Уйти, чтобы вернуться - Winter

    - Ну, хозяйка, принимай елку, - Макбрайд, объединивший усилия с герцогом МакКуином, втащил внутрь лесную красавицу. Хотя Кларисса подозревала, что нашли они ее вовсе не в лесу, она не могла не улыбнуться, глядя на пыхтящего мужа.

    - Замечательно! – искренне сказала она, вдыхая чудесный аромат. – Именно то, что я и хотела.

    - Ой, а можно я буду ее наряжать? – запрыгала Ромэна. – Ну, пожалуйста, мама! Папа, скажи ей!

    Артур добродушно рассмеялся, дергая младшую дочь за темный локон.

    - Конечно, можно. Иди и Габби пригласи.

    Роми немного потускнела.

    - Она еще не выходила.

    - Как? – Кларисса удивленно посмотрела на мужа. Тот пожал плечами. Заметив их переглядывания, Роми прикусила губу. Габриэль посвятила ее в подробности путешествия, и девочка долго плакала, думая о Патрике. Она пыталась обсудить это с Габриэль и Зеной, но они отмалчивались, хотя девочка знала, что они тоже горюют. Именно поэтому она совсем не рвалась сейчас тащить Габриэль заниматься приятными хлопотами. Во-первых, ее останавливало то, что после возвращения Габриэль демонстративно переселилась в комнату Зены, и девочка полагала, что в данный момент они вместе, поскольку Зена тоже не спускалась еще вниз. Леди Кларисса была немного удивлена подобным решением дочери, но протестовать не стала. «Ну, да, - усмехнулась Роми, - мы ведь так и не рассказали ей обо всем.»

    А во-вторых, Ромэна почему-то начала бояться общаться с сестрой. Ее пугала перемена в девушке, перемена, которая была не к лучшему. Роми подозревала, что там, в замке, произошло что-то еще, что-то, о чем Габби упорно молчала. Мрачность, прежде несвойственная общительной Габриэль, теперь практически не оставляла ее. Даже Зена не в силах была развеять ее грусть. Скорее даже наоборот. Роми иногда замечала, какими глазами сестра смотрит на свою спутницу. В этом взгляде была любовь, но проницательный человек сразу бы увидел, что за этой любовью прячется страх и вина. Чего боялась Габриэль, Роми не могла понять. Как не понимала она и то, за что корит себя Габби. Она хотела выяснить это у Зены, однако, одно холодно брошенное слово остудило ее пыл.

    И девочка все сильнее скрещивала пальцы, надеясь, что чудеса существуют, и Зена с Габриэль сумеют преодолеть ту стену отчуждения, что выросла между ними за последние дни.

    - Ты плачешь? - тихий голос Зены разорвал тишину, и Габриэль быстро утерла слезы, прекрасно сознавая, что все равно не отвертится от разговора.

    - Мне грустно.

    - Вспомнила Патрика? - Зена легким движением придвинулась ближе и обняла возлюбленную. Габриэль прижалась лбом к ее плечу.

    - Да, - солгала она, не имея сил, чтобы рассказать Зене правду. Прошло уже полтора месяца после того, как они вернулись из замка, скоро должно было наступить Рождество. Но Габриэль, для которой этот праздник раньше был любимым, не радовалась его приходу. И на то у нее имелись причины, о которых она не смела поведать Зене.

    - Не грусти, - Зена мягко поцеловала ее. - Говорят, мертвые слышат наши мысли. И я уверена, что Патрик не хотел бы, чтобы ты плакала.

    Габриэль негромко хмыкнула и перевернулась на спину. У нее не было никакого желания вести беседу. Честно говоря, ей и видеть никого не хотелось.

    Зена внимательно смотрела на лежащую рядом с ней девушку и раздумывала, каким образом она может вызвать Габриэль на откровенный разговор. Не будучи слепой и глухой, она понимала, что что-то происходит, и это что-то связано с ними обеими. "Это началось после посещения того чертового замка". Те странные призраки, которых они видели... Призраки, как две капли воды походившие на них самих. "Как такое возможно?" - отвлеченно подумала Зена, вспоминая свой сегодняшний сон о Габриэль. О той Габриэль, что жила 2000 лет назад. О барде, вошедшем в жизнь ее двойника и изменившем ее навсегда.

    - Что тебе снилось? - спросила Зена, нарушая вновь воцарившееся молчание.

    Габриэль вздрогнула. Это был именно тот вопрос, на который ей совсем не хотелось отвечать. Потому что ей снилась Зена. Опять. Не эта темноволосая женщина, сжимавшая ее ночью в своих объятиях, а суровый воин верхом на золотой лошади. Воин, ради одной улыбки которого Габриэль могла бы сделать что угодно. Ради мимолетного прикосновения тех губ девушка готова была отправиться в ад. И это было неправильно.

    "Вот же она," - думала Габриэль, украдкой разглядывая четкий профиль Зены. - "Это ее я люблю. Ее, а не давно умершего человека. Но тогда почему мне хочется очутиться там, на заре мира? Я хочу оставить ее, чтобы быть рядом с ней. Как такое может быть?"

    Пытаясь избавиться от мучительных видений, Габриэль сделала невозможное: она наплевала на приличия и перенесла свои вещи в комнату Зены, не взирая на непонимающие взгляды матери и укоризненно качающего головой отца. Ей было необходимо чувствовать Зену рядом, все время, а не только урывками. Она продолжала надеяться, что это поможет ей забыть прошлое.

    - Ты снова звала меня ночью, - Зена повернулась к девушке, и Габриэль глубоко вздохнула. Она знала, что должна поделиться с Зеной своими страхами, но как сказать ей, что...

    Габриэль побледнела. "Нет, нет, нет!!!" - почти закричала она, когда осознала то, о чем подумала только что. - "Я люблю Зену! Эту Зену! Та женщина ничто, прах, тлен!"

    "Но она нужна тебе, - подало голос сердце. - Нужна больше, чем кто бы то ни был. И не отрицай этого."

    Габриэль не собиралась отрицать. Вместо этого она подняла голову и вгляделась в столь любимые голубые глаза.

    - Я люблю тебя.

    Зена улыбнулась и хотела обнять Габриэль, однако, девушка отодвинулась.

    - И ее я тоже люблю.

    На лицо Зены набежала тень.

    - Кого? - ее голос был нейтрален, но Габриэль знала, сколько сил она прикладывает для того, чтобы казаться спокойной. Девушка съежилась, обхватывая руками колени.

    - Моего воина, - сказала она так тихо, что едва услышала сама себя. И ужаснулась своим словам.

    Зена опустила глаза. Наверное, следовало уйти, но не было сил шевелиться. "Она любит призрака," - вяло подумала Зена и неожиданно усмехнулась. Ей даже не к кому было ревновать. Она сама отбила у себя девушку. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Ее улыбка погасла.

    Зена тряхнула головой и посмотрела на безмолвную Габриэль. Их взгляды встретились, и на какую-то долю секунды обеим показалось, что напротив сидят те, кто разлучает их сегодня: темноволосая воительница и зеленоглазый бард. Давно умершие люди, вмешивающиеся в дела живых.