Записки колдуна (СИ) - Кирус Клим

Я не очень понял, почему Маэль не прицелилась, могли бы уравнять шансы двое на двое, а теперь придется сражаться против троих. Но не хватает Урелия и Хароха. Почем их здесь не было, где эти двое? Я схватил арбалет Гилхи и заправил его стрелой, а затем прицелился в мага — Аготая и спустил крючок, но стражник Колах отбил стрелу своим копьем, стрела лишь оцарапала руку Аготая. Мелкая царапина вызвала гримасу ужаса на лице мага. Арбалет Маэль уже был готов к залпу, благо стрелы Гилхи лежали у нас под ногами. Я целился полсекунды и выстрелил в Кэла, попал точно в грудь — на этот раз Колах не смог отбить стрелу.

Маэль что-то шепнула мне, но я не понял ни слова. «Лингуарум»— проговорил я трижды и спросил:

— В чем дело?

— Нет еще двоих, я их не могу найти, — сказала она… — Чувствую себя не очень хорошо… — Она пошатнулась. Я увидел ухмылявшиеся лица двоих эльфов, выжидавших чего-то. В голове завертелилсь мысли о состоянии Маэль, ухмылка Гилхи и ужас Аготая при виде царапинки. Яд! Стрелы Гилхи отравлены. Но я ведь вылечил Маэль заклинанием. Если яд не был выведен из организма, то вряд ли он обезврежен магией. Надо было действовать, пока Маэль была способна защитить меня от Аготая.

Я стал неистово кидаться шарами из огня в мага, но тот с легкостью поглощал их один за другим, я подбирался ближе и ближе, поддерживая Маэль другой рукой, в которой был зажат клинком, готовый вонзиться в тело врага. Длинное копье Колаха не давало подойти на расстояние удара — он попросту мог заколоть меня еще на подходе. Маэль уже с трудом стояла на ногах, тогда я решил совместить заклинания и несколько раз прочитал заклинание на сонную пыль, выпуская ее из пальцев, она медленно опадала вниз, а затем прошептал трижды «аква», запустив водный шар через пыль в ожидании эффекта, но маг поглотил все и не подавился. Посох мешал разобраться с ними с помощью магии, а копье — подойти на расстояние удара клинком.

Думать надо было быстрее, Маэль с каждой секундой теряла силы, а вместе с ними утекала и ее жизнь. Я подобрал с земли камень и швырнул в мага, тот инстинктивно подставил посох и камень ударился о шар. Явно, сделанный не из стекла, шар не издал ни звука, и даже не оцарапался. Не долго думая, я схватил горсть пыли и песка и кинул ее в голову стражника Колаха. Это сработало отлично: он прикрыл лицо рукой, ослепнув, тогда я в два прыжка преодолел расстояние до его копья и выдернул его из рук, оставив беззащитным, а затем полоснул клинком по горлу. Стражник упал, захлебываясь в собственной крови.

Я совершенно позабыл о защите от магии, осознание пришло с напряжением в затылке, что сейчас мне уже не выпутаться. Кот летел от руки мага точно в меня. Перед моим лицом он растворился в воздухе, я резко обернулся и увидел, что Маэль лежит пластом на земле, а ее посох валяется у моих ног. Моя девочка из последних сил кинула его, чтобы не дать умереть мне.

Только я хотел напасть на ошарашенного мага, как тот упал бесформенным мешком на землю. Из-за его спины на меня смотрел Урелий, вышедший из палатки.

— Я пытался их удержать от этой затеи, но они меня не послушали, — сказал Урелий, рядом с которым стоял последний стражник — Харох. Он с отвращением оглядывая поле боя.

— Что с ней? Ей можно помочь? — спросил я, прислонясь к лицу потерявшей сознание Маэль.

— Я…кх-прохрипел Урелий.

— Умри, предатель, — прокричал Харох, вонзив в спину мага меч, тот замертво упал, а Харох стал надвигаться на меня.

Он был уже на расстоянии удара, я выжидал, а когда он опустил меч мне на голову, то блокировал атаку своим клинком, параллельно шепча: «игнис, игнис, игнис» и отправляя шар прямо в грудь стражника. Он вскрикнул и упал безжизненным телом наземь. Никого из эльфов не осталось в живых, лишь одна эльфийка находилась на грани жизни и смерти.

