Белая ведьма Азеила (СИ) - Матрикс Велл

— Он рвался сюда, но я предупредил, что вы никого не хотите видеть.

— Спасибо, Пэн, — искренне поблагодарила она.

— Госпожа Вейлана, — он все-таки не сумел промолчать. — Простите меня.

— Я не сержусь, — улыбнулась девушка. — Ты ничего не мог поделать. С Аризаем невозможно бороться… было.

— Кларий сумел.

— Обязательно спрошу у него, как он это сделал. Идем. Мы и так задержались в этом городе.

— Кларий… любит вас, — огорошил ее Пэн.

— Что? — она обернулась и неуверенно усмехнулась: — Ты ошибаешься. Это просто плотское желание.

— Раньше так и было. Но теперь — нет. Просто он сам этого еще не понимает.

— Почему ты так решил?

Пэн помедлил с ответом, а затем печально улыбнулся:

— Я ведь не слепой. Со стороны это очень хорошо видно. Но мне кажется, Кларий едва ли знает, что такое любовь.

— И это главная проблема, — тихо пробормотала Вейлана.

— Что?

Девушка удивленно взглянула на него и нахмурилась, пытаясь понять, почему вообще это сказала. А затем махнула рукой:

— Неважно. Идем.

К счастью, искать Трилла не пришлось. Он вбежал в холл, едва они спустились, и Вейлана спрятала улыбку: казалось, мальчишка просто не умеет ходить чинно.

— Госпожа Вейлана! — радостно приветствовал он. — Как вы?..

— Со мной все хорошо, Трилл. Как дела в городе?

— Люди приходят в себя, — доложил он и бросил короткий взгляд на Пэна.

— Наша помощь не требуется? — уточнила Вейлана.

Как бы плохо не было ей самой, королева привыкла заботиться о других. И не покинула бы город, где люди нуждаются в помощи, но все же малодушно понадеялась, что этого не потребуется. А потому обрадовалась ответу мальчика.

— Нет. Никто не пострадал, они избавляются от иллюзий довольно бодро.

— Значит, можно со спокойной совестью уезжать.

Она не спрашивала, но Трилл энергично закивал, соглашаясь. И все вместе они выбрались из гостевого дома.

Экипаж стоял неподалеку, и, стоило им появиться на крыльце, из самоходки выбрался мрачный Кларий.

Сердце Вейланы странно екнуло при виде юноши, удивительно красивом, несмотря на мрачный вид. И столь же странная радость от осознания, что он жив и здоров, оказалась куда сильнее отчуждения, которое вызвал в ней его рассказ об одном из многих его преступлений.

В конце концов, она простила Пэна; Кларий заслуживал не меньшего.

Темный рыцарь не стал ждать их и устремился навстречу, чтобы замереть в шаге от нее, всматриваясь в девушку тревожно и нервно.

— Как себя чувствуешь? — в его тихом голосе прозвучало неожиданное беспокойство.

— Хорошо, — улыбнулась девушка.

Кларий преодолел разделяющее их пространство и крепко ее обнял. Вейлана почувствовала, как гулко и часто бьется его сердце, и на миг закрыла глаза, позволяя себе насладиться невероятным ощущением безопасности. Она отмахнулась от мыслей, кому принадлежат эти надежные крепкие руки, от его прошлого, происхождения и сути. А затем мягко освободилась из его объятий:

— Как вам удалось справиться с колдуном, сэр Кларий?

Вопрос изумил его, Вейлана заметила это по его виду, но Кларий быстро взял себя в руки и отступил:

— Это мое дело.

Она слегка нахмурилась, но промолчала, признавая за ним право на тайны. Кларий не станет лгать ей, но умолчать вполне способен.

— Так что, в путь? — неуверенно предложил Трилл.

— Я поведу, — категорично заявил Кларий и вернулся в экипаж.

Вейлана посмотрела на своих спутников и вдруг с удивлением обнаружила, что в них больше нет той неприязни к Кларию, какая объединяла их в начале пути. Темный рыцарь спас их, справившись с иллюзией колдуна, пусть даже именно он мог их убить. Но не убил, и это заставило парней посмотреть на него иначе. Как на человека, более достойного, чем они полагали.

