Золотой скарабей - Адель Ивановна Алексеева

Андрей нарисовал форму бассейна – три на четыре аршина. Новосильцев усмехнулся: «Думаю, государыня будет не одна в сем бассейне… Довольно ли станет размеров?..» (Новосильцев был ловелас и хорошо представлял игры в бассейнах).

В воображении Воронихина рисовалась то арка, поднебесная радуга, то он спрямлял углы, сглаживал, увеличивал размеры. В конце концов Новосильцев одобрил план. Теперь нужен был точный чертеж, и тут Новосильцев пригласил девушку-чертежницу, звали ее Мэри Лонд. Девушка оказалась под стать Воронихину: такая же труженица, не знающая отдыха. И они работали дружно. Мраморных дел мастер готов был ехать в Россию (еще бы!). Наконец вся компания собралась на прощальный ужин.

Мэри, которую Андрей видел все время в коричневом платье и сером фартуке, пришла в белой наколке, с распущенными волосами, он едва узнал ее. Она очень мило улыбалась, лицо было оживленное, белоснежное, спокойное. Ни кокетства, ни женского лукавства, но что-то весьма милое было в ее облике.

Хозяин не ударил в грязь лицом, два вечера ужинов были отменно хороши, и угощение славное. Надежда сквозила в лице Мэри, в каждом ее жесте, взгляде. Она не знала русского языка, Андрей – английского, но понимание и улыбки говорили за них о многом. Да и французский язык был хорошо знаком Андрею, а Мэри его тоже немного знала. На лице Андрея – радость, а она застенчиво и неотступно глядит на него.

Андрей взял ее холодные пальцы в свои, она не отняла руки, а он сжал ее под крышкой стола что есть силы. У нее запылали щеки.

Норвежский вояж

Несколько дней прошли в прогулках по Лондону, Андрей вел с Мэри беседы на французском языке и начал уже изучать английский. Однажды в беседке, в парке, в тени огромных ветвистых деревьев она сказала ему:

– Андрей, у меня есть мечта попасть в одно место, ничто меня сейчас здесь не держит, если у вас есть хотя бы неделя времени и вы бы соблаговолили составить мне компанию – моей радости не было бы предела. Там, – она показала рукой в сторону, – недалеко от нас, находится Скандинавия, Норвегия. Место, о котором столько толков здесь ходит еще со времен викингов. Я видела гравюры и много мечтала, я хочу увидеть те края своими глазами, почувствовать туман, спускающийся с зеленых холмов и черных скал, а затем подняться повыше, дабы взору открылась все благолепие тех мест.

Андрей улыбнулся и дал свой немногословный решительный ответ:

– Завтра же, завтра выезжаем!

Андрей пробыл в Англии недолго, но за это время успел изучить не только Лондон, но и его окрестности. Там он завел знакомства, изучал местную архитектуру и делал зарисовки. А теперь дорога лежала в новую страну. Андрей слышал о ней много раз и, как и Мэри, вожделел увидеть, наконец, воспеваемую чудесную природу этих краев.

Яркое солнце, разрезая пелену облаков, светило на крыши домов. Не часто его здесь встретишь, и человек, уже привыкший носить с собой зонт и обступать лужи, невольно поднимет голову вверх, к солнцу. Благодать. Андрей шел рядом со своей Мэри в сторону извозчика. Ботинки отбивали такт о серый камень мостовой, люди миллионного города сновали взад и вперед, шумно, пыльно, солнечно, а главное, в этой живой стихии сердце стучит чаще в предчувствии скорых впечатлений о путешествии.

Наконец вещи были сложены, экипаж тронулся. Городская суета и серость сменилась зеленым пейзажем лугов, холмов. Дорога, проложенная, видимо, еще римлянами века назад, вела их к морю. Оттуда корабль отправится в Норвегию, провинцию Дании, край нашего материка на северо-западе.

Корабль плыл, и ничто ему не мешало. Снова ясное небо, солнце, чайки, путешествие. Ну, будто в сон попали… Маршрут, которым века назад ходили викинги в Британию грабить земли кельтов, теперь вел европейцев в страну, которая уже не имела ничего общего с тем ее прошлым. Теперь тут ходят торговые корабли, а не драккары (корабли викингов).

Теперь это все один мир христианской Европы, которая оставила в прошлом жесткость тех времен. Солнце засияло над морской гладью, на горизонте зазеленели, зачернели фьорды. Корабль рассекал кристально чистую воду, макушки гор были покрыты белым снегом. Тишина, слегка морозный воздух, освежающий ветер. Этот невероятный пейзаж стоял перед глазами тех счастливчиков, кто выбрался на рассвете на палубу. Невероятная картина ожила.

Корабль скоро причалил в портовом городке. Порт не шумел, природа тоже. Было очень тихо, это даже казалось странным. Команда и вообще все вокруг не носились взад-вперед, перекрикивая друг друга, а занимались каждый своим делом в том темпе, что эти края им диктовали. Все были увлечены окружающим миром, взгляды стремились вдаль, в горы, свежий воздух насыщал легкие.

Из ярких впечатлений, о которых Андрей потом рассказывал друзьям, были яблоки и снег. Контраст природы этих мест, где часть склонов зелены, часть белоснежны и рядом со снежным покровом стоят яблони с красными яблоками. Удивительно, а ведь скоро Рождество.

Первые часы прошли в движении, было великое переселение странствующих с воды на сушу, с корабля в гостиницу. Возня эта, наконец, кончилась, и Андрей со своей возлюбленной, обменявшись наполненными счастьем взглядами, под руки отправились на прогулку, в горы. Они были, конечно, не одни. Их сопровождал местный житель по имени Бьорн. Это был высокий мужчина лет пятидесяти, но в безупречной форме, со свежим взглядом и гладко выбритым лицом. Каждый день он начинает прогулкой в горах до еды, до встречи с другими людьми выходит в горы и идет по своему маршруту. Именно это заставляет его тело оставаться молодым, на удивление сильным. Когда он вел их по горам, ощущалось, что он пружинит, парит, в то время как они еле плелись и просили очередной привал. Они присаживались на камень размером побольше, держались за руки и смотрели по сторонам, впрочем, взгляд обычно застревал в одном месте, сложно было оторваться от каждого кусочка этого невероятного творения природы. Черные скалы, зеленые склоны, каменные извилистые тропинки. Низины и снова холмы и скалы, местами с гор льется поток белой воды и впадает в синеющую яркую толщу воды. Горная река несется. Вода, ветер. И ничего более. Ни людей, ни посторонних звуков. Природа живет своей самодостаточной жизнью, и они лишь наблюдатели.

Во время привалов их гид, знающий французский, рассказывал им истории здешних земель, легенды это или не легенды, но многие местные в них верят. Повествовали они о троллях, горных духах, ассоциируемых с камнем, которые могут быть очень опасны человеку, зашедшему далеко в горы.