Война за Биософт - Лилия Курпатова-Ким

— Инспектор Раштики. Добро пожаловать в Либерию, — приветствовал он коллегу из Токийского хайтек-мегаполиса.

— Да уж лучше бы я умер… — пробурчал Идзуми.

— Еще успеете, — пообещал ему коллега из упредилки.

Турбокар Либерийского отделения упредительной полиции несся по бетонному автобану вдоль побережья.

Раштики передал на вирстбук Идзуми все данные по корпорации Brain Gate, какие ему удалось собрать.

— Здесь нет ничего нового, я все это уже видел в архивах Бюро, — проворчал инспектор, просматривая файлы.

— Ну, извините, — широко улыбнулся Раштики. — Честно говоря, о существовании этой корпорации я лично узнал только из вашего запроса. Нам все больше с мигрантами тут приходится дело иметь…

— Как вы только заманиваете их сюда на работу… — проворчал Идзуми. — Если бы я был лотеком… Ни за что бы не покинул Микронезию или уж, на худой конец, побережье Буферной зоны.

— Туда еще добраться надо, — подмигнул ему Раштики. — Какие у вас планы?

— Сейчас поедем в Brain Gate, потом решим, — коротко ответил Идзуми, рассматривая фотографию главного инженера компании — Савельева. Где-то он уже видел это лицо, только никак не мог вспомнить, где.

— Меня командировали в полное ваше распоряжение, — сказал Раштики с некоторой обидой. — Уж не знаю, чем вы там занимаетесь. Шеф сказал, что ему сам мистер Буллиган насчет вас звонил. Но чтобы я, специальный агент упредительной полиции, оказался в распоряжении простого полицейского инспектора из токийского депа…

— Дело важное, — заверил его Идзуми.

— Само собой. После того, что вы учинили с бедным доктором Си! — рассмеялся Раштики.

Идзуми все никак не мог оторвать взгляд от строгого глянцевого лица Савельева. Лысая голова главного инженера Brain Gate бликовала, как начищенный медный шар.

— Савельев… У вас есть данные на него? — спросил Идзуми. — Вообще в базе упредительной полиции.

— Сейчас посмотрю, — Раштики послал запрос со своего вирстбука. — Мгновение. Мы слишком быстро едем. Сигнал не очень хороший. Нет… Никаких специальных замечаний в адрес Савельева у нас не было. Никогда. Только стандартное досье. Закончил хайтек-школу Байок-скай, системный инженер, работал с военными, получил степень магистра в области проектирования чипов. Ничего странного. Характеристика от военной корпорации «Микадо». Очень позитивная. Высокий когнитивный предел, дисциплина. Образцовый гражданин хайтек-пространства. Семьи нет. Вредных привычек тоже. Личностный аналитик «Микадо» пишет, что у Савельева высокая устойчивость к стрессу. Низкие показатели социальной чувствительности, но на границе нормы…

— Где он живет?

— Здесь, в Монровии. Единственная жилая зона в Либерии, — Раштики обернулся. — Поедем туда вечером. Отели есть только там.

— А выпивка у них имеется? — поинтересовался Идзуми.

— Уж чего-чего, а этого тут навалом, — подмигнул ему инспектор упредилки, — мы же в порту! Если хотите, наведаемся к моим друзьям в таможенный терминал. У них всегда отличный ассортимент конфиската. Не мавританского, конечно, но карибский — весь. Тридцать сортов рома. А?

— Хоть одна приятная новость за последний месяц, — Идзуми глубоко вздохнул.

Раштики присмотрелся к белым ангарам, возникшим на горизонте.

— Похоже, приехали, — он сверился с данными навигатора на лобовом стекле. — Строение номер двести сорок один. Если верить карте — это и есть Brain Gate. Через полчаса будем у их ворот.

Идзуми вытащил из дорожной сумки электронный бинокль. Присмотрелся.

— Территорию охраняет военная пехота с базы «Микадо». Почему же меня это нисколько не удивляет? Забор высотой метров эдак пять. Вышки с пулеметами. Интересно… И все это для создания чипа, который облегчит жизнь инвалидам? А там что?

— Где? — Раштики протянул руку, чтобы взять бинокль.

— Вот! — Идзуми ткнул пальцем в длинный бетонный канал, тянувшийся от базы прямо к морю.

— А-а… Похоже на ремонтный шлюз. Я такие видел на заводе, где обслуживают и ремонтируют морские наутилусы. По нему можно перетащить посудину прямо из моря, с глубины, в сухой док.

— Еще интереснее, — проворчал Идзуми. — Они подрабатывают ремонтом наутилусов?

Раштики подался вперед, потом протянул Идзуми бинокль:

— Гляньте, похоже, как раз один собираются затащить в ангар. Видите, в море всплыл черный? Здоровый какой… Я таких никогда не видел.

