Мертвый жених - Георгий Иванович Чулков

Ночью, когда взволнованные и трепещущие девушки остались в кухне, превращенной так неожиданно в место заточения, к ним пришел префект. Несмотря на естественный в их. положении испуг, все три девицы — Ирена, Феония и Агапета — не поколебались в своей вере и не потеряли надежды на сохранение девственности. И ангел, охраняющий праведниц, помрачил рассудок префекта.

Тогда произошло вот что.

Префект, пробравшись в кухню, в припадке умоисступления принял за девственниц кухонную утварь. Большую сковороду, на которой днем жарили рыбу, он принял за черноволосую Агапету, звякнувший в темноте медный котел за звонкоголосую Феонию, прозрачный сосуд для вина за нежную Ирену.

С дикою страстью набросился префект на эту утварь, не замечая девушек, которые с изумлением и отвращением смотрели на грубые проявления низменной похоти.

Он был ужасен — весь измазанный сажею, в разодранной одежде и с окровавленным лицом, ибо осколки стеклянного сосуда изранили его губы.

Когда утром он появился в таком виде перед своими домашними и слугами, все приняли его за одержимого злым духом и не узнали в нем префекта. Его собственные рабы не скупились наносить ему удары. А когда он выбежал на улицу, мальчишки бросали в него комья грязи. Наконец, очнувшись, он понял свое заблуждение, но истолковал все то, что произошло, как следствие колдовства, которым будто бы воспользовались три девственницы. Тогда, желая им отомстить, он призвал их и повелел своим слугам сорвать с них одежды, дабы он мог насладиться видом их наготы. Но одежды приросли к их телу, так что невозможно было их снять, а сам префект впал мгновенно в такой глубокий сон, что никто не мог его разбудить.

Впоследствии все три праведницы приняли венец мученический.

II

Вот еще один рассказ о посрамлении бесов. Однажды Макарий шел по дикой пустыне. Наступила ночь и праведник решил отдохнуть, но не было вокруг человеческого жилья, и лишь пирамида, где язычники хоронят своих мертвецов, привлекла его внимание. Тогда Макарий вошел в усыпальницу и расположился отдохнуть, воспользовавшись одною из мумий, как изголовьем.

Бесы, мечтавшие смутить покой праведника, стали вопить из мумий. Так, один бес, обращаясь к покойнице, закричал:

— Вставай скорей. Пойдем с нами в баню,

Другой бес, вошедший R мертвое тело женщины, тонким голосом отвечал:

— Не могу встать. Какой-то варвар расположился тут и спит.

Очевидно, бесы хотели напугать Макария, но Господь научил его, как надо поступать с искушавшими его демонами, и праведник, поднявшись, трижды ударил мумию, воскликнув:

— Вставай и убирайся, если можешь.

Услышав это, бесы убежали, крича:

— Господин! Ты нас победил.

Преподобный Макарий отличался вообще большим мужеством в борьбе с дьяволом.

Так, однажды он увидел пастушку Хлою, пятнадцатилетнюю девушку, очень стройную, с рыжими и потому похожими на золото волосами. Она ему напоминала другую Хлою, в которую он был влюблен в дни своей юности, когда он еще не знал Господа нашего Иисуса Христа и догматов верной Ему Церкви. Такое совпадение показалось Макарию подозрительным, и он легко догадался, что Хлоя вовсе не Хлоя, а бес, принявший образ обольстительный и опасный.

Мнимая Хлоя, сохраняя невинный вид, мыла ноги в ручье, когда Макарий встретил ее на своем пути. Разумеется, преподобный хотел тотчас удалиться, дабы не видеть наго-1Ы этой пятнадцатилетней девицы, чей образ внезапно напомнил ему его небезгрешную молодость, но удалиться он, к несчастью, не мог, потому что бесы в немалом количестве бросились и повисли у него на ногах, мешая ему исполнить то, что повелевала ему сделать его христианская совесть. Но и это не удовлетворило коварства сатаны. Он захотел во что бы то ни стало смутить сердце праведника. Поэтому он послал самого маленького беса, какой только был в его распоряжении, с тем, чтобы он забрался в рот Макарию и, направляя его язык, побудил святого говорить такие вещи, каких не было у него на уме.

И в самом деле, Макарий произнес несколько слов, не соответствующих вовсе его достоинству отшельника.

Так, например, он сказал:

— О, Хлоя! Ты снилась мне не раз в моей одинокой келье.

Дьявол в образе Хлои улыбался, когда Макарий, побуждаемый бесом, говорил так.

Потом Макарий сказал:

— О, Хлоя! Помнишь ли ты, как я целовал твои ноги!

Конечно, говорить так было во всяком случае неразумно, потому что Макарий, которому было около ста лет, никак не мог целовать ноги этой самой Хлои: ведь той Хлое, которую Макарий знал в дни своей юности, было теперь, очевидно, тоже около ста лет; но бесы, даже самые коварные, не считаются со здравым смыслом.

Однако, несмотря на коварство темной силы, Макарий преодолел искушение и перехитрил дьявола.

Произошло это таким образом.

Дьявол устами Хлои сказал:

— Поди ко мне, старик. Вытри, пожалуйста, мои ноги твоею бородою. Она у тебя такая длинная.

Макарий сделал вид, что согласен исполнить волю рыжеволосой девушки, но лишь только он приблизился к ее ногам и бесы возликовали, полагая, что теперь уже преподобный в их руках, случилось то, чего дьявол не ожидал.

Макарий, нагнувшись, укусил Хлою за ногу и, стиснув зубы, держал ее так до тех пор, пока дьявол не пообещал ему избавить его от искушений.

Так Макарий и на этот раз посрамил сатану.

III

Про того же Макария рассказывают, что он имел обыкновение, внезапно закрестив угол кельи, ловить таким образом бесовское отродье, поджидавшее удобного случая для искушения преподобного. Застряв в углу, под крестом, изнывали и томились бесы, а Макарий читал над ними псалмы или подолгу укорял их за отступничество и за коварство.

Так однажды поймал Макарий крупного беса, который, чтобы обмануть бдительность святого, принял вид Вакха или Диониса, а вся его свита обратилась в менад. Стены кельи как будто исчезли. Перед глазами Макария открылась поляна среди дубовой рощи, и Дионис, влекомый жрицами, проливал на жертвенную землю свою кровь. Сатана сказал Макарию:

— Это — бог. Ты видишь, он принес в жертву самого себя. Не уклоняйся от этого древнего откровения. То, что сказано в Евангелии, правда, но это не полная правда. И твой Учитель не единственный. И не один Он принял смерть за мир.

Но Макарий не поверил сатане и, схватив тяжелый, из дуба сделанный табурет, ударил им по голове дьявола, укрывшегося в обольстительном образе Диониса.