Но ведь и она сама смотрит на него теперь иначе. В ту ночь, когда он устроил ей побег, он в короткие сроки сумел очаровать — и разочаровать ее. Она старалась не судить его, полагая не стоящим ее суждений. А теперь, после всех этих дней, после всего пережитого, Вейлана больше не может его осуждать.

— Не хочешь уступить место Пэну? — осведомилась она, гадая, знает ли Кларий, что тот сделал.

— Нет, — отрывисто бросил он. — Никаких больше смен. Цель близка, нужно быть готовым ко всему.

Возражать ему не стали, признавая правоту. Никаких смен, никаких ночевок в гостевых домах — до Реульды всего пара дней пути, а встреча с очередным колдуном лишь удлинит дорогу. Хватит с них и того, что их преследуют гончие черного колдуна.

Экипаж мягко заскользил над дорогой, и его ровное покачивание погружало Вейлану в странное состояние полусна-полуяви, в котором она одновременно думала обо всем и ни о чем конкретно. Ее не оставляло смутное чувство, будто она забыла что-то важное, и никак не удавалось понять, что именно. А еще она думала о рыцаре, что ждал ее в Реульде. Как ни запрещала она себе представлять его, нет-нет да увлекало ее воображение к образу настоящего рыцаря. В ее мечтах он ничем не уступал внешне Кларию, но его внешность соответствовала его внутреннему миру. Думать так было сладко… но грозило разочарованием при встрече, которое Вейлана просто не могла себе позволить.

Рыцарь — единственный ее шанс, и, если она не полюбит его, то все бесполезно. Но ведь рыцарь априори достоин любви, разве нет? Потомок благороднейшей крови, даже воспитанный простолюдинами, сохранит врожденное благородство… Девушка предпочла не задумываться, как это вяжется с потрясающей психической приспособляемостью рыцарей, позволяющей им проводить обряд. Рыцарь может стать каким угодно, как пластичная глина в умелых руках. Но Вейлана упрямо продолжала считать, что силу крови ничем не перебороть.

И у нее имелись на то основания.

Случившееся в городе Аризая не обсуждалось вслух, но оставило след на всех четверых. Трилл притих, и Вейлана не решилась спросить, какими видениями мучил его колдун. Пэн выглядел угрюмым, будто перенял этот вид у Клария — получив прощение своей королевы, сам себя он не простил. Кларий… в его взгляде появилось что-то новое, несвойственное ему прежде; всегда самоуверенный, гордый, презирающий всех вокруг, теперь он смотрел на мир задумчиво и настороженно, будто потерял уверенность в себе и мире.

А сама Вейлана, получив жестокий урок предательства и прощения, полагала это слишком личным, чтобы делиться с кем бы то ни было. И постепенно пережитое отступало, вытесняемое нетерпеливым ожиданием. Два дня прошли для нее как на иголках, но, когда впереди показались крепостные стены Реульды, Кларий остановил экипаж на ночлег. Он проигнорировал ее нетерпение и предложение Пэна сменить его.

— Где вы собрались искать эту Милию на ночь глядя? — желчно осведомился он.

Настроение Клария, никогда не бывавшее радужным, в последние дни стало совсем уж мрачным. Но до странности не злым, как к тому привыкла Вейлана. В эти дни она часто ловила на себе его задумчивые взгляды, но о причинах их не выспрашивала, держась с юношей ровно и приветливо, куда приветливее, чем прежде. Не приносила больше ему его порции еды, потому что Кларий стал есть за общим столом, но каждый раз приглашала его. Приветствовала каждое утро и желала спокойной ночи каждый вечер. И чувствовала, что ей все труднее выдерживать между ними дистанцию. Обращаться к нему на вы после всего, что они пережили вместе, не забывая учтивого «сэр». Но и перейти на менее формальное ты ей не позволяла гордость, однажды заявившая, что это невозможно.

И неуместно, особенно в преддверии Реульды — и всего, что олицетворял для нее этот город. Именно здесь решится ее судьба, подтвердятся или разрушатся надежды.

Вейлана чувствовала, что эта ночь станет самой длинной в ее жизни. Каким бы запасом терпения ни обладала королева Авендейма, этой ночью она потратит его весь. Ей казалось, она не сумеет уснуть, поэтому девушка задержалась на берегу ручья. Она надеялась, что наблюдение за текущей водой поможет ей справиться с нетерпением и тревогой.