Смерть на рассвете - Деон Мейер

— Да. — Ван Герден почувствовал, как забилось сердце. Он наклонился вперед, прислонил кончик ручки к бумаге. Хоуп все поняла по его тону, отставила кофе в сторону, напряглась. — Будьте добры, объясните, где находится его ферма?

— Знаете питомник Хаггиса?

— Нет.

— Такой зоопарк-питомник для детей. Ну, знаете, такое место, где городские детишки могут погладить овечку, подоить корову, покататься на пони.

— Ясно.

— Так вот, Схлебюс живет по соседству. Участок номер сорок семь. Территория вся заросла. Надо ехать по дороге на Констанцию, а за питомником повернуть.

— Вы уверены насчет машины?

— Да. Сейчас она стоит у меня под окном.

— Сейчас?

— Да, я ее вижу.

— Может быть, все-таки назоветесь?

Послышался щелчок, связь прервалась. Ван Герден сидел с трубкой в руке, дрожа от избытка адреналина.

— Хоуп, — сказал он, — мне придется позаимствовать у вас машину и мобильный телефон. — Он встал, прихватив пистолет-пулемет.

— Ферма, — сказала она.

— В Хаут-Бэй. — Он бросил взгляд на часы. — Мы можем застать его еще в постели. Если только он не ранняя пташка.

— Вам нельзя ехать туда одному.

— Именно поэтому мне и нужен мобильник. Хочу вызвать Крошку. Как только удостоверюсь, что тревога не ложная.

— Пошли. — Хоуп зашагала по коридору к своему кабинету. Ключи от машины и телефон она достала из сумочки на ходу.

— Пока меня не будет, отвечайте на звонки.

— Я… — нехотя ответила она.

— Возможно, это ложная тревога. Кто-то должен оставаться на связи.

Она кивнула.

— Будьте осторожны!

Поток машин в такой час был уже достаточно плотный, но ван Герден направлялся не в центр города, ехал в противоположном направлении. Он вел БМВ достаточно агрессивно, наслаждаясь мощью машины. Вряд ли Хоуп получает такое же удовольствие от езды. Темно, черт бы побрал зиму; мимо университета и Ботанического сада, дорога на Констанцию идет мимо Хаут-Бэй. Ван Герден не знал, где именно находится питомник. Один раз он проехал мимо, пришлось разворачиваться. Наконец увидел большую вывеску с надписью: «Ферма Хаггиса». На вывеске были нарисованы дети и мультяшные зверушки. Ван Герден понял, что уже рассвело, просто утро облачное. Он остановился, нащупал под ветровкой «хеклер-кох», мобильник в нагрудном кармане, посмотрел на выцветшую деревянную вывеску с номером «Сорок семь» (надпись была сделана словами), увидел поворот на подъездную аллею. Много деревьев, мало света. Он прошел по дорожке; кроссовки скрипели по гравию. Пистолет-пулемет он повесил на плечо, снял его с предохранителя. Дыхание было неглубоким, сердце билось часто — трус проклятый! Хоуп спрашивала: «Сколько зла мы причиняем сами себе?» Сейчас самое время вспомнить. Вдали забрезжил свет; вот и дом. Ван Герден повернул за угол и увидел грязно-белую машину. Он присел за деревом. В доме все было тихо; над парадной дверью горел свет. Громко щебетали птицы. Ван Герден прищурился: тот самый пикап, его пикап! Он достал из кармана мобильник, набрал номер, стал ждать.

— Джоан ван Герден.

— Мама, мне надо поговорить с Крошкой Мпайипели, — напряженным шепотом сказал он.

— Зет, в чем дело? — В мамином голосе слышится беспокойство.

— Пожалуйста, позови Крошку.

— Он сейчас спит. Я дам тебе Билли.

Ван Герден выругался про себя. С Сентябрем ему разговаривать не хотелось, ему нужен был великан снайпер.

— Да?

— Билли, разбуди Крошку и передай: пусть приезжает в Хаут-Бэй. Мы нашли Схлебюса. Сейчас он спит, но, возможно, скоро проснется. Возьми ручку, запиши, как ехать.

Секунда молчания; потом Сентябрь сказал:

— Готово.

Ван Герден опустился на колени за деревом; он постепенно успокаивался. Наверняка сегодня Схлебюс будет отсыпаться. Как охотиться на добычу, которая охотится за тобой? Подкрасться к логову, когда зверь еще спит! Ван Герден пожалел, что у него нет бинокля. Долго ли добираться от маминого дома до Хаут-Бэй? Сорок минут, если гнать всю дорогу, но в это время на магистралях № 1 и 5 сущий ад. Он посмотрел на часы: 7.42. Мпайипели будет здесь самое раннее к четверти девятого. Быстро рассветало; выцветший кремовый пикап теперь был ясно виден. Интересно, где находится дом соседа, который звонил? Дом Схлебюса в низине. Кстати, что-то беспокоило его в связи с машиной… Что-то не так. Трудность в том, что нельзя ворваться в дом и открыть огонь, Схлебюс нужен ему живым. Четверть девятого еще очень не скоро, Схлебюс наверняка проснется. Почему же там так тихо? Он уже должен включить свет; затравленному зверю пора пить кофе… Нет, он должен был проснуться задолго до того.

