Настя, джинн и Новый год - Евгений Викторович Шалаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Старушка подбоченилась и взяла последнюю оладушку со сковородки. Запихав всю ее в рот, Ягуша с трудом принялась жевать. Пытаясь еще изобразить при всем этом процессе, какая она крутая и коварная. Получалось, правда, не очень. Куски оладушки выпадали изо рта. Слева по подбородку потекла слюна. Да и противное чавканье нисколько не способствовало поднятию имиджа старушки до, хотя бы, уверенной в себе. Выдавали Ягушу и глаза, бегающие туда-сюда и никак не желающие встретиться с глазами Деда Мороза. Смотреть прямо на белобородого волшебника старушка, несмотря на всю свою пламенную речь, по-прежнему не решалась.
– Начинать дрожать от страха? – даже удивился Дед Мороз. – С чего бы это? И нечего на сковородки коситься. Заслужила ты их. Единственная из всех детей по-настоящему заслужила. Надеялся я, что ты исправишься. Что стыдно тебе будет такие подарки получать. Да напрасно! А со временем в кого ты вообще превратилась? Злоба твоя превратила тебя из человека в непонятное дурное существо. Нахваталась каких-то заговоров неизвестно где. Наверное, книгу у ведьмы какой-нибудь украла. Да только и здесь учиться тебе лень было. Метлу вот приручила, пару заклинаний выучила, и решила, что всё. Великая и могучая колдунья явилась на свет! Только не бывает так. Всему учиться надо долго и упорно. Но, это не про тебя. Тебе бы поспать вот подольше.
– Говори, говори, – зашипела старушка. – Вспомнишь еще меня!
– Может, вспомню. Даже скажу, что точно не раз еще вспомню, как ты пыталась Новый год испортить. Да, не вышло ничего. Ты говоришь, забывать меня дети стали? И правда. Было такое. Я ведь уже и волноваться начал. Понял, что балует кто-то. Балует, да еще и рядом со мной. Пошел искать негодника. А можно было и не стараться. Скажу тебе, что все уже закончилось. Без меня закончилось. Нашлись добрые люди, которые все исправили. Не знаю пока кто это, но все равно, спасибо им огромное. Вот, все опять в правильное русло возвращается. Дети очнулись или очень скоро очнутся от страшного сна, который ты им внушила. И все по-прежнему будет. Новый год, подарки, елка, радость и смех. Я это точно знаю. Да и ты скоро поймешь, что не удался твой коварный план.
– Врешь ты все! Врешь! – закричала злобная старушка. – Нельзя ничего изменить! Нельзя! Не будет никакого Нового года! И подарков никаких не будет! И тебя не будет!
– Зачем мне врать? – спросил Дед Мороз и сам же ответил: – Незачем мне врать. Да, я и прежде никогда никого не обманывал. Чего начинать то? Так что, правду я тебе сказал. А теперь собирайся. Перекусить, ты перекусила. Моими оладушками. Без спроса, конечно. Как ты обычно и делаешь. Так мне же не жалко. Приятного аппетита. Собирайся, пойдешь со мной. По пути договорим. Извини, конечно, но оставить тебя здесь не могу. Кто знает, что еще натворишь.
Дед Мороз начал подниматься из-за стола, а Ягуша снова зашипела, как змея, и затравлено начала озираться по сторонам. Вдруг старушка стремительно сделала шаг назад и резво вскочила на свою метлу, которую по-прежнему держала в своих руках. С диким визгом Ягуша направила метлу в сторону окна, и с лету вышибив оконную раму, скрылась из избушки.
Ягуша стремительно неслась в сторону леса, боясь повернуть голову назад. За спиной старушке чудилось холодное дыхание белобородого волшебника и его громкий хохот. Только достигнув леса и пропетляв между деревьями несколько минут, Ягуша решилась обернуться. Сзади никого не было. Притормозив, старушка немного отдышалась и злобно захохотала. Стараясь, правда, делать это как можно тише, и прислушиваясь одновременно, нет ли за ней погони.
– Кого поймать захотел, – убедившись, что в лесу она одна, но, на всякий случай, шепотом произнесла Ягуша, погрозив кулаком в сторону своего дома. – Не на ту напал!
Старушка призадумалась. В избушку ей возврата не было. Да и вообще на Северном полюсе оставаться было нельзя. Придется искать себе убежище где-нибудь подальше, решила Ягуша. Надо срочно улетать.
Оглядевшись еще раз по сторонам, Ягуша поняла, что ее помощница, толстая сорока, не смогла повторить маневр хозяйки и, видимо, осталась в доме с белобородым волшебником. Ждать птицу старушка не собиралась. Найдет себе другую, когда обустроится на новом месте. Но, прежде чем покинуть владения Деда Мороза, Ягуше оставалось закончить еще одно дело.
Беглянка направила свою метлу в глубину леса и полетела, внимательно оглядываясь по сторонам. Через несколько минут полета Ягуша остановила свой летательный аппарат на небольшой полянке. Встав на землю и взяв метлу в руки, старушка подошла к высокой сосне и убрала одну из веток в сторону. И тут же изо рта Ягуши раздался отчаянный вопль. Стеклянный куб, казалось, надежно спрятанный в этом месте, исчез. «Если детей Северного Ветра освободят, мне не сдобровать», – пронеслось в голове старушки.
Через несколько мгновений Ягуша уже снова вскочила на метлу и стремительно понеслась прочь из леса. Прочь с Северного полюса.
Глава 32.
Дед Мороз стоял и весело наблюдал в разбитое окно, как исчезает в лесу злобная старушка на своей метле. Не ожидал добрый волшебник от хозяйки избушки такой прыти. Растерялся даже сначала. Но, потом пришел в себя и захохотал. Этот смех, разносившийся далеко по лесу, и пугал так Ягушу, стремглав уносившуюся прочь от собственного дома. Старушке казалось, что Дед Мороз преследует ее по пятам. А на самом деле добрый волшебник так и оставался в ее же избушке.
Конечно, Деду Морозу не составило бы особого труда остановить старушку. Мог он и в полете её заморозить при помощи своего посоха, не дав даже долететь до леса. Мог и сосну любую попросить задержать коварную даму, сбив ее тяжелой веткой на землю, например. Не стал этого делать Дед Мороз. Чутье подсказывало ему, что не опасна больше зловредная старушка. Очень скоро наказание настигнет её и без его помощи.
Еще раз усмехнувшись, белобородый волшебник осмотрелся вокруг и заметил толстую сороку, примостившуюся на краешке печи. Птица сидела, опустив голову, не решаясь поднять взгляд на хозяина Северного полюса.
– Ну, что же ты так? – укоризненно произнес Дед Мороз. – С кем повелась? И не стыдно тебе? Разве так ведут себя, уважающие себя, птицы?
Сорока еще ниже опустила голову, но не сделала
