Поиск-87: Приключения. Фантастика - Вячеслав Букур

Потом он вернулся в кабину и долго сидел у открытого люка, молча улыбаясь собственным мыслям.

— Мальчик, — наконец пробормотал он. — Сопляк. Тоже выбрал время…

Он закрыл глаза, и память услужливо вернула ему все накопившиеся за неполные сутки Руточкины образы. Вот она тайком хихикает над его суетливым усердием в освоении премудростей сфазианского быта. Вот она атакует разнеженного Энграфа. Вот она безразлично бредет по тропинке среди земных вишен и яблонь под чужим бессолнечным небом…

«Послушай, звездоход, — подумал он. — Когда ты окончательно повзрослеешь? Уж как тебя жизнь ни мотала, ни била об острые углы… Пора бы тебе на четвертом десятке отучиться влюбляться во всех красивых женщин Галактики. И вообще — биографию Галактического Консула, — при этой мысли он сардонически усмехнулся, — уместно было бы открыть каким-нибудь настоящим делом!»

Он закрыл люк.

— Чудушко, — величественно приказал он. — Домой, Китяра.

Когда биотехн, ворча на донимавшее атмосферное электричество, всплывал над степью к зашторенному низкими тучами небу, Кратову помстилось, будто на обочине автострады одиноко застыла женская фигура.

Он стиснул зубы, отвел взгляд от экрана и не смотрел на него до самого Сфазиса.

— Я слушаю вас, Григорий Матвеевич, — сказал Кратов, неслышно возникая в дверях.

Энграф лежал в кресле, закутавшись во все тот же грандиозный халатище. Он был сердит и нахохлен.

— Где Руточка? — спросил он мрачно.

— Я отправил ее на Землю, — с готовностью сообщил Кратов. — Надолго.

— Вы с ума… — начал было Энграф, но натолкнулся на полный ледяной безмятежности взгляд Кратова и осекся. Помолчав, он буркнул: — Вы могли бы приличия ради иногда согласовывать свои решения со мной. Как-никак я руковожу представительством.

— Согласовывать? — кротко переспросил Кратов. — Зачем?

— То есть как? — опешил Энграф. — Вы самовольно лишаете наш коллектив одного из его членов, обрекая на произвол все наше достаточно хрупкое экологическое благополучие. И потом — хотелось бы предварительно поговорить с человеком, отбывающим на Землю. Вы же знаете, как все мы ценим и любим нашу Руточку.

— Ложь, — спокойно возразил Кратов.

Энграф с возмущением передернул худыми плечами.

— Я не потерплю такого тона, — произнес он резким голосом.

— А она терпела, — сказал Кратов. — Сносила от вас любой тон, любые капризы, и со временем вы перестали замечать в ней не то что женщину, а и человека. Вы и ваши коллеги воспринимали ее как досадное обстоятельство, с которым приходится мириться и необходимо бороться в меру сил — грубостью ли, иронией ли. Как побочный эффект великолепных условий для работы. Разве можно, Григорий Матвеевич, называть красивую женщину исчадьем ада?

— Этого не было, — запротестовал Энграф.

— И не то еще было! А когда человек видит, что ни он, ни труд его никому не нужны, он теряет к себе уважение, тупеет и остывает. Так что не ценили вы, не любили Руточку. Вы, специалисты по контактам с самыми что ни на есть невероятными разумными субстанциями, потерпели провал в контакте с обычным человеком. Про-ко-ло-лись! Простите, но это свидетельствует о вашей профессиональной некомпетентности.

— Ну, не стоит утрировать, — недовольно сказал Энграф. — Конечно, все мы несколько увлечены своей работой, но в ксенологии ничего не добьешься без полной самоотдачи. Как и во всяком серьезном деле, между прочим. Каждый из нас находится на своем месте и, вполне естественно, требует уважения к плодам своего труда. Мы — ксенологи, а Руточка — эколог.

— Она ваш труд, сколько мне известно, уважает, — вставил Кратов.

— И не вам судить о компетентности, — продолжал Энграф наставительно. — Моей и чьей бы то ни было. Вы здесь без году неделя, вы еще мальчик…

— Стоп, — оборвал его Кратов. — Я вам не мальчик. Если я здесь, на Сфазисе, значит — я ваш коллега и требую к себе соответствующего отношения. А если вы имеете в виду мой возраст, то вам придется смириться с тем обстоятельством, что я стану называть вас дедушкой.

Энграф даже дышать перестал от негодования. Он сцепил длинные пальцы в замок так, что они побелели, но совладал с собой.

— Хорошо, — выдавил он. — Согласен. Тут вы, как ни досадно, правы.

— Вот вы обиделись, что я не пришел к вам за советом, — сказал Кратов. — А часто ли к вам обращаются другие? Например, знаете ли вы, где сейчас второй секретарь представительства Жан Батист Рошар?

— Болтает со своим плазмоидом, вероятно, — ответил Энграф пренебрежительно.

— Вполне возможно. Но еще более вероятно, что в данный момент он рыщет по огороду в поисках Руточки, дабы она приготовила ему обед.

Энграф поспешно глянул в окно. Он увидел нелепую в своей хламиде долговязую фигуру Рошара, в позе трагического отчаяния замершую над огуречной грядкой.

— Может быть, вы знаете, о чем он болтает с плазмоидом? — осведомился Кратов. — А где пропадает целыми днями Фред Гунганг? Чем занят мифический Бурцев, который вообще здесь не появляется? Чем занят хотя бы один из сотрудников вверенного вам человеческого сообщества?

Энграф конфузливо покусал губы.

— Бездельников здесь нет, — пробормотал он.

— Коллега Рошар испытывает на плазмоиде свою экспериментальную методику организации инконтактных связей посредством среды образов и понятий высшей математики. Занятно, спору нет, но в это время обострилась ситуация в ксенологической миссии Клермонта, которая ведет переговоры с обитателями системы Пирош-Ас о совместной добыче ценных минералов для земной медицины. Миссия подконтрольна Рошару, и там нет ксенологов классом выше четвертого, потому что никто не ждал сложностей. Я был там два часа назад, кое-что мы придумали, но нужна срочная поддержка. Коллега Гунганг участвует в ипостаси посредника в любопытном многоступенчатом контакте, а в подконтрольной ему группе Тамия уныние, потому что аборигены планеты Пратамра отчего-то не идут на контакт, а надо бы, ведь они владеют секретом выращивания знаменитого хлебного куста, который нигде, кроме Пратамры, доселе не обнаружен. Коллега Бурцев канул в небытие, внедрившись в племя примитивных гуманоидов Вериты, а на стационаре Гленарвана он был не более получаса и позабыл там бедную Мавку, обрекая тем самым Полкана на одиночество. Что ему до переживаний какого-то там Полкана?! Я слетал и доставил несчастную Мавку в Парадиз еще утром, можете не хвататься за браслет. Кстати, вы разгадали смысл того послания с Винде-Миатрикс Третьей?