Вслед за Ремарком - Ирина Степановская

Пульсатилла ей после того памятного вечера еще не звонила. И Нина ей не надоедала. Конечно, у подруги была ежедневная работа, хозяйство, девчонки, когда ей было трепаться по телефону? И Нина почувствовала, будто какая-то сила выманивает ее из-за стола и зовет поехать туда, где она побывала накануне, – в маленький домик Ленца. Ей так хотелось бы посидеть там у печки с этим длинноволосым чудаком, поговорить с ним «за жизнь». К Роберту у нее возникло другое чувство, она даже боялась думать о нем. С ним ей было не до разговоров – просто находиться рядом, в поле действия его ауры, и больше ничего. Она представляла себя сидящей с ним в учебной машине, словно в защитной скорлупе огромного яйца. Может быть, он опять положил бы свою руку на ее. Ложиться вместе и вместе просыпаться, смотреть одни и те же фильмы, ходить в одни и те же гости, разговаривать за ужином – теперь она уже не верила, что все это возможно и все это когда-то было у нее с Кириллом, а теперь больше этого нет, и она не думает, что счастье возможно с другим. Куда потом все это исчезает… Куда? Во всяком случае, пятнадцать лет назад, когда Кирилл взял ее за руку и сказал, что хочет, чтобы она вышла за него замуж, у нее чуть не остановилось от счастья сердце. И она теперь не хотела больше думать о любви, о том, что она приходит и уходит, как все в этом мире. Она всегда была верна Кириллу. С Робертом же ей хотелось просто сидеть рядом.

Чай остыл. Она встала и выплеснула его из чашки. Посмотрела на часы, рассчитала время, которое ей потребуется на приготовление полноценного обеда, уборку в комнатах и сборы на занятие. И та решимость, с которой она это рассчитала, поразила ее. Если бы вдруг оказалось, что что-то могло бы ей помешать пойти вечером на занятия в автошколу, она с непререкаемостью бульдозера смела бы со своей дороги это препятствие. Ее напугала эта решимость, но сделать с собой она уже ничего не могла. «Я иду туда для того, чтобы учиться! – сказала она себе. – Я должна сдать экзамен и поехать весной в Ярославль. Сама, на своей машине. Иначе я не буду себя уважать». И, произнеся вслух это заклинание, она вдруг почувствовала себя спокойной и, больше уже ни на что не отвлекаясь, начала работать как хороший автомат – с заданной частотой, ритмично и точно. И на занятие она явилась в назначенный час.

Лиза, которая, так же как и Нина, пропускала вечерние пары с удивительной регулярностью, сейчас уже сидела на своем месте по соседству с ней и даже что-то переписывала в свою тоненькую тетрадочку.

«Что бы это значило?» – подумала Нина и осторожно посмотрела на Роберта. Когда она вошла, он довольно сухо с ней поздоровался. Точно таким же голосом, как и с другими. Первая половина занятия прошла кое-как. Роберт, как всегда на теории, нудно бубнил, в классе шумели, и Нине, как преподавателю, было видно, что он и не хочет, и, очевидно, не умеет привлечь к своему материалу нужное внимание. Ей было это обидно, потому что она знала, что Роберт действительно может учить, но это его умение гораздо лучше проявлялось во время индивидуальных занятий в машине. В классе же он часто перескакивал с одного на другое, и иногда было непонятно, что же он хочет сказать. И еще она боялась наступления перерыва. Теперь она поняла, почему интуитивно старалась не ходить на теорию – она не могла забыть, какими глазами смотрел Роберт на Лизу. И она боялась, что снова увидит его влюбленный и заискивающий взгляд, устремленный не на нее, на другую. Когда объявили перерыв, она специально ушла подальше в коридор, чтобы не мешать, если он снова подойдет к Лизе и сядет напротив. Она в одиночестве стояла у окна и, прижавшись лбом к прохладному стеклу, смотрела на улицу. Во дворе было темно, но она все-таки различила, как двор пересек Михалыч и скрылся в гараже. За тяжелой дверью осталась гореть полоса света. Вдруг маленькая собачка, пробегавшая мимо, тоже устремилась туда, и Нина видела, как она проскользнула в неширокую щель. Нина уже не первый раз подкармливала этого шустренького кобелька и не могла спутать его с какой-нибудь другой собачонкой. Потом по начавшему стихать шуму она поняла, что перерыв окончился, оторвалась от подоконника и пошла в класс.

Лиза как сидела на своем месте, так и сидела с мечтательным выражением лица. Было не похоже, что она старается завладеть вниманием Роберта. Тот тоже был занят – отвечал на вопросы очередной ученицы, довольно пожилой тучной тетеньки, – она в группе была специалист по глупым вопросам. И Нина поняла, что никакой беседы во время перерыва между Лизой и Робертом не состоялось. Приободренная этим, Нина уселась на свое место. Но вот и вторая часть занятия прошла с таким же сомнительным успехом. Роберт иногда коротко поглядывал на нее, но что-то было тревожное в его взгляде, он не был распахнут, как накануне, когда они ехали от Володи, сидели рядом в машине и разговаривали, у Нины возникло впечатление, что Роберт не знает, как ему следует себя с ней вести. И из-за этого все занятие проходило еще хуже обычного – под конец учащиеся начали откровенно зевать.

«Он ведь не изучал педагогику, – думала про Роберта Нина, ища ему оправдание. – Вовсе не обязательно даже самый хороший специалист может быть хорошим педагогом. Это талант, с ним надо родиться, но кое-чему можно и научиться. Может, ему помочь? Принести методички? Или книжки, какие у меня есть, – думала она. – Надо его об этом спросить, но все-таки неудобно навязываться!» Она была в растерянности. Ей хотелось помочь, но мучило неудобство. Она представила, что бы было с ней самой, если бы вдруг после урока к ней подошла какая-нибудь пигалица из училища и предложила бы ей ознакомиться с новой методичкой. «А скорее всего ничего бы со мной не было, прочитала бы и поблагодарила, вот и все», – размышляя, пожала плечами Нина.

Наконец Роберт перестал бубнить и отпустил всех. Народ начал собирать сумки. Лиза, до этого два часа молчавшая, повернула голову к Нине.

– Ты как будешь добираться домой? – Она задала свой вопрос с видимым безразличием.

«Хочет напроситься ко мне в спутницы?» – подумала Нина. Это не входило в ее планы. Она надеялась, что Роберт после того, как все уйдут, скажет ей хоть несколько слов наедине, и тогда она осторожно спросит его, не надо ли ему какую-нибудь учебную литературу по педагогике. Так уже задумала Нина во время второй части занятия, поэтому постаралась ответить как можно уклончивее:

– Не знаю. И мне еще надо кое-куда зайти… По делу.

Лиза внимательно на нее посмотрела. И тоже что-то новое для Нины, какая-то скрытая мысль прорезалась в ее взгляде. Только Нина не могла еще ее понять. Она решила, что Лиза тоже хочет поговорить с Робертом. И в этот раз ей уже не захотелось бесспорно сдавать поле боя, как это было на первом занятии. Сама не осознавая еще своих побуждений, она решила выйти из комнаты и подождать Роберта в коридоре. Он, кстати, тоже медлил, собирая свои как всегда разбросанные на столе бумаги. Но оказалось, что у Лизы были совсем другие намерения. Небрежно закинув маленькую сумочку на плечо, она насмешливо поглядела на Нину, на возившегося у стола Роберта, чему-то усмехнулась и помахала Нине рукой: