Реальный социализм - Николай Старилов

Итак, банк был бы всеобщим покупателем и продавцом. Вместо банкнот он мог бы выпускать также чеки, а вместо последних - вести простые банковские счета. В соответствии с суммой стоимости товаров, которые индивид доставил банку, он имел бы притязание к банку на ту же сумму стоимости в других товарах. Другая функция банка необходимым образом заключалась бы в том, чтобы аутентично устанавливать меновую стоимость всех товаров, т.е. материализованное в них рабочее время. Но на этом его функции не кончались бы. Банк должен был бы определить рабочее время, в течение которого товары могут быть изготовлены при средних средствах труда, то время, в течение которого они должны изготовляться Но и этого было бы недостаточно. Банку пришлось бы не только определять время, в течение которого должно быть произведено известное количество продуктов, и не только ставить производителей в такие условия, чтобы их труд был одинаково производительным (стало быть также выравнивать и регулировать распределение средств труда), но банку пришлось бы также определять те количества рабочего времени, которые должны быть затрачены в различных отраслях производства. Последнее было бы необходимо, так как для того, чтобы реализовать меновую стоимость и сделать деньги банка действительно обратимыми, надо было бы обеспечивать все производство в целом, и притом в таких пропорциях, которые удовлетворяли бы потребности обменивающихся лиц.

Но и это еще не все. Самый большой обмен - это не обмен товаров, а обмен труда на товары (сразу же вслед за этим сказать об этом подробнее). Рабочие не продавали бы банку свой труд, а получали бы меновую стоимость полного продукта своего труда и т.д. В таком случае при более пристальном рассмотрении оказывается, что банк был бы не только всеобщим покупателем и продавцом, но и всеобщим производителем. В сущности банк был бы либо деспотическим правителем производства и распределения, либо не чем иным, как конторой, ведущей бухгалтерию и расчеты для совместно работающего общества. Предпосылкой является общность средств производства и т.д. и т.д." "Если же вещественные условия производства будут составлять коллективную собственность самих рабочих, то в результате получится также и распределение предметов потребления, отличное от современного." "... Прудон смешивает два способа измерения: измерение посредством рабочего времени, необходимого для производства какого-либо товара, и измерение посредством стоимости труда." "Если мы представим себе не капиталистическое общество, а коммунистическое, то прежде всего совершенно отпадает денежный капитал, а следовательно, отпадает и вся та маскировка сделок, которая благодаря ему возникает." "Отметим прежде всего следующее: если предпосылки, при которых цена товаров равна их меновой стоимости, предполагаются выполненными; если спрос и предложение покрывают друг друга; если налило совпадение производства и потребления, т.е. если в конечном счете имеет место пропорциональное производство (так называемые отношения распределения сами суть отношения производства), то вопрос о деньгах становится совершенно второстепенным, и в частности совершенно второстепенным становится вопрос о том, будут ли выпускаться знаки зеленого или синего цвета, жестяные или бумажные, или в какой еще форме люди будут вести общественную бухгалтерию." "При общественном производстве денежный капитал отпадает. Общество распределяет рабочую силу и средства производства между различными отраслями производства. Производители могут, пожалуй, получать бумажные удостоверения, по которым они извлекают из общественных запасов предметов потребления то количество продуктов, которое соответствует времени их труда. Эти удостоверения не деньги. Они не совершают обращения." На первый взгляд это парадокс. Как это не совершают обращения, если обмениваются? Как и всегда нужно вдуматься, что имеет ввиду К. Маркс. Эти удостоверения обмениваются в житейском понимании этого слова, но они не совершают обращения, так как нет обмена товаров - как это ни печально, но я должен повторить для "ученых-экономистов": "обращение", "обмен", "товар" применяются здесь в качестве научных терминов политической экономии. "Наконец, представим себе, для разнообразия, союз свободных людей, работающих общими средствами производства и планомерно расходующих свои индивидуальные рабочие силы как одну общественную рабочую силу. Все определения робинзоновского труда повторяются здесь, но в общественном, а не в индивидуальном масштабе. Все продукты труда Робинзона были исключительно его личным продуктом и, следовательно, непосредственно предметами потребления для него самого. Весь продукт труда союза свободных людей представляет собой общественный продукт. Часть этого продукта служит снова в качестве средств производства. Она остается общественной. Но другая часть потребляется в качестве жизненных средств членами союза. Поэтому она должна быть распределена между ними. Способ этого распределения будет изменяться соответственно характеру самого общественно-производственного процесса и ступени исторического развития производителей. Лишь для того, чтобы провести параллель с товарным производством, мы предположим, что доля каждого производителя в жизненных средствах определяется его рабочим временем. При этом условии рабочее время играло бы двоякую роль. Его общественно-планомерное распределение устанавливает надлежащее отношение между различными трудовыми функциями и различными потребностями. С другой стороны, рабочее время служит вместе с тем мерой индивидуального участия производителей в совокупном труде, а следовательно, и в индивидуально потребляемой части всего продукта. Общественные отношения людей к их труду и продуктам их труда остаются здесь прозрачно ясными как в производстве, так и в распределении." ''... не может быть ничего ошибочнее и нелепее, нежели на основе меновой стоимости и денег предполагать контроль объединенных индивидов над их совокупным производством..." "Когда общество вступает во владение средствами производства и применяет их для производства в непосредственно обобществленной форме, труд каждого отдельного лица, как бы различен ни был его специфически полезный характер, становится с самого начала и непосредственно общественным трудом. Чтобы определить при этих условиях количество общественного труда, заключающееся в продукте, нет надобности прибегать к окольному пути: повседневный опыт непосредственно указывает, какое количество этого труда необходимо в среднем. Общество может просто подсчитать, сколько часов труда заключено в паровой машине, в гектолитре пшеницы последнего урожая, в ста квадратных метрах сукна определенного качества. И так как количества труда, заключающиеся в продуктах, в данном случае известны людям прямо и абсолютно, то обществу не может прийти в голову также и впредь выражать их посредством всего лишь относительной, шаткой и недостаточной меры, хотя и бывшей ранее неизбежной за неимением лучшего средства, - т.е. выражать их в третьем продукте, а не в их единственной, адекватной, абсолютной мере, какой является время... Тот простой факт, что сто квадратных метров сукна потребовали для своего производства, скажем, тысяча часов труда, оно не будет выражать нелепым и бессмысленным образом говоря, что это сукно обладает стоимостью в тысячу рабочих часов. Разумеется, и в этом случае общество должно будет знать, сколько труда потребуется для производства каждого предмета потребления. Оно должно будет сообразовать свой производственный план со средствами производства, к которым в особенности принадлежит и рабочая сила. Этот план будет определяться в конечном счете взвешиванием и сопоставлением полезных эффектов различных предметов потребления друг с другом и с необходимыми для их производства количествами труда. Люди сделают тогда все это очень просто, не прибегая к услугам прославленной "стоимости" ".

