Переход - Александр Шаповалов

Хоть скорость дирижаблей была на порядок меньше самолетов, но тем не менее, отсутствие препятствий и прямота движения от точки отправления, до точки прибытия делали дирижабли более быстрым средством передвижения, чем те же автомобили или поезда.

Гонка была рассчитана на три дня с однодневной остановкой в Лондоне и Осло. После чего участники должны были вернуться в Гамбург, где и объявят победителей.

На первом этапе красавцы-гиганты обошли своего более маленького и невзрачного соперника. Красуясь друг перед другом, они плыли по небу в окружении многочисленных вертолетов, обвешанных телевизионной аппаратурой. С одного из гигантов ударил салют, когда они пересекли границу Германии.

— Андрей, ты можешь сделать что-нибудь, чтобы «Горыныч» двигался быстрей? — обратился к магу Кузьмин.

— Могу, но зачем. Мы же хотим испытать наше детище, а не потешить свое самолюбие, — ответил Соловьев.

— Знаешь, проигрывать этим выпендрежникам тоже как-то неохота, — надув губы, произнес Кузьмин, недовольный ответом мага.

— А кто говорит, что мы проиграем? Давай подождем чуток, там и видно будет.

— Чего подождем? — не понял Юрий.

— Впереди сильное воздушное течение с кучей всевозможных сюрпризов, которые очень не понравятся этим монстрам, что впереди, — Соловьев показал на ушедших вперед соперников. При этом Кузьмину показалось, что взгляд мага был похож на взгляд кота, подбирающегося к мыши.

— А нам тогда ничего не грозит? — спросил мага Юрий и в его голосе проскочили тревожные нотки.

— Немного тряханет, конечно, но! — Соловьев поднял вверх указательный палец, — мы гораздо меньше, и я ещё во время постройки предусмотрел такие ситуации и вплел кое-какие заклинания в охранное покрытие дирижабля.

Через час маг подозвал Кузьмина:

— Посмотри на горизонт.

Юрий взглянул в указанном направлении. Километрах в двадцати впереди голубое пространство неба пересекала белая дымка. К ней как раз подходил лидер гонки.

— Ну и что я должен увидеть? — спросил Кузьмин.

— Наберись терпения, — ответил маг.

Юрий обречено вздохнул и закатил глаза. Нервозность последних дней вымотала его и теперь, когда выпала минутка отдохнуть, ему совсем не хотелось стоять у смотрового окна, уставившись в иллюминатор.

— Начинается, — произнес Соловьев и подал бинокль Кузьмину.

Юрий поднес бинокль к глазам и увидел, как огромный дирижабль накренился набок, словно корабль, в борт которого ударила гигантская волна. Затем воздушное течении подхватило аппарат и стало разворачивать, поднимая нос. Кузьмин увидел, как винты дирижабля заработали с удвоенной силой, стараясь справиться, с пытающимся опрокинуть его ветром. Постепенно экипажу воздушного корабля это удалось. Едва дирижабль выровнялся, как вдруг он провалился вниз. Со стороны казалось, что воздух под воздушным судном потерял плотность или аппарат попал в безвоздушное пространство. Падение продолжалось метров сто, затем оно остановилось, и тут же приключилась новая беда. Передние винты на миг остановились, в то время как задние заработали с удвоенной силой. Нос дирижабля стал наклоняться, это грозило тем, что судно могло попросту нырнуть под воздушный поток, который прижал бы его к земле, лишая свободы маневра. Говоря попросту, дирижабль врезался бы в землю. Когда показалось, что ситуацию уже невозможно исправить, поток воздуха подхватил судно, и подкинуло его вверх метров на пятьсот. Несколько секунд находилось в зависшем положении, оно зависло, но затем стало вновь подниматься, и это был уже контролируемый подъем. Видно было, что дирижабль ещё основательно потряхивало, но тем не менее, он слушался рулей.

— Я думал, что им конец, — выдохнул Кузьмин, который наблюдал за всем этим, затаив дыхание.

— Я тоже, — произнес Соловьев, потрясенный увиденным не меньше Кузьмина.

— Может, надо было предупредить их всё таки, а?

— Лучше надо было готовиться, — в ответ произнес маг, — об этом течении сведения есть во всех справочниках. И если бы эти красавцы не рисовались перед публикой, а поднялись километра на четыре выше, их так бы не швыряло.

— А этих куда несет? — воскликнул Кузьмин, вновь поднеся бинокль к глазам.

Еще один из гигантов пересек почти незаметную границу аномалии, и его тут же подхватил мощный поток и стал вертеть. Юрий, наблюдая за разворачивающимся действием, почувствовал, как тошнота подымается к горлу.

— Каково же сейчас этим беднягам там, если меня от одного вида мутит, — подумал он.

Между тем остальные участники гонки сделали нужные выводы и изменили курс. Один из них стал быстро набирать высоту, оставшиеся решили обойти аномалию.

Дирижабль, который по глупости то ли капитана, то ли хозяина на всей скорости пытался проскочить воздушное течение, кидало из стороны в сторону, как щепку в море в приличный шторм.

Хозяин воздушного судна «Золотой Дракон» стоял, вцепившись в поручни под смотровыми окнами. Его лицо было рассечено, и струйка крови стекала по щеке, это раздражало мистера Ли, но он не решался отпустить поручень даже на секунду. Мистер Ли оглянулся — капитан сам стоял за штурвалом, его лицо также было порезано в нескольких местах. Белый китель, который так красиво смотрелся на фоне окружающей роскоши внутренних помещений дирижабля, сейчас был весь в крови.

— Чен, Брюс, как кормовые двигатели? — закричал капитан, стараясь перекрыть шум ветра, бушующего за бортом.

— На пределе, капитан, но ещё держатся, — ответил невысокий китаец, привязывая себя ремнем к стойке.

В этот момент раздался такой скрежет, что всем показалось, будто огромный зверь царапает своими когтями обшивку, пытаясь разорвать её и пробраться внутрь. Мистер Ли вновь бросил обеспокоенный взгляд на капитана. Тот стоял с белым, словно мел лицом, но голос его был тверд, когда он отдавал команды.

— Всем двигателям в вертикальном положении максимальная мощность, — гремел голос капитана. — Носовым реверс.

Даже сквозь скрежет и вой ветра стало слышно, как надрывно гудели двигатели, в салоне запахло жженой резиной. По корпусу пошла вибрация, и она усиливалась с каждой секундой.

Мистеру Ли показалось, что капитан намеренно хочет погубить судно, сводя с ним какие-то свои личные счеты, но в горле стоял ком, который никак не удавалось проглотить.

Вдруг срежет, стал стихать, а вслед за ним и вибрация. Порывы ветра хоть всё ещё сотрясали судно, но в них не было уже той ярости и неистовства, что несколько минут назад.

— Носовые стоп, — скомандовал капитан, — первому и второму двигателю снизить мощность на десять процентов. Угол прежний. Третий, снизить мощность на сорок процентов, четвертый десять. Пятый и шестой минус десять процентов угол пятнадцать градусов.