— Маэль, Маэль, пожалуйста, очнись, — молил я, тряся ее за плечи, — пожалуйста, — выкрикивал я. Слезы потекли по щекам и капали на ее лицо, стекая дальше к земле. Ее желтые глаза были потухшими, а лицо не выражало никаких эмоций. — Нет, так не должно быть, пожалуйста, Маэль. Я люблю тебя, — бился я в отчаянии. Я слушал мерное биение ее сердца, с замиранием и страхом, что оно вот-вот остановится, и тогда я навсегда потеряю ее.

Вот я глупец, подумалось мне: у них наверняка есть противоядие, и я побежал к трупу Гилхи. В его одеждах не было карманов. Подсумка или мешочка тоже не было ни рядом, ни на нем, тогда я бросился к лежащему рядом Молге — у того тем более ничего не было, ведь он маг. Это был конец, она вот-вот умрет. Уже на автомате я бросился осматривать труп других стражников, но не испытывал надежды на успех: у них также не оказалось ничего, кроме оружия.

— Эрик, — вырвал меня из ужасающих мыслей знакомый голос, — Что тут случилось? Что с тобой и почему ты не отвечал мне?

Я поднял голову на говорившего и увидел высокого человека с мудрыми и добрыми глазами, довольно старческим лицом, хотя еще и полным сил: он был худ, с длинной острой бородой, и длинными черными волосами. На поясе у него висел небольшой топор. Одежда у него была серая, без излишеств: рубаха, штаны и сандалии, за спиной плащ в полный рост черного цвета.

— Бенедикт? — спросил я.

— Ты не узнаешь меня, мальчик мой? — ответил он вопросом на вопрос. — Что с тобой случилось?

— Я ничего не помню, но это неважно — она отравлена, — с отчаянием и надеждой обратился я к нему, бросаясь обратно к телу Маэль, — помоги ей, умоляю, — слезы текли у меня из глаз, не останавливаясь, — она умирает.

— Ты сам ей можешь помочь, — проговорил он покровительственно бархатистым голосом, — твой экстренный мешочек при тебе, как я вижу. Достань из него пузырек с жидкостью. — Я вынул пузырек. — О, я вижу, ты ее отпил, — теперь надейся, что оставшейся микстуры хватит, и она сработает. Тебе придется сделать выбор: или ты спасешь ее, или используешь, чтобы вернуть память, — сказал он. Я, не задумываясь, открыл пузырек и поднес ко рту Маэль.

— Стой, — вскричал Бенедикт, но я продолжил с непоколебимой уверенностью. — Сначала надо было прочитать заклинание «куратио» в руку с пузырьком, — с досадой договорил он, когда я уже вылил весь пузырек ей в рот.

Маэль едва держалась. Я опустил голову ей на грудь и сомкнул руки у нее за спиной. Ее обмякшее тело не шелохнулось, ни один мускул не дрогнул. Над головой полыхнуло яркое зеленое пламя, отбросившее тень на землю, похожую на ангела, а затем чья-то грубая рука схватила меня за плечо и с силой оттолкнула в сторону. Бенедикт влил в рот умирающей Маэль точно такой же пузырек с голубоватой жидкостью. Я кинулся на шею старцу, чувство благодарности переполняло меня.

— Спасибо, спасибо тебе, ты спас ей жизнь.

— Подожди, — отстранился он. — Ничего не произошло.

Я посмотрел на тело своей подруги, которое лежало без движения, без дыхания.

— Слишком поздно, мальчик мой, — голосом полным сочувствия произнес он.

— Не-е-ет, — от отчаяния хотелось выть. Я упал на колени и обхватил Маэль за плечи и еле слышно сказал: нет, пожалуйста, Маэль, очнись же.

— Мне жаль, — Бенедикт похлопал меня по лопатке.

— Почему не сработало? — Вскричал я, отбрасывая руку старика, — почему она умирает?

— Не все подвластно нашим желаниям, — спокойно ответил он.

— Если бы ты сразу дал ей свой пузырек, она бы выжила, ты опоздал! — Ярость охватывала мой разум, а тело было словно охвачено пламенем. Праведным благодатным огнем ярости, который я метнул в этого неизвестно откуда взявшегося старца. — Ты убил ее, ты дал ей умереть. — Я метал в него огненные шары один за другим, но он легко парировал мою магию.

— Успокойся, Эрик! Возьми себя в руки.

— Я устал держать себя в руках, все равно все выскальзывает и разбивается о землю, — я подбирался все ближе и ближе с каждым шаром, пока не оказался на расстоянии прыжка до него. Я выхватил клинок и бросился вперед, целясь точно в живот незнакомцу.

Для старика он неожиданно легко отвел удар и оказался на недосягаемом расстоянии.