Коварные сентеги - Юрий Иванович

Род Беерчи, прямым и единственным продолжателем которого являлся Сату-Лгав, мог на нем и зачахнуть. Птицеподобные женские особи сентегов, несмотря на свои магические силы, рожали детей как те же люди, к примеру, а не высиживали яйца, как упоминалось в легендах на севере. Но при этом могли производить потомство на свет лишь до столетнего возраста. Подобный предел, правда, до ста пятидесяти, существовал и у мужских особей. Только Сату-Лгав нисколько об это не переживал, отделавшись на эту тему одной фразой: «Вот когда разбогатею, тогда и наделаю наследников!..»

Желающему – да исполнится!

Почти все обитатели дома поспешили навстречу главному представителю рода. Но разговаривать и отвечать на приветствия, стоя на крыльце, сентег не стал. Деловито прошел в холл, там осмотрелся и только после этого вздохнул с облегчением:

– Все цело… Воды мне! И ужин готовьте! – желание завалиться обессиленно на диван так и горело в его глазах. Но он со стоном двинулся на третий этаж по парадной лестнице, скомандовав мужчинам: – Помогите новым рабам занести их вещи в гостевые комнаты у моей спальни. Живей!

Что пыталась тараторить его сестра, он игнорировал полностью, хотя, судя по ее виду и командному голосу, именно она распоряжалась в доме во время отсутствия брата. Только и пытался прикрыть ей рот пологом неслышимости. Та, видимо, поняла, что следует подождать с рассказом, и замолкла. Хотя так и шла следом.

Гостевые комнаты оказались шикарными. Большие, с окнами, выходящими на улицу, с отдельными туалетами и ванными. Кстати, выздоравливая в роще, Коллекционер больше всего мечтал, что когда он вернется домой, то первым делом примет душ. Люди желали себе того же. При виде ванных они сразу взбодрились, чувствуя страшный зуд по всему телу. Кажется, хозяин дома ощущал себя так же, но тут удивил всех. Похоже, он желал продемонстрировать северянам, насколько им доверяет и как может быть благодарен за собственное спасение. Он решил устроить небольшое тайное совещание. Старожилы-