Милая грешница - Виктория Александер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я тоже. – Гидеон кивнул, и они направились к двери.
– Гидеон, ты не можешь так просто уехать, – недовольным тоном заявила Виолетта. – Нам еще нужно кое-что обсудить.
Пропустив Джудит в дверь, Гидеон оглянулся на Виолетту.
– Мне показалось, что я высказался достаточно ясно, Виолетта: нам не о чем больше говорить. До свидания. – Он вышел и плотно закрыл за собой дверь, оставив в одиночестве что-то гневно лопочущую Виолетту и сознавая, что он, возможно, закрыл сейчас дверь за своим прошлым. Это его несказанно обрадовало и, как ни странно, вызвало ощущение свободы.
В экипаже, пока они ехали к ее дому, Джудит была неразговорчива, и Гидеон счел за благо оставить ее наедине со своими мыслями. Как он и предполагал, вечер потерпел полное фиаско. Однако не все было плохо. Была эта пьянящая интерлюдия в бильярдной комнате. Он мысленно усмехнулся. Бог свидетель, он никогда прежде не проделывал ничего подобного. Поступок был абсолютно недостойный цивилизованного человека, и он с удовольствием посмаковал воспоминания о нем. А кроме того, он защитил Джудит перед Виолеттой, сделав это, как ему показалось, весьма умело, а также решительно оставил свое прошлое в прошлом. Кроме того, он не позволил ревности одержать верх над здравомыслием, хотя сделать это было совсем не просто. Но, пропади все пропадом, он был прав, когда сказал ей, что ревнует к каждому, кого она любила до него.
В результате напрашивался вопрос: любит ли она его?
Глава 13
Поездка в экипаже до дома Джудит показалась одновременно и страшно длинной, и очень короткой. До сегодняшнего вечера Джудит начала было думать, даже, возможно, верить, что у нее может быть будущее с Гидеоном. Конечно, подобная мысль была безумием. Разве ее собственные ошибки не были тому подтверждением? И если у нее оставались какие-то надежды, то она их утратила нынче вечером.
Когда они доехали до ее дома, он вместе с ней вошел внутрь. Она дала какие-то указания слугам, но через мгновение сама забыла, что именно им велела. Направляясь в гостиную, она думала лишь о том, что теперь скажет Гидеону. Гидеон последовал за ней, закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной.
– Я скучал по тебе, Джудит.
Она заставила себя улыбнуться.
– Ты уже говорил это.
– Я готов повторить это снова, – усмехнулся он и, подойдя к ней, взял ее за руки. – Извини за сегодняшний вечер. Мне следовало бы знать, что Виолетта задумает какую-нибудь гадость.
Она отняла руки.
– И все же мы туда поехали.
– По ее словам, мое появление там прекратило бы сплетни о том, что мы с ней расстались врагами. Мне показалось, что в этом есть здравый смысл.
– Но мне ты ничего не сказал об этом разговоре.
– Я уже объяснял, что это было в тот день, когда я уехал из Лондона. Мне не представилось случая рассказать об этом тебе.
– А о том, что вы разговаривали с ней на балу у леди, Динсмор, ты тоже не рассказал потому, что не представилось удобного случая?
– Удобный случай был, но я просто забыл об этом. – Он с опаской посмотрел на нее. – Я не придал этому значения.
Она приподняла бровь:
– Мне следует ревновать?
– Конечно, нет. Для ревности нет никаких причин.
– Но она является частью твоего прошлого.
– Самое важное в этом то, что все это осталось в прошлом, – решительно заявил он.
– Но забыто ли это прошлое? – тихо спросила Джудит и, отвернувшись от него, принялась рассматривать полотно Фрагонара, изображающее представителей французской аристократии, резвящихся среди зелени на фоне великолепного ландшафта. Это явно была сцена, предшествующая совращению. – У тебя было много женщин, Гидеон? – Она взглянула на него. – В прошлом, конечно?
Он нахмурил лоб:
– Я никогда не был с Виолеттой в этом смысле.
– Но ты любил ее?
– В то время мне так казалось. Какое отношение имеет…
– Ладно, в таком случае исключим леди Брэкстон, – небрежным тоном сказала она, пожав плечами. – А как насчет других женщин?
– Других женщин? – настороженно переспросил Гидеон.
– Со сколькими другими женщинами ты был?
– Я неуверен…
– Их было так много? – Она приподняла бровь.
Он покачал головой:
– Не так уж много.
– Сколько же? Позволь помочь тебе. – Она повернулась к нему и сложила на груди руки. – Больше дюжины? Больше сотни? – Она широко распахнула глаза. – Не может быть, чтобы больше тысячи?
– Ты говоришь глупости, – сказал он.
– А ты увиливаешь от ответа.
– Ладно. Больше дюжины, но меньше сотни, – сердито сказал он. – Теперь ты довольна?
– Счастлива.
Он уставился на нее, совершенно сбитый с толку:
– Что, черт возьми, это значит? Зачем тебе это знать?
– Откровенно говоря, Гидеон, не имеет значения, было ли их больше сотни или всего трое. Важен тот факт, что в твоей жизни были другие женщины до меня. До того, как мы встретились и между нами завязались определенные отношения. Даже до того, как ты узнал, что я вообще существую. Мне хотелось понять, за что именно я прощала тебя, когда прощала за все прошлые прегрешения.
– Когда прощала меня за мои… – По его лицу было видно, что до него наконец дошло. – Джудит, ты все не так поняла.
– Боже мой, – вздохнула она, – значит, ты меня не прощаешь?
– Конечно, прощаю. – Он покачал головой. – Но ты передергиваешь мои слова.
– Извини. И прости меня также и за это.
– Ну уж нет. – Он шагнул к ней. – Ты несправедлива, Джудит. Ты умышленно неправильно истолковываешь мои слова.
– Какой же смысл ты в них вкладывал? – спросила она более резким тоном, чем сама ожидала.
– Я хотел сказать, что могу забыть о твоем прошлом… – сказал он, тщательно выбирая слова.
– Ты можешь забыть о моем прошлом? – возмущенно воскликнула она. – Как это благородно с твоей стороны!
– Я не назвал бы это проявлением благородства… Послушай, Джудит, я просто защищал тебя, – обиженным тоном произнес он.
– Я не нуждаюсь в защите, милорд. Последние десять лет я была вдовой, а не женой. И за свое поведение мне не перед кем отчитываться, кроме себя самой. – У нее даже кулаки сжались от гнева. – Чрезвычайно трудно жить совершенно одной, не имея семьи. Никого, о ком бы ты заботилась и кто заботился бы о тебе.
– И поэтому вполне понятно, что не всегда соблюдала определенные правила поведения, – торопливо добавил он.
– Соблюдать определенные правила поведения? – возмутилась она. – Как соблюдал их ты?
– Какая нелепость! Это совершенно другое. Ведь я…
– Мужчина? – подсказала она, произнеся это слово так, как будто оно оставляло во рту неприятный привкус.
– Нуда. Общество смотрит на эти вещи по-разному.