Когда поёт Флейта Любви (СИ) - Анна Кривенко

— Анита, — снова обратился он к ней, и на лице его отражалась мука, — я больше не могу видеть ваши страдания! Правда! Я готов сделать все, что угодно, чтобы вам стало легче! Попросите меня, и я все сделаю! Я обещаю!!!

Впервые девушка среагировала и повернула свое измученное лицо к нему.

— Я хочу в прерию… Отвезите меня туда, пожалуйста!

Михаэль немного удивился странной просьбе, но потом обрадованно закивал.

— Конечно, конечно! Все, что захотите!

На следующий день, рано утром на двух лошадях они отправились по узким улочкам прочь из города. Михаэль хотел ехать в фургоне и с охраной, но Анита настояла на другом. Михаэль сразу же на все согласился, радуясь хотя бы тому, что она начала хоть как-то взаимодействовать с окружающими.

Покинув пределы города, они въехали в прерию, которая поражала воображение своей бескрайностью и суровостью. Море травы покрывало равнину от края до края, и ветер играл с ней словно с волнами на морской глади.

Солнце пекло немилосердно, но путники всё продолжали путь. Михаэль забеспокоился: эта территория могла быть опасной.

— Мисс Хоффман! Дальше ехать нельзя, потому что начинается территория индейцев…

Анита остановилась и осторожно спустилась с лошади. Она огляделась вокруг, словно вбирая в себя окружающую красоту, а потом устало опустилась прямо на траву. Михаэль поспешил привязать лошадей к какой-то коряге, и те начали с удовольствием щипать аппетитную зелень.

Михаэль опустился рядом с Анитой, боясь потревожить ее уединение. Девушка смотрела на небо с печалью и скорбью, щурясь от ярких лучей солнца.

Наконец она тихо произнесла:

— Вы знаете, мистер Бернс, что я очень нехороший человек?..

Михаэль растерялся, услышав такое заявление, а потом тут же поспешил прервать ее:

— Ну что вы, мисс, вы замечательный человек! Самая удивительная девушка из всех, кого я знаю!..

— Вы меня не знаете, — резковато прервала его Анита, — а если узнаете, то согласитесь со мной…

— Нет! — Михаэль был настроен решительно. — Ничто на свете не способно изменить мое мнение о вас!..

Анита посмотрела на него печальным скептичным взглядом, а потом заговорила снова. В голосе ее сквозила глубокая горечь.

— Я влюбилась в дикаря — в самого настоящего краснокожего, а потом… потом убила его руками других людей! Как вам такая правда???

Михаэль замер, пытаясь переварить ее безумные, на его взгляд, слова. Наконец, он оправился от шока и осторожно произнес:

— Мисс Хоффман, Анита… я думаю, что у вас сейчас просто трудный период в жизни, поэтому вы не совсем разобрались в себе…

— Нет! — воскликнула Анита надрывно. — Это все истинная правда! Я полюбила его, когда была его рабыней… Вам уже стало противно?

Последнюю фразу она выпалила несколько агрессивно и с вызовом посмотрела ему прямо в глаза. Михаэль очень смутился и опустил взгляд. То, что говорила Анита, сильно шокировало его. Любые любовные связи с дикарями являлись невероятным позором и жестоко преследовались обществом. Принять тот факт, что его прекрасная и удивительная возлюбленная имела подобные отношения с грязным индейцем, было для Михаэля невыносимо!

— Но я убила его! — продолжила Анита с отчаянием в голосе, устремив взгляд в сторону горизонта, — я не смогла его простить за одно злодеяние, и это извратило мой разум, сделало меня жестокой и полной ненависти. И моя ненависть привела к его гибели…

Последние слова вырвались из ее груди уже с рыданиями, и она снова начала горько плакать.

— Я так сожалею! — вскричала она сквозь плач. — Но я ничего не могу исправить! Ничего!..

Дальше она уже говорить не могла, а просто рыдала навзрыд, закрыв лицо руками. И хотя Михаэль был крайне шокирован услышанным, он все же превозмог свои чувства и осторожно привлек ее к себе, позволяя поплакать на своем плече.

Через полчаса Анита затихла. Наконец она подняла свое измученное лицо на Михаэля и тихо прошептала:

— Мистер Бернс, вы очень хороший человек, поэтому прошу вас, не связывайтесь со мной. Я не достойна вашего внимания. И я не изменюсь! Я никогда не смогу забыть то, что я натворила. Прошу вас, просто отпустите меня…

— Нет, Анита! — взволнованно воскликнул Михаэль. — Все обязательно наладится! Время излечит ваши раны, а я обязательно буду рядом, чтобы вам помочь!

Анита отрицательно покачала головой.

— Время никак не аннулирует мои грехи. И вам не нужно тратить свою жизнь на безнадежного человека…

Михаэль сильно опечалился и не нашелся, что сказать. Они некоторое время сидели молча, а потом Анита, со странной полуулыбкой глядя в сторону горизонта, тихо произнесла:

— Знаете, что мне нравилось в нем? — и не дожидаясь его ответа, продолжила. — Он был невероятно талантлив! Он играл музыку, которая открывала для меня небеса…

Однако ее выражение лица быстро изменилось и стало очень мрачным:

— Но сейчас я не могу смотреть в небо. Сейчас для меня закрыто даже оно…

Михаэль был слишком огорчен и ошеломлен, чтобы что-либо отвечать. Он был в полнейшем тупике, и сердце его скорбело.

Через некоторое время Анита резко поднялась на ноги и сказала, что хочет вернуться в город. Весь путь назад они проделали молча, погруженные каждый в свои мысли.

Анита сильно устала и сразу же поднялась в свою комнату, а печальный Михаэль отправился в гостевой дом, чтобы поиграть на фортепиано и привести мысли в порядок.

Анита присела на кровать. У нее в голове пульсировала одна ясная и четкая мысль: она должна уехать отсюда! Как можно скорее и как можно дальше!

Достав лист бумаги, она написала письмо бабуле Флоранс, где поблагодарила за все и попросила не сердиться за ее неожиданный отъезд. Михаэлю она решила не писать. Она достаточно сказала ему в прерии. Это было их прощание, прощание навсегда.

К наступлению ночи она собрала свой мизерный багаж, подсчитала собранные за два года средства. Своя лошадь у нее тоже была: Михаэль подарил ей ее еще год назад. Все было готово. И хотя Анита была еще физически ослабленной, появившаяся решимость придала ей сил.

Проснувшись крайне рано на следующий день, она беспрепятственно покинула поместье, ведя лошадь за поводья.

Быстро покинув город, она снова отправилась в прерию. И хотя она плохо ориентировалась на местности, но интуитивно чувствовала маршрут, по которому ей нужно было ехать. Через два часа она достигла реки. Присев отдохнуть на ее берегу, Анита погрузилась в свои мысли.

Все! Она уехала! И хотя она перестала рыдать, жить ей по-прежнему не хотелось. Она украдкой посмотрела в небо, будто боясь, что оттуда тотчас ударит молния и