Королевский казначей - Томас Костейн

— Да, и это мне неприятно, потому что придется не согласиться с решением его величества. Я не собираюсь жениться на этой малышке.

— Робин, она является весьма лакомым кусочком. Вам не следует совершать ошибки. Есть множество придворных, которые отдали бы все, лишь бы очутиться на вашем месте. Кер внимательно взглянул на друга. — Вы мне не расскажете, почему возражаете против этого альянса?

Д'Арлей решил не выдавать истинных причин.

— Мне сейчас совсем не хочется вступать в брак. Возможно, мне просто не хочется, чтобы кто-то, кроме меня самого, занимался устройством моей личной жизни. Пусть это даже сам его величество король.

— Но вы вообще-то собираетесь жениться? Д'Арлей ответил не сразу.

— Конечно, мне рано или поздно придется жениться. Вам известно, в каких долгах находится мой братец. Но все-таки жениться просто из корысти, на деньгах я не способен. Это не для меня, господин Кер.

— Это действительно касается только вас, д’Арлей. Вы и должны решать, — согласился Кер. Он не пытался разубедить д'Арлея. — К счастью, вы сейчас можете спорить с королем. Вы стали национальным героем и его величество не захочет напороться на народный гнев, если ему в голову придет мысль наказать вас.

Пока они разговаривали, Валери танцевала под присмотром старика Рикардо. Она исполняла величественные па из паваны. Девушка величаво держала головку, слегка покачивалась, поворачивалась и делала реверансы. Затем последовали более быстрые па. Девушка держала руки на бедрах и быстро стучала каблучками по полу в такт музыке. Валери лихо приподняла широкие юбки и, покачиваясь, стала быстро перебирать ножками. Когда Валери остановилась, щеки у нее горели, глаза сверкали.

Кер наблюдал за девушкой, она достала из рукава веер и начала обмахиваться им.

— Ну, что вы о ней думаете? — спросил он д'Арлея. — Я просто поражен и не могу поверить собственным глазам, — ответил молодой человек. — Валери стала совсем другой. Это просто чудо.

— Да, это чудо. У нее изменился даже голос. Вы заметили, что он стал более низким и уверенным? Ваша чудесная родственница, конечно, вложила в девушку много сил, и благодаря ей эта маленькая провинциалочка становится настоящим драгоценным камнем. Мы часто спорим с вашей невесткой, но в конце концов я всегда сдаюсь и мне приходится признавать свою неправоту. Мадам Изабо очень умная женщина. — Кер быстро взглянул на д’Арлея. — Наверное, мы не смогли бы найти лучшей кандидатуры.

Д'Арлей неохотно кивнул:

— Должен признаться, что вы абсолютно правы.

Пока Валери танцевала, граф ни секунды не стоял спокойно. Он что-то громко напевал, подпрыгивал и импровизировал танцевальные па. Видимо, его перестала беспокоить боль в ноге. Он что-то советовал учителю танцев. Вот он хлопнул в ладоши, требуя внимания.

— Нам пора танцевать куранту, — объявил он.

— Сударь — начал протестовать старый Рикардо, — но куранту танцуют только в паре.

— Разве вы не слышали, как я сказал: «Нам пора танцевать»? Я стану партнером мадемуазель. Обещаю вам, господин Рикардо, вы сами поймете, что никогда прежде этот танец не исполнялся с большим искусством и страстью. Более того, — граф подмигнул Валери, — мы даже постараемся сделать танец несколько вызывающим. Давайте, маленькая кузиночка, занимайте место напротив меня.

В куранте может принимать участие любое количество пар. Один из участников исполняет песню, каВалери резво направляются к дамам, а те в свою очередь кокетливо отступают назад. Все подпевают исполнителю песни. Каждый танцующий подхватывает партнершу и резко вращает ее. Затем он и она кланяются друг другу и расходятся, мужчины занимают прежнюю позицию.

— Лучше всего куранта получится, если только мы вдвоем станем ее исполнять, — заявил граф. — Мне не нужно будет менять партнерш, и я этим, клянусь святыми, очень доволен. Кузина, начинайте петь.

Валери запела веселую песенку:

Понетта хочет замуж,Но кто ж ее возьмет?

Девушка хлопнула в ладоши, и граф начал ей подпевать:

Если вы не можете сказать «Оу!»,«Оу-оу-оу!» — как говорят папа и мама.Если вы не можете сказать «Оу!»…

Граф пел, всецело отдаваясь веселенькому мотиву. Он начал танцевать и стал похожим на развеселившегося козлика, больного подагрой. Он стучал каблуками, размахивал руками и не переставая улыбался. Потом граф подхватил Валери и закрутил ее вокруг себя, отпустил, церемонно поклонился и задом попятился на свое прежнее место.

— Браво! Оу-оу! — кричал он. — А теперь стану петь я. Эти строки сочинил я сам. Конечно, они… как бы это выразиться, несколько необычны. Да, боюсь, что это так. Мадемуазель, нам повезло, что сейчас с нами нет графини, потому что, я уверен, ей не понравились бы мои стихи.

Он начал петь. Его стихи были просто неприличны. Они, пожалуй, сгодились бы для танцев в таверне, куда ходят простолюдины, под эти стихи могли танцевать только подвыпившие мужики и неряшливые женщины. Граф распевал их очень громко, а потом прыгнул вперед, широко расставив руки в стороны. На этот раз он очень высоко подбросил Валери, и у нее взметнулись вверх юбки. Граф опустил партнершу на пол и, громко вопя, изобразил пируэт.

— Оу! Оу-оу! Оу-оу! Оу!

— Что здесь происходит?

Изабо, громко шелестя юбками, вошла в комнату, и там воцарилась тишина. Граф стоял, вытянув над головой руки. Было ясно, что ему стало как-то не по себе. Старик Рикардо перестал дудеть в рожок и застыл с открытым ртом.

Кер наклонился к д’Арлею:

— Вас все считают самым храбрым рыцарем во всей Франции. Вам хватит смелости остаться здесь и наблюдать за тем, что будет происходить? Или вы предпочтете убраться, пока милая Изабо нас не увидела?

— Предпочитаю убраться отсюда, — шепнул д'Арлей. Кер знаком приказал Валери следовать за ними, и все на цыпочках покинули комнату.

КНИГА ВТОРАЯ

Глава 1

Караульный крикнул: «Стоять!» — и поднял над головой фонарь. Он узнал Жака Кера.

— Господин казначей, я вас знаю. Я выпил много вина неподалеку от вашей лавки. Эти люди с вами?

— Да, объясни нам, как пройти к штабу господина Дюнуа.

Весть о том, что прибыл Жак Кер, быстро распространилась по лагерю. Люди выскакивали из палаток, отходили от костров и громко приветствовали его.

Кера обступили люди, чьи лица при свете факелов казались дикими и грязными. Солдаты были дружески настроены к нему и повторяли на все лады одну и ту же фразу:

— Добрый Жак позаботится о том, чтобы нам заплатили деньги и хорошо кормили.

Кер то и дело приветствовал собравшихся, его правая рука постоянно то поднималась в воздух, то опускалась.