу, как бы поскорее избавиться от этой пакости! Вам она нужна? Вот и чудненько! Забирайте на здоровье! Готова с ней расстаться сию же минуту. Только скажите, как!

— Самим бы хотелось знать, — удрученно промолвил Даниэль.

— Но непременно выясним, — более оптимистично заключил его друг.

— Да уж поскорее бы, — буркнул венгр. — Пока Кристиан не воспользовался своим способом.

Мне сразу поплохело.

— Хочешь сказать, тогда, на празднике, он действительно пытался меня… убить?

Опять сморозила чушь! Это и козе понятно, только я, глупая, до последнего убеждала себя, что сама все нафантазировала, потому как на сабантуйчике выпила лишнего.