Дьявольский вальс - Джонатан Келлерман

Я подошел к библиотекарю и спросил, нет ли у них справочника по субсидиям на научные разработки, выдаваемым частными организациями.

– Конечно, – ответила библиотекарь. – Какая область вас интересует – биология или физика?

Не зная, как будет квалифицирована работа Эшмора, я сказал:

– Обе.

Она встала, быстро прошла к полкам со справочниками. Со стеллажа в самом центре секции она сняла две толстые книги в мягкой обложке.

– Вот, пожалуйста, это самые последние. Все, что было издано раньше текущего года, переплетено вон там. Если вам нужны работы, финансируемые государством, они находятся в правой секции.

Я поблагодарил женщину, отнес книги к столу и прочел заголовки на обложках.

«КАТАЛОГ НАУЧНЫХ РАБОТ, ФИНАНСИРУЕМЫХ ЧАСТНЫМИ ИСТОЧНИКАМИ: ТОМ 1. БИОМЕДИЦИНА И БИОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ»

То же самое, «ТОМ 2. ТЕХНИКА, МАТЕМАТИКА И ФИЗИЧЕСКИЕ НАУКИ»

Я открыл первый том и обратился к последнему разделу – «Получатели фондов». Имя Лоренса Эшмора бросилось мне в глаза на середине списка имен на "Э" со ссылкой на раздел «Лица и организации, финансирующие работы». Я обратился к нему:

Институт химических исследований Ферриса Диксона Норфолк, Вирджиния.

В текущем академическом году институт финансировал только две работы:

№ 37959 – Эшмор, Лоренс Аллан.

Западная педиатрическая больница, Лос-Анджелес, Калифорния.

«Токсичность почвы как фактор в этиологии педиатрических новообразований (дальнейшее изучение)».

973 652 75 долларов на три года.

№ 37960 – Зимберг, Уолтер Уильям.

Мэрилендский университет, Балтимор, Мэриленд.

«Нетрадиционная статистика в сравнении с зависимостью Пирсона, их роль в научном предвидении: исследования, метод проб и ошибок и ценность предвидения в (априори) определении распространения моделей».

124 731 00 долларов на три года.

Вторая работа была довольно объемной, но, очевидно, Феррис Диксон не платил за слова. Эшмор получил почти девяносто процентов всех фондов, отпускаемых на научные работы.

Почти миллион на три года.

Очень большие деньги на единичный проект, который в основном был переделкой старой работы. Интересно, как Эшмор смог убедить представителей Ферриса Диксона.

Но было воскресенье, и даже люди с полными денег карманами сегодня отдыхали.

Я вернулся домой, переоделся в свободную одежду и слонялся без цели, притворяясь, что выходные для меня имеют значение. В шесть часов, больше не в состоянии продолжать эту игру, я позвонил домой Джонсам. Именно в это время дверь открылась и вошла Робин. Она помахала рукой, прошла в кухню, поцеловала меня в щеку, а затем направилась в спальню. Как раз когда она скрылась из виду, в трубке послышался голос Синди.

– Алло.

– Здравствуйте, это Алекс Делавэр.

– О, здравствуйте, доктор Делавэр. Как поживаете?

– Отлично. А вы?

– О... Довольно хорошо. – В голосе слышались раздраженные нотки.

– Что-нибудь не так, Синди?

– Нет... Гм. Не могли бы вы минуточку подождать?

Она прикрыла трубку рукой, и теперь ее голос звучал приглушенно, а слова были неразборчивы. Но я уловил и другой голос, отвечавший ей, – голос Чипа.

– Простите. – Синди вернулась к нашему разговору. – Мы пока что привыкаем, и мне кажется, я слышу Кэсси. Она сейчас спит.

Явное раздражение в голосе.

– Устала от переезда? – спросил я.

– Ну... И это, и приспособление к другим условиям. Она очень хорошо пообедала, потом съела десерт, потом заснула. Сейчас она лежит через холл от меня. А я держу ушки на макушке... Ну, вы знаете.

– Само собой разумеется.

– Ее комната примыкает к нашей спальне, и я держу дверь открытой, а внутри горит ночник. И я время от времени могу поглядывать на нее.

– А как вам удается поспать при таком режиме?

– О, я ухитряюсь. Если я устаю, то дремлю вместе с ней. Мы так много времени проводим вместе, что у нас как бы выработался одинаковый режим.

– А вы дежурите попеременно с Чипом?

– Нет. Я не могу допустить этого – у него в этом семестре слишком большая нагрузка. Скоро ли вы собираетесь посетить нас?

– Завтра, если вас это устраивает.

– Завтра? Конечно, гм... Вторая половина дня подойдет? Около четырех?

Я подумал о пробке на дороге номер 101 и ответил:

– А может быть, чуть раньше?

– Гм... О'кей – в три тридцать.

– Думаю, даже еще пораньше, Синди. Например, в два?

