Найду тебя во тьме (СИ) - Грант Игорь "IGrant"

  Часам к трём дня Стёпа заметил, что Сват ходит какой-то хмурый и нервный. Бехтерев постоянно прислушивался к звукам в квартире и о чём-то думал. В какой-то момент студент увидел, как фотограф подошёл к стене и потрогал пальцами рамку той самой фотографии, с подсолнухами и почти голым парнем. Сердце Стёпы сбилось с ритма, замерло и бешено ткнулось в рёбра. До бешенства захотелось схватить это окно в прошлую жизнь Свата и швырнуть в окно. Одной мысли о том, что у Бехтерева что-то было с этим типом на фото, хватило, чтобы нутро стянуло в злой узел. Степан отвернулся от увиденного и закусил губу. Вот уж лезть куда не надо он больше не будет. У него нет на это права. Ничего такого нет. Ну, вот совсем... В тот же миг Стёпа представил, как мог бы вмазать типу на снимке, чтобы только пятки сверкнули, указывая траекторию падения парня в подсолнухи. Стало немного легче. Студент улыбнулся своей кровожадности. И подумал, что всё-таки надо оставить всё, как есть. Кто он такой, чтобы лезть со своими "чуйствами" к Свату, у которого своя взрослая жизнь, друзья и кто-то больше, чем друг. Правда, за эти дни так никто и не нарисовался на горизонте с чем-то более личным, чем посиделки. Степан уныло вздохнул и тут же заметил, как замер на миг Бехтерев.

  В этот момент затрезвонил телефон на журнальном столике. Сват схватил трубку с такой силой, словно это была цепь, на которой сидит страшный зверь, которого ни в коем случае нельзя спустить на свободу. Бехтерев почти крикнул в трубку:

  - Алло... Митька!

  Лицо фотографа посветлело. Он плюхнулся на диван:

  - Ты приехал, солнце! Чёрт тебя подери, наконец-то! Что? Конечно, можем увидеться, пургу не гони, рыжий... Как там твоё пэмэжэ поживает?

  Вопросы сыпались один за другим, а Степан мрачнел всё сильнее. Какой-то рыжий Митька... Взгляд студента вернулся к фотографии, на которой рыжий парень позировал среди жёлтых подсолнухов. Наверное, это именно он позвонил, решил Степан. Тоска, замешанная на обиде и злости, зашевелилась в парне. И нельзя было понять, на кого больше - на Свата или на самого себя, что так и не решился на разговор. Сват продолжал болтать:

  - Ну, ты гад! Хочешь сказать, что прилетел повидать именно меня? За что такая честь? Что? Говори внятнее, чудовище... Хорошо, договорились. Завтра, в девять вечера, в нашем клубе...

  От этого слова Стёпе стало совсем тускло. "Наш" клуб... Значит, точно у Свата кто-то есть. Он был в отъезде, а теперь вернулся. И они договорились встретиться. Только вот странность - почему не сегодня? Озадаченный этим вопросом, студент пропустил момент окончания телефонного разговора. Когда трубка брякнулась на столешницу, Степан недоумённо глянул на Свата, на лице которого особого счастья не наблюдалось. Вроде бы и рад, а где-то глубже притаилась задумчивость и даже какая-то грусть. Стёпа спросил:

  - И где там-тамы торжественной встречи?

  - Что? - очнулся Сват от задумчивости.

  - Это же твой парень позвонил, я прав? - Стёпа меланхолично покачал головой, уловив в голове старую мелодию. - А чего не сегодня решили встретиться? Религия не позволяет?

  Он понимал, что несёт чушь, но остановиться не смог. Бехтерев моргнул раз, другой, а потом ответил:

  - Ну, ты и Буратино! Всё тебе покажи, расскажи, дай попробовать.

  - А чего? - острая злость подкатила к горлу парня, но он её задавил на корню. - Подсолнухи - ваш фетиш?

  - Кашпировский, бля! - выдал Сват. - Не твоё дело, Аркадьевич. Смотри, верну маме Карло до конца практики.

  Степан сглотнул, поджал губы и ехидно спросил: