Долина Дестино - Альберт Фейгельсон

– Нет. В голосе уже звучали ноты тревоги, меняющиеся на страх поддержанный полным неведением.

– Вот видишь, ты уже боишься своих знаний. Я видел, как ты разговаривал со своим отцом. Его страх, вызывает даже у меня отвращение. Великолепные способности писать музыку, редкий талант чувствовать каждый звук поставлены, на службу, только личным амбициям. Его грех в том, что он отошёл от своего главного предназначения сверху – Писать Музыку. Он много чего полезного должен был сделать для долины, но он её погубил. Я уверен, ему лучше всех знакома нотная грамота. Но…. Не вступай на его тропу жизни…

Ленад его прервал криком. – Хватит, хватит. Кто ты? И как ты можешь утверждать, что ты видел моего отца. Когда ты не отличишь день от ночи. Вместо ответа в него полетел цветок. Но это не был бросок, а это была нежная передача по воздуху.

– Если у меня сверху забрали возможность видеть. Это не значит, что кто-то может запретить мне хотеть это делать. Я вижу всё во сне. Завтрашний день ко мне приходит в ночи. Закончив фразу, он уверенно повернулся в сторону тропы, ведущей от дома, и присел на ближайший пенёк, предварительно отодвинув ветки по сторонам. – Иди и возвращайся. Не бери себе проводников, как тебе сказала Анида. Тебя к нему приведёт твоё желание жить и увидеть Илеш.

С этими словами он встал, поднял с земли поводок. Потянул его на себя. Пёс, подойдя к нему, сел, верно, смотря на своего хозяина.

– Интересно, знает ли четвероногий друг, что его хозяин слеп? Или он просто даже не задумывался над этим. Мысль, пробежавшая в голове Ленада, немного подняла настроение. Не дав на месте ответа, исчезла где-то в хранилище вопросов без ответов. Хруст веток под чьими-то ногами заставил его всмотреться вдаль. Это был его собеседник, уходящий в лес.

Пометки на полях… Ленад ещё три дня назад должен был уйти. Почему он там задержался не понятно. Наверно медленно спешил и из-за этого везде опоздал.

Для чего был этот учитель придуман Анилом, да он просто никак не мог пристроить мою фразу – «Если у меня сверху забрали возможность видеть, это не значит, что кто-то может запретить мне хотеть это делать». Его предыдущая жизнь – это отдельная книга, как и многих здесь героев. Чтобы увидеть, что творится на небе, нам не нужен вообще свет на земле. Так же и этот учитель фехтования, он погрузился во тьму ради света. Жизнь, она как карточный домик, что можно всегда разрушить, но не всегда удаётся построить. Путешествуя по судьбам других, надо соблюдать главное правило – это скорость передвижения. Судя по рассказу нашего слепца, он очень хорошо это научился делать, чего не хватало даже нам, Магам, наверху.

Восемнадцатая глава

1973 от начала рукописей, 5013 от нашего появления на этой планете 116 день после начала описания проекта

Если бы мир был бы другой, может быть, и нас не было бы в нём.

Сражаясь за жизнь, мы просто возводим на пьедестал смерть. Показываем ещё раз, на сколько она добра, что дала ещё один шанс нам уединиться в мире живых. Мы то и живём, потому что научились скрываться от неё. Где бы мы не были и чтобы мы не делали, всё равно ощущаем её. Она то, в принципе и пришла, чтобы подарить нам вечную жизнь – это мы просто не готовы ещё принять и понять всё, что она несёт. Но пожав ей руку, ты уже узник собственных иллюзий из прошлого, где тебе никогда не будет уже места. Как даже самый сумасшедший человек на этой земле не может отделаться от чувства страха за себя, так же и смерть не может расстаться с жизнью. Говорят, что первые люди, жившие здесь, были бессмертны и этот свой дар они получили в наказание за свою гордыню и не послушание. И вернув назад право быть простыми смертными, они заплакали от радости. Что они сделали, никто не знает. Но и сегодня есть люди именно с этого места могущие сказать про себя – «Мы не те, что могут жить вечно, мы просто научились обманывать смерть».

Ленад сквозь сон почувствовал на себе взгляд. За это время, что он находился в лесу, он зверей не видел, ни то, что людей. Но внутренний голос заставил открыть глаза. Он, приоткрыв их первым делом, попытался понять по солнцу примерно который час. Через тонкую щель прикрываемую ресницами, ему удалось рассмотреть силуэт, держащий в руке длинное копьё. Человек напротив напоминал солдатика с детских игр. Фигурка воина начала играться копьём, перекидывая его с руки в руку. Ленад меньше всего хотел сейчас с кем-то общаться и рассказывать, откуда он и кто он вообще такой. Но судя по стойке солдата, настрой был воинственный и в планы, похоже, входило забрать его с собой. Хотя тот стоял и ждал, пока неизвестный человек под деревом проснётся. – Спасибо, что не разбудили, – произнёс Ленад, вставая с земли. Человек напротив, произнёс пару слов, на совершенно не известном языке в долине. – Я даже не знал, что в моём королевстве есть такое наречие. С улыбкой на лице произнёс Ленад. Сделав шаг вперёд, ему пришлось остановиться, чтобы не столкнуться с ним. Воин был очень странно одет. Рубашка с длинным рукавом и под ней ещё одна кофта с начёсом, хотя на дворе было по-летнему приятно. Вот, что привело его в восторг и даже рассмешило это короткие шорты, плотно облегающие тело до пояса, пытаясь подчеркнуть все его достоинства. Весь странный наряд покоился на сандалиях с тугой повязкой змеёй, обвивающей всю ногу до бедра. Одежда мало интересовала Ленада, а вот язык его насторожил.

Он не излучал никакой опасности, но в то же самое время ситуация была полностью бесконтрольной и он понимал, что в любую минуту всё может измениться. Он вспомнил карту, где ему точно было предсказано подняться к «Шару симфонии». Значит сейчас всё закончится хорошо, чтобы не происходило.

– Всевышний, зачем все эти мелочи по дороге к большому, лучше бы ты кролика послал мне, а то я уже устал от этих ягод, – смеясь в душе, подумал Принц.

Он хаотично начал осматривать всё, что его окружало. Прикидывая, куда можно будет отступить. Везде были высокие кусты, единственная тропинка была за спиной этого истукана с копьём. Лишь в одном месте кустарник был ниже, и за ним сразу начиналась другая поляна. Посреди поляны проходила река. Когда он ночью сюда уже добрался, то от усталости даже не услышал её. Но больше всего его поразило, то что над лесом возвышалась гора, и по всем описаниям это и было то место, где должен был жить Маг Ветров. Но сейчас главное нужно было понять, что ему делать с этим оруженосцем в обтянутых шортах.

– Прохладно с утра у вас здесь. Ленад ещё раз попробовал вызвать человека на разговор. – Если ты хочешь меня просто раздеть, то не надо здесь, если можно, – проговорил, улыбаясь, он, пытаясь хоть себя немного поддержать при помощи шутки. Напротив стоял по-прежнему человек с копьём в руках и никуда не двигался.

Ленад только закончил составлять план как ему можно убежать, когда услышал чьё-то ещё дыхание с боку. Это больше напоминало шипящий, угрожающий рык собак. Повернувшись, он увидел огромного пса, больше похожего на волка. Но ошейник, и чистая причёсанная шерсть говорила, что это домашний «зверь-убийца». Сумасшедшие, близко посаженные к переносице глаза, излучали яркий красный огонь. Они были направленны не на него, а куда-то вдаль, где протекала река. Судя по стойке, он готовился к бою. Но с кем? Нижняя челюсть немного приоткрылась, оголяя острые клыки, придавая грозный вид этому существу. Его дыхание, становилось всё более быстрым и через какое-то время ещё и громче. Оно напоминало больше шум катящихся камней с горы, чем обычное сопение собаки.

– Вы ко мне, пёсик, или за мной, оглядевшись вокруг, произнёс Ленад. Не видя хозяина этого домочадца, он опять посмотрел на солдата напротив. Тот уже стоял с копьём, выброшенным вперёд, готовясь к бою. К нему со стороны реки приближались ещё двоя.

Пёс в одно мгновение одним прыжком оказался около Ленада. И став перед ним, всем своим телом показал с кем он. Приняв ту же самую позу, собака замерла. Мышцы были напряжены по всему телу, гладкая мелкая шерсть не скрывала этого. Наоборот, более отчётливо выделяла каждое изменение в стойки этого монстра.

Солнце медленно выползало из-за горизонта, пытаясь доползти до привычного своего места, и с него начать своё ежедневное рандеву. Первые лучи ещё не грели, но могли уже хоть что-то осветить. Раскиданные по небу облака приобретали розовый оттенок, подгоняемые лёгким летним ветерком, пытались собраться в кучу для дальнейшего путешествия, нарисовав очередной незатейливый рисунок. На какое-то мгновение всё вокруг замерло, подчинившись спокойствию и нирване вокруг. Четвероногий враг в одно мгновение стал другом. Впрочем, сейчас было не до любви, и разбираться, почему это создание решило встать на его сторону. Появилась надежда выжить, и это было главное. Он на мгновение перевёл взгляд выше, куда-то за реку на вершину горы. Вчера ночью он даже не заметил, что на горе стоит замок. Хотя он точно помнил, что не было огней, когда он пришёл сюда. Сейчас он чётко видел стены крепости, широкий мост, соединяющий ров между городом и главными воротами. Башни в каждом углу говорили, что здесь готовились к войне. Узкие бойницы подсказывали, что этой постройки уже очень много лет. На подступах к этим стенам были рассыпаны, словно кубики, крестьянские хижины. Центральная башня нелепо размещалась в центре этого города и казалась живой, будто она с далека, наблюдая за всеми, пытается им что-то сказать. Но кто-то забрал у неё право говорить, и из-за этого она молчит и ждёт своего часа. Рычание и какая-та попытка залаять вернула его в реальность. К этому времени ещё двое друзей практически присоединились к их разговору. Он поглядел на своего защитника и практически вплотную приблизился к нему. Он уже слышал не просто его дыхание, но и биение сердца. Собака приподняла лапу и пыталась достать своего противника, но делала она это так осторожно, что это больше походило на игру, чем на сражение. Уже трое солдат стояли с выкинутыми копьями вперёд, пытаясь защититься от него. Страх сменила, скромная уверенность, что всё может закончиться хорошо. Желание бежать медленно растеклось по венам, обжигая тело надеждой на спасение. Но куда бежать? Эти трое воинов, они единственные в этом лесу, или убежав, попадёшься другим? И масса других вопросов мучали его. Нет, лучше сбежать сейчас, и не думать, что будет. Все его мысли остановил вой собаки, напоминавший клич целой стаи волков перед охотой. Он расставил свои ноги ещё больше, раскрывая свою грудь, как меха в кузнечном цеху, будто пытался расправить крылья и полететь. Из его пасти извергался рык тысячи собак, и с каждым мгновением оно становилось всё яростнее. Ленад замер, чувство опасности начало расти. А вдруг расправившись с ними, он возьмётся за него. Мысли возникали и разбивались об неизвестность. Горло пересохло так, если бы ему надо было что-то сказать он бы вряд ли это смог бы сделать. То, что творилось в это время на поляне, заставило его остановиться и парализовало так, что он не мог двинуться. – Я пускаюсь со смертью в свой последний вальс. Отпусти меня к детям, когда закончится музыка. Мне ещё рано умирать, хоть и держишь меня ты за руку. Эти слова или точнее строки из песни он не раз слышал на народных гуляниях. Их обычно пели женщины-охотники. Утопая в собственном лае, пёс ринулся вперёд, прямо на них. Поднимая под собой землю и траву, он таранил их своей грудью. Солдаты напротив набросились все сразу на него. То, что они не отступили, говорило об их опыте сражаться и полном отсутствии страха. Огромная машина с короткой шерстью с рёвом пытался продвинуться вперёд и достать кого-нибудь лапой. Копья, уткнувшиеся к нему в грудь, застыли, словно упирались в каменную стену. На фоне восходящего солнца, его фигура была как часть ночи заблудившейся в рассвете. Люди напротив сжимая копья, что-то кричали, но в общем шуме это сливалось как крик ребёнка во время бури. Их глаза, налитые поначалу ненавистью и злобой, постепенно менялись на страх и понимание того, что это не просто большой пёс. Они, отпрыгнув назад, стремительно закружились вокруг него. Движения больше напоминали танец, только без пары. Когда рёв утих, Ленад услышал туже самую мелодию песни, что он вспомнил. Только слова были на другом языке. Они пели, кружась вокруг него. Они нападали и отходили. Было впечатление, что они ищут место, где его можно проколоть. Сначала он пытался, стоя на месте, достать одного из них, но он только еле касался их, валя на землю, оставляя на солдатах кровавые раны от своих когтей. Над поляной стали кружить птицы. Это были стервятники, питающиеся падалью. Говорили в долине, что они чувствуют свою добычу заранее, опережая смерть на один шаг. Всё-таки, через какое-то время собака достала одного из солдат своей лапой. Ему удалось захватить его и приблизить к себе. Резким движением он перекусил ему шею. На глазах у всех, подбросив тело в воздух, поймал его, придавив передней лапой, встал на него, словно это был мяч для игры. Но, что больше всего поразило Ленада. Два оставшихся в живых воина не убежали, они с ещё большей яростью набросились на него. Чёрный зверь в одно мгновение превратился в спланированную машину смерти. Откатив в сторону мёртвое тело первой жертвы, он прыгнул на второго. В полёте сломав своей грудью копьё, он точно попал в шею противнику. Раздался хруст верхних позвоночников и очередная жертва уже лежала на земле. Со всего своего роста он впечатал ногой ему в грудь, подтверждая своё превосходство. Треск грудной клетки влетел в уши Ленада, словно холодный обжигающий ветер. С одной стороны надо было ликовать, но что потом он ещё не знал. Последний, оставшийся в живых, возник перед псом буквально ничего вокруг не происходило, пытаясь проколоть ему уже глаза. Пёс умело уходил от каждой попытки своего врага попасть в него. Но через пару таких выпадов, пёс встал на задние лапы и всем своим телом придавил воина. Словно одеялом он накрыл его, положив противника на землю. Из-под задних лап ещё пару секунд дёргались ноги в сандалиях и остановились. Но через какое-то мгновение, вдруг стопы упёрлись в землю, пытаясь при помощи земли приподняться, медленно сгибаясь в коленях, создавая впечатление, что хотят поднять своим телом собаку. Пёс, отпрыгнув в сторону, стал около солдата, похоже, привычным движением тоже перекусил ему горло. Непонятный запах сладкого аромата разлился сразу по поляне. Это было полным контрастом того, что произошло здесь. Три трупа вокруг Ленада напоминали все ужасы последних событий. Запах чего-то сладкого витал в воздухе, пытаясь придать ситуации совершенно другой статус.