Область трансцендентности - Игорь Байкалов

Каргонцы вполне разумно не стали разворачивать корабли, а продолжали нестись на помощь родной планете. Если бы Рошпейн мог стукнуть кулаком в этой виртуальной среде, он бы сделал это: целая группировка оказывалась выведенной из боя примерно на час – столько потребуется кораблям китайского флота, чтобы развернуться. Это промах. Ошибка! Лиг-адмирал надеялся, что каргонцы не пролетят на полном ходу мимо расстреливающих их кораблей Китая. Даже сейчас китайцы обстреливали удаляющиеся корабли, и нескольких всё-таки уничтожили, но те неумолимо продолжали приближаться к разъединенным силам Земли…

Силы сравнялись. Это стало хорошо заметно, когда потрёпанная эскадра Военно-космических сил Китая вернулась в бой. За последние два часа с поверхности Каргона стартовали ещё порядка сотни истребителей и торпедоносцев, но постепенно преимущество всё-таки снова стало склоняться на сторону людей. Флот таял на глазах, но никто не отступал. Уже основательно потрёпанные корабли двигались значительно медленнее, измотанные люди работали на пределе возможностей. Но выбора не было: либо каргонцы, либо люди – ни у кого не возникало никаких иллюзий. Если Каргон не падёт сейчас, то война затянется, и кто знает, чем она закончится для Земли.

Битва продолжалась ещё почти сутки, пока каргонский флот не перестал существовать. Оставшиеся корабли уже просто добивали, не щадя никого. Всё пространство между планетой и луной стало металлическим облаком. Обломки кораблей разлетались во все стороны. Некоторые падали на Каргон, порождая огненный дождь, подобный метеорному, другие стремились к луне, но большинство уходили в бесконечный полет по открытому космосу.

Осталась последняя и завершающая часть операции: объединённый флот Земли уже подходил к Каргону, когда в виртуальном пространстве перед Рошпейном появилась фигура командующего английским флотом.

– Лиг-адмирал, разрешите доложить?

– Докладывайте, адмирал Роклеф.

– Правительство Картона просит соединить с командованием.

– Они сдаются? – обрадовано спросил Рошпейн.

– Очень на это надеюсь, лиг-адмирал! Надеюсь, это конец!

Переговоры не привели к миру, каргонское правительство отказалось от капитуляции. Тогда лиг-адмирал Рошпейн перешёл к последнему аргументу: он приказал начать бомбардировку планеты. Голограмма передавала картинку в превосходном качестве, и я видел ужас на лицах адмиралов. Даже разгорячённые боем, они не сразу поняли, что не ослышались. Кренюк попытался найти иной вариант, но Рошпейн оставался непреклонен. Пять городов подверглись атомной бомбардировке и были полностью уничтожены!

– В первый день погибло около сорока миллионов каргонцев! – продолжала Молния. – Затем в течение двух суток планета будет подвергаться массированной бомбардировке, её поверхность станет непригодной для жизни. Выжившее население уйдёт под землю…

– Пиррова победа. Так, кажется, говорят люди? Значит, мы проиграем войну? – спросил капитан Корон, почёсывая на обезьяньем лице чёрные в контраст волосам бакенбарды.

Речь каргонца, как и раньше, звучала непривычно, полная «шаркающих» и резких звуков. Прямоугольное помещение, похожее на коробку, в котором мы находились, освещалось ярко-белой лампой на потолке. Я посмотрел на окружающих меня каргонцев. Теперь, когда глаза привыкли к яркому белому освещению, мне удалось рассмотреть их получше. Лица трёхметровых гигантов скорее походили на маски – я никак не мог прочитать их эмоции. Десантники, облачённые в металлические доспехи, стояли вокруг, нацелив на нас плазмеры.

Капитан сидел в кресле, около него стояли ещё двое каргонцев в офицерской форме, чем-то напоминавшей разукрашенные подвесками пиджаки. Боюсь, Молния ошиблась, и они выбросят нас в космос, как говорил Манулов. Всё-таки надо было последовать совету Северина и не дожидаться, пока нас возьмут тёпленькими. И эти наручники… так жмут запястья…

– Это вариант будущего, – ответила Молния. – Оно ещё не наступило и его можно изменить, направить течение времени по иному руслу, – закончила она на их языке.

Корон был невероятно удивлён, да и я тоже, ведь каждому школьнику известно, что человек не способен выдавать такие звуки, а сколько тонов оставалось за гранью восприятия, знали только ксенологи. Местами речь каргонцев скорее походила на звук работающего рубанка. Не сразу я привык к таким звукам, но переводчик «обезьян» работал исправно. Впрочем, имелось ещё кое-что непривычное: кисловатый запах, который поначалу заставлял морщиться, а Мирослав даже расчихался. Конвой весьма странно отреагировал на его «поведение»: его попытались скрутить, словно он хотел избежать плена, но вскоре недоразумение разрешилось, когда капитан волевым решением приказал отпустить пилота.

– А что произойдёт дальше? – спросил Корон у Молнии.

– Через пару месяцев после сражения зонды дойдут до Земли, но обратно не вернутся. Командование флота будет ждать ответа ещё два месяца. Когда все сроки выйдут, пошлют корабль. Когда не вернётся и он, весь флот направится к Земле. Они застанут пепелище. Планета станет похожей на Венеру: на ней исчезнут моря, небо покроется плотным слоем туч. А ещё, – она повернулась к нам, и уже продолжила по-русски, – их там встретит флот Каргона, который считался уничтоженным. Данные разведки окажутся неверными, как и расчёты, на которых строилась вся операция «Немезида». «Посылка», содержащая информацию о битве при Белой-2, не пошла на Каргон. Всего в десяти парсеках базировался Второй Ударный Флот Империи Каргона, которому был дан приказ атаковать Землю в нескольких случаях. Одно из условий выполнилось, и планета людей подверглась нападению. По злой иронии судьбы каргонцы уничтожали города как раз в тот момент, когда началась операция «Немезида». Вы убивали друг друга, будучи полностью уверены в победе своей стороны. Каргонский флот не связывался с материнской планетой и ждал указаний. А вы знаете, Корон, как ваш народ исполняет приказы.

Корон дернулся, словно его поразил электрический разряд. Только что мы увидели, как придёт конец в наши миры. Жуткое зрелище. Я не хотел бы увидеть разрушенную Землю со стороны. По мне, уж лучше погибнуть со всеми остальными, чем пережить катастрофу и помнить до конца дней своих о потерянной истории, культуре, миллиардах людей, которые больше не делят с тобой пространство родного мира. Нет, как я ни старался, всё равно не мог охватить сознанием то состояние, которое ждёт героев войны по возращении…

Неожиданно Корон затрясся, издавая звуки, похожие на трение двух монет друг о друга. До меня не сразу дошло, что он смеётся.