Итак, подведем итоги. Стоимость товара в любом товарном производстве базируется на стоимости рабочей силы, то есть стоимости жизненных средств, необходимых для ее функционирования и воспроизводства. Это и есть тот самый окольный путь, о котором говорят Ф. Энгельс и К. Маркс. Если остановиться здесь, то мы неизбежно попадаем в порочный круг: стоимость рабочей силы определяется стоимостью жизненных средств, а их стоимость определяется стоимостью рабочей силы и тем, что этот товар единственный, который способен производить стоимость, добавлять стоимость. Но дело в том, (и это известно со времен К. Маркса и Ф. Энгельса), что в действительности, в начале, всеобщей мерой является рабочее время.

При социализме рабочая сила не будет являться товаром, т.е. не будет иметь стоимости, так как труд будет измеряться непосредственно рабочим временем, а мера потребления рабочего будет определяться не количеством жизненных средств. необходимых для его функционирования и воспроизводства, а количеством и качеством его труда. Но отсюда вытекает, что исчезает и стоимость любого произведенного продукта, таким образом рушится вся "пирамида стоимости", покоящаяся на этом основании. Кроме того, не существует капитала - ни в денежной, ни в вещественной форме, т.е. эксплуатации, так как производительные силы перешли в собственность всего общества, то есть исчезают стоимость, товарное производство и товарный обмен.