Идзуми дал максимальное увеличение, пригляделся…

— Это подводный крейсер, — сказал он. — Остановитесь!

Турбокар тут же затормозил.

Инспектор присмотрелся. Увеличение было недостаточным, чтобы разглядеть детали, но Идзуми был готов поклясться, что видит двух высоких женщин, стоящих на капитанском мостике. Ветер трепал ярко-голубые волосы одной из них.

— Вот дерьмо… — Идзуми почувствовал, что по всему его телу выступает холодная испарина. — Бэнши…

— Дэйдра МакМэрфи?! Дайте посмотреть! Никогда ее не видел! — Раштики вырвал у Идзуми бинокль и уставился на стоящий далеко в море наутилус.

— Ох, чувствую, я об этом пожалею… — вздохнул Идзуми. — Но план меняется. Интуиция подсказывает мне, что если нас и пустят внутрь компании, то узнать, чем они там на самом деле занимаются, все равно не удастся.

— И что? — Раштики наверняка бы побледнел, если бы смог.

Лицо Идзуми вдруг просияло.

— О! У меня же есть напарник! — воскликнул он. — Я и забыл. Все в порядке. Ни вам, ни мне не потребуется лезть туда тайком, пробиваясь через все охранные кордоны.

Инспектор активировал свой биофон и с огромным удовольствием сказал:

— Привет, Роджер. Я только что нашел тебе отличное задание.

20 сентября 2054 года, 18:59:23

RRZ «Эллада»

Поместье Спарклов

К семи вечера Инферно только-только закончил рассказывать о внутреннем устройстве арены «Сунь Укун», разбирать ее карту, персонажей, виды оружия, прыжки и методы «заточки скила» — прокачки своего персонажа. Дэз, Тайни и Чарли подключились к нейролингве и закачали себе общую информацию вместе с правилами арены. Потом начали обсуждать полученные данные с Инферно. В результате Громов, который к нейролингве подключиться не мог, временами чувствовал себя лишним и вообще не понимал, о чем идет речь.

— То есть если я встретил наджлонга, то должен остановиться и сделать то, что он хочет, даже если речь идет о двухчасовом чтении мантр? — уточнил Тайни.

— Не обязательно, — Инферно покачал головой. — Еще раз повторяю. Чтобы выиграть на этой арене, думать не надо вообще. То действие, которое тебе мгновенно подсказывает интуиция, — самое верное. Как только начал задумываться, считай, проиграл. Надо уловить этот тонкий нюанс.

— Все, что я пока понял, — ты победил, потому что не знал этой игры, никогда в жизни в ней не был и не думал, проходя ее, ни секунды, — проворчал Чарли.

— Да, но я не сам до этого додумался. Мне подсказал Джокер, — Инферно опустил голову.

Дэз удивленно подняла голову, оторвавшись от монитора с картой арены.

— Ты же еще не был с ним знаком в сорок восьмом году, — заметила она.

— С ним лично нет, а с его манерой проведения хакерских атак — да. Он ведь первым изобрел интуитивный способ борьбы с защитными системами. Если твои действия лишены формальной логики и четкой последовательности, компьютер не может тебя просчитать. Поэтому я думаю, что для победы в «Сунь Укун» мы должны тренироваться на совсем другой арене…

Инферно загадочно посмотрел на Макса. Потом набрал сетевой адрес, и на мониторы всех четверых друзей вывелась загрузочная страница портала «Максимус Гром».

— Эта арена хороша тем, что не требует обязательного подключения к Сети с полным нейронным контактом, — Инферно посмотрел на Макса. — Достаточно и ее простой, двухмерной версии. Смотрите.

Он подошел к монитору Громова и попросил всех остальных:

— Идите сюда.

Дэз слегка нахмурилась, похоже, она не очень понимала план Инферно. Как и все остальные.

Инферно спокойно загрузил «тест», а затем по экрану побежали пиктограммы заданий — тестов на память, логику, интуицию, способности к идентификации… Среди них не было тех, что отвечают за формальную память — «способность пропитывать свои мозги данными нейролингвы», как говорил доктор Синклер. Сколько колец у Сатурна или какую частоту имел первый собранный человеком процессор.

Тесты арены требовали только одного — когнитивных способностей. Например, на экране вертятся пять цилиндров, составленных из букв, — две трети букв принадлежат слову, оставшаяся треть — лишние. Пять цилиндров содержат так или иначе связанные между собой слова, а в шестом — слово, выпадающее из ряда. Например: корпускула, излучение, протонный, ионосфера, гелиофизика и архитектура. Тот, кто за тридцать секунд глядения на вертящиеся цилиндры с буквами успевал понять, какие именно слова зашифрованы, к какой области они относятся и что архитектура не имеет отношения к понятиям из области гелиофизики, — мог получить десять баллов.