НА ГРАНИЦЕ КОЛЬЦА - Russell D. Jones
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Про какого-то мальчика спрашивал. И про вас. Где вы живёте и у кого подрабатываете. Хозяйка рассказала всё, что знала. А потом велела, если вы появитесь, не пускать и говорить, что её нет. А это правда? Про мальчика?
Он затряс головой в непритворной растерянности.
– Я не понимаю, о чём речь!
– Ну, я так и знала, – фыркнула Жанночка, не скрывая иронии. – Бывает! Но вам лучше к нам не приходить, – и направилась в сторону метро.
Макмар долго смотрел ей вслед. Сначала с грустью (всё-таки она поздоровалась!), потом с завистью (он тоже хотел вниз, в тепло) и под конец с ненавистью. Трусливая дура!
Но ему не хотелось тратить мысли на сплетницу Жанночку, у которой муж, квартира и карьерный рост, раз она уходит домой в полшестого вечера. Жанночка – это ничтожество, о котором следует забыть. Обходчик же… Макмар стиснул зубы и двинулся по тротуару прочь, подальше от манящего входа в метрополитен.
Можно было не гадать, кто этот «детектив из агентства». Только Обходчик, знакомый со спецификой земных табу, мог разыграть остроумную комбинацию из фактов и намёков! Страж Земных Границ лишил его единственной возможности насладиться последними днями старой жизни. Цепной пёс Уишта-Йетлина как будто знал, как сильно Макмара тянуло к любимому делу!
Не важно, что скоро всё закончится, но ещё бы чуть-чуть, напоследок!..
Что теперь? Охотиться на бомжей, как глупый Крыбыс? Воровать мелочь из карманов пьяниц? Прятаться по подвалам в компании вонючих неудачников? И ждать, когда же наконец хоть кто-нибудь из старой команды вернётся на Землю…
– Куда прёшь, бомжара!
Телохранитель, открывший дверь бутика перед хозяином, оттолкнул Макмара, да так, что тот ударился о витрину. Пришлось опереться руками о стекло, чтобы удержаться на ногах. И тогда Макмар увидел своё отражение.
Поначалу показалось, что перед ним и впрямь какой-то бомж, с которым его спутали. Истощённое лицо, свалявшиеся волосы, щетина… А про одежду и говорить нечего – всё мятое, в пятнах. Классический нищий, который пытается удержаться на границе благопристойности, не понимая, что для окружающих он ничем не отличается от опустившихся бродяг, которых не волнует ни их внешний вид, ни запах.
Так вот почему Жанночка смотрела на него с жалостью, вот почему заговорила! Из сострадания!
Итак, у него не осталось сил ни на маскировку, ни на поддержание чистоты. Схватка с Охотницей, последовавшее бегство от Стража Границ, который уцелел вопреки всем расчётам, – и это после изнурительной работы над Вражницей!
Из-за живучего Обходчика Макмару пришлось скитаться по вокзалам, спать сидя, питаться вредной малопитательной дрянью, дёргаться при каждом подозрительном шорохе. А союзников всё нет и нет! Даже Норон, которого Макмар ждал первым, запаздывает. Если он придёт. Если вообще кто-нибудь откликнется.
Может быть, они решили, что в этом закрытом мире нет ничего ценного? Или обиделись, что он тогда удрал с Пушчрема и бросил их на растерзание псам из Большого Дома? Возможно, ждать бессмысленно.
Он больше не закройщик. И не маг.
Чувство глубочайшего сожаления пронзило его, когда он вспомнил тот день, когда отказался от Франции. Ради чего? Ради шанса начать всё сначала и уничтожить Большой Дом? Он действительно верил в это?!
Макмар пошарил по карманам. Мелочи хватало ровно на одну поездку. Видимо, знак.
Он добрался до ближайшей станции, купил билет, миновал эскалаторы, спустился вниз. Сел на поезд. Через пару станций перешёл на Кольцевую. И приступил к своему последнему ожиданию.
* * * 01:15 * * *
– Отлично! Свободные места! Катя, садись!
Они заскакивали, радуясь, что можно немного посидеть по дороге домой в час-пик. И не надейтесь – везенья нет и счастье невозможно! Если вы видите полупустой вагон, хотя другие набиты под завязку, лучше не пытаться. Опытные пассажиры метро знают, чем тут пахнет.
Дело не в брезгливости и не в невыносимом запахе, от которого через секунду начинает щипать глаза, а у особо чувствительных могут случиться приступы тошноты и рвотные позывы. Вонь – не самое страшное. Туберкулёз, который можно подхватить от спящего в вагоне бродяги, является вполне реальной угрозой.
Макмар сидел на мягком сиденье в центре вагона, спиной к платформе. Сняв остатки маскировки, он позволил телу делать то, к чему оно стремилось – разлагаться, понемногу и постепенно, но достаточно, чтобы держать окружающих на почтительном расстоянии.