– О, конечно... Мне нужно кое-что сделать – давайте в два тридцать?

– Прекрасно.

– Итак, доктор Делавэр, ожидаем вашего визита.

Я пошел в спальню, думая о том, что в больнице голос Синди казался не столь нервным, как дома. Что-то будоражило ее – вызывало беспокойство, которое, в свою очередь, приводило к манипуляциям Мюнхгаузена?

И если бы даже она оказалась девственно невинна, было понятно, что дом пугает ее. Дом для нее – это место, где скрывается беда.

Робин надевала маленькое черное платье, которое я раньше не видел. Застегивая молнию, я прижался щекой к теплу ее тела между лопатками, но все же ухитрился поднять застежку до конца. Мы отправились в итальянский ресторанчик, расположенный в торговом центре, рядом с Малхолендом. Мы не сделали предварительный заказ, и нам пришлось ждать в холодном баре цвета оникса. Сегодня был вечер бесноватых новомодных песен, обилия загорелого тела и оглушительного по громкости звука. Мы были рады, что не участвуем в этом сумасшествии, и наслаждались тишиной. Я всерьез начал верить в возвращение наших былых отношений – приятный предмет для размышлений.

Через полчаса нас посадили за угловой столик, и мы сразу же сделали заказ, пока официант не успел умчаться прочь. Мы ели телятину и пили вино, провели час в тишине, поехали домой и сразу же легли в постель. Несмотря на вино, наша близость была быстрой, игривой, почти веселой. Потом Робин наполнила ванну, залезла в нее и пригласила меня присоединиться к ней. Как раз когда я собирался это сделать, зазвонил телефон.

– Доктор Делавэр, это Джейни. Вас вызывает Чип Джонс.

– Спасибо. Соедините нас, пожалуйста.

– Доктор Делавэр?

– Привет, Чип, что случилось?

– Ничего. То есть ничего, относящегося к медицине, слава Богу. Надеюсь, звоню не слишком поздно?

– Нисколько.

– Синди только что позвонила мне и сказала, что вы собираетесь посетить нас завтра днем. Я просто хочу узнать, должен ли я быть дома?

– Ваша информация всегда желательна, Чип.

– Гм...

– Вас это не устраивает?

– Боюсь, что да. У меня занятия во второй половине дня, в час тридцать, а сразу после них – встреча с некоторыми студентами. Ничего особенного, обычные занятия, но с приближением выпускных экзаменов паника среди студентов разрастается с безудержной скоростью.

– Ничего страшного, – ответил я. – Встретимся в следующий раз.

– Прекрасно, и, если у вас возникнут ко мне вопросы, просто позвоните. Я ведь дал вам мой здешний номер, да?

– Да.

– Отлично. Тогда договорились.

Я положил трубку. Этот звонок обеспокоил меня, но я не мог понять причину. Робин опять позвала меня из ванной комнаты, и я отправился на ее зов. Свет приглушен, Робин по самую шею укутана в пену, ее голова откинута на край ванны. Несколько гроздьев пузырей прицепились к ее волосам, которые она заколола наверх, пузыри сверкают, как драгоценности. Глаза закрыты, она не открыла их и тогда, когда я залез в ванну.

Закрывая грудь, она сказала:

– Ах, дрожу, дрожу, надеюсь, ты не Норман Бейтс[43].

– Норман предпочитал душ.

– О да. Тогда брат Нормана, склонный к созерцательности.

– Мокрый брат Нормана – водяной[44].

Она рассмеялась. Я вытянулся и тоже закрыл глаза. Она положила свои ноги на мои. Я лег ниже, чувствуя, как становится тепло, массируя пальцы ее ног и пытаясь расслабиться. Но я все еще продолжал перебирать в памяти подробности разговора с Чипом, и напряжение не спадало.

Синди только что позвонила мне и сказала, что вы собираетесь посетить нас завтра днем.

Он хочет сказать, что, когда я звонил, его не было дома.

Разве не он разговаривал тогда с Синди?

И ее раздраженность...

– Что случилось? – спросила Робин. – Твои плечи так напряжены.

Я пересказал ей разговоры с Синди и Чипом.

– Может быть, ты придаешь этому слишком большое значение, Алекс? Это мог быть какой-нибудь родственник, пришедший навестить ее, – отец или брат?

– У нее нет ни того, ни другого.

– Тогда это был кузен или дядя. Или какой-нибудь работник обслуживания – водопроводчик, электрик, кто угодно.

– Попробуй пригласить одного из этих молодчиков в воскресенье вечером, – возразил я.

– Но они богаты. Богатые получают, что хотят и когда хотят.

– Да, может быть, так и было... Тем не менее мне показалось, что она была очень раздражена. Как будто я застал ее врасплох.

– Хорошо, давай предположим, что у нее интрижка. Ты уже подозреваешь ее в отравлении ребенка. По сравнению с этим супружеская неверность – просто мелкое преступление.