Сзади зашелестели шины; ван Герден оглянулся, но дорога проходила поверху, и он ничего не увидел. Наверное, какой-нибудь фермер едет на рынок. Шаги, крики. Он обернулся. Что-то не так! Много людей; они поднимаются по гребню холма с той стороны — солдаты! Стальные каски, рюкзаки, винтовки R-5. Увидели его, залегли.

— Бросай оружие! — Голоса не встревоженные, определенно, но властные.

Ван Герден медленно встал, показал им свой «хеклер-кох», нагнулся, положил его на землю. Откуда же они, так их растак, взялись? К нему подскочили двое в бронежилетах. Отряд быстрого реагирования?

— Ложись! Быстро!

Ван Гердену казалось, что все раскручивается как в замедленной съемке. Он лег лицом вниз, услышал шаги: много сапог. Его ощупали чьи-то руки, отобрали телефон.

— Ничего! — В ноздри ударил запах росистой травы, земли. Снова шаги. — Только мобильник!

— Вставай, ван Герден! — Бестер Бритс.

Когда он узнал голос, его охватила ярость. Поздно же спохватился!

— Ах ты, сволочь! — заорал он, вскочив на ноги одним прыжком, хватая полковника военной разведки за горло.

Двое бойцов оттащили его, швырнули на колени.

— Ты прослушивал мой телефон, гад!

Бритс рассмеялся:

— Ван Герден, ты считаешь себя самым умным?

— Бритс, Схлебюс мой!

— Вы двое, оставайтесь здесь с ним. Если будет плохо себя вести, бейте по коленной чашечке. — Бритс включил рацию. — «Альфа», готов?

— «Альфа» готов.

— «Браво», готов?

— «Браво» готов.

— Пошли!

— Бритс, надеюсь, у тебя там подкрепление — БТР и самолеты.

— Если будет слишком много болтать, прострелите ему колено, — бросил на прощание Бритс.

Солдаты побежали вниз, к дому, по скрипучей гравиевой дорожке. Защелкали предохранители штурмовых винтовок. Ван Герден поднял голову и оглядел двух солдат, которые пристально наблюдали за ним. Лица неприязненные, настороженные. Он ждал, что со стороны дома послышатся выстрелы, и злился на себя. Надо было сразу догадаться! Но что он мог поделать? Даже смена номера не помогла бы… Господи, ну и сволочь! Почему в доме так тихо? Неужели Схлебюс еще спит? Шли минуты. Он сел; солдаты взяли его на мушку.

— Когда вас подняли по тревоге?

Они сделали вид, что не слышали вопроса.

— Верните телефон!

Никакого ответа.

Ван Герден встал, посмотрел на дорогу, сделал несколько шагов, чтобы было лучше видно.

— Стоять!

Он остановился. Он видел пикап, сад. Солдаты окружили дом, наставили винтовки на окна и открытую входную дверь. Почему они не стреляют? Почему не стреляет Схлебюс? Из дома вышел солдат, направился к тому месту, где стоял ван Герден. Что-то случилось.

— Вы ван Герден?

— Да.

— Полковник просит вас спуститься.

Он зашагал по дорожке; следом отправился только один охранявший.

— Из-за вас Схлебюс ускользнул!

Молчание. Скрип гравия — от солдатских ботинок громче, от его кроссовок тише. Ван Герден увидел дом сверху — обветшал, белая краска облупилась. Участок порос высокой травой, каменный забор почти не видно под вьюнком. Проходя мимо пикапа, он замедлил шаг. С ним что-то не так, но вот что? Солдат подошел к веранде, кивнул на парадную дверь:

— Первая дверь справа.

Ван Герден вошел и увидел Бестера Бритса. Тот стоял скрестив руки на груди. На ковре ничком лежал Бюси Схлебюс. Рядом с его головой на паркетном полу расплылась красновато-коричневая лужица неровной формы. От лица у Схлебюса почти ничего не осталось, в затылке зияла огромная дыра. Руки у Схлебюса были связаны за спиной.

Онемев от изумления, ван Герден смотрел на труп и думал, сравнивал. Его убили выстрелом в затылок. Вдруг он вспомнил, что не так с пикапом. Он ведь видел машину на шоссе. Схлебюс вылез слева. Вот он и решил, что машина леворульная, как импортный «форд», но Схлебюс не был водителем, значит, с ним был кто-то еще — а может, не один человек. Ван Герден покачал головой. Как он раньше не сообразил! Ему звонил вовсе не сосед, какого черта соседу оставаться безымянным, это был…

— Ты убил его, ван Герден!

— Что?!