Судя по запаху, закройщик был, что называется, «готов». Стыдиться нечего – семнадцать лет продержался! В отличие от Стража, которому Граница обеспечивала постоянную энергетическую подпитку, беглецы вынуждены тратить много сил на поддержание формы. И если Фабхрарь способен восстанавливаться после серьезнейших ранений, чужаков ранит сам окружающий мир, убивая по чуть-чуть, по крупицам, но постоянно. Когда незваный гость сдаётся, процесс «наказания» идёт полным ходом.
Покойный Крыбыс был бы доволен, если бы увидел Макмара! Никто бы не узнал в этом жалком старике элегантного джентльмена, который месяц назад с отвращением косился на грязные ботинки или мятые брюки стоящих рядом «простых людей». Теперь же простые люди, зашедшие по неведению, торопливо уползали в дальний конец вагона, морщились и прикрывали нос шарфами. И до следующей станции жалобно смотрели сквозь стекло на лица пассажиров, которые ехали в соседних вагонах – пусть в тесноте и давке, но зато с нормальной атмосферой.
Некоторые из обманутых, чаще всего женщины средних лет, раздражённо шипели, удивляясь вслух, почему службы метрополитена допускают такое безобразие и почему никто не вызовет милицию!
Макмар слушал жалобы и ухмылялся. Он знал, почему. Потому что все ждут, когда это сделает кто-нибудь другой. Никто не хочет пачкаться!
Он не стыдился своего вида и запаха – ему нравилось. Вот она, месть тем, кто отвернулся от него, когда он просил о помощи.
«Трусливые предатели! – думал закройщик, разглядывая новых дурачков, которые хотели посидеть, расслабиться, но были обмануты. – Вы на себя смотрите! Это ваши души так смердят!»
Парень в лыжной куртке, зашедший на очередной станции, с силой раскрыл закрывшиеся двери – и выбрался на платформу. Макмар обернулся, чтобы рассмотреть его, и тут странный шорох привлёк внимание умирающего волшебника.
На противоположный диванчик, обитый бурым дерматином, опустился мужчина. Запах ему не мешал, и немудрено – он сам вонял посильнее Макмара. Закутан он был в засаленные одёжки, пропитанные уличной грязью снаружи и выделениями тела изнутри.
На следующей станции из вагона вышли самые стойкие – и больше никто не заходил. И в двери не заглядывали.
«Теперь точно кто-нибудь вызовет дежурного по станции, – подумал Макмар. – Поскорей бы…»
– Как я рад, как я рад, что поехал в Ленинград! – пропел бомж.
Макмар раздражённо взглянул на попутчика. Пьяный? Или сумасшедший? А может быть, и то, и другое.
– Как же приятно видеть тебя в таком виде! – рассмеялся мужичок.
Макмар не сразу понял, что не так.
Последнюю фразу бомж произнёс на Синем Наречии, дополнив его парой слов из Красного. Произношение было несколько архаичным – в последние сто лет так редко кто разговаривал.
– Угадаешь – или представиться? – бомж закинул ногу на ногу и облокотился о спинку сиденья. – Что-то ты сдал!
– Знал бы ты, Хаванса, здешнего Стража! – проворчал Макмар.
Он был счастлив: ожидание закончилось.
– Ещё узнаю! – отмахнулся Отвратень. – Сто раз узнаю! Время будет!
– Где Норон?
Чужак нагло ухмыльнулся.
– Я не обязан тебе отчитываться. Особенно после Пушчрема. Я могу оставить тебя здесь! Катайся, пока не сдохнешь…
– Ты будешь мне отчитываться, – заявил Макмар. – И будешь выполнять мои приказы. Беспрекословно.
– Почему? – землистое лицо скривилось.
– Потому что я могу взять под контроль ученицу Обходчика. И его слабые места знаю. И знаю, как здесь всё устроено. Думаешь, у тебя будет время разобраться? Сможешь спрятаться так, чтобы Обходчик тебя не обнаружил? И продержаться хотя бы месяц?
Поезд остановился, двери раскрылись, в вагон забежали две девушки, ойкнули и тут же испарились. Чужак проводил их задумчивым взглядом.
– Всё-таки не сдал, – задумчиво проговорил он. – Извини! По Вражнице можно было догадаться, что ты… такая же сволочь, как и раньше.
– Где Норон? – повторил Макмар, не скрывая нетерпения.
– Где-то, – Хаванса пожал плечами и встал, покачиваясь и стараясь удержать равновесие в едущем поезде. – Должен быть здесь. Если он не прибыл раньше меня, то, скорее всего, не появится.
– Кто не появится наверняка?
– Гранкуйен. Убили Последнего Лоцмана, прикончили. Говорят, это сделал настоящий последний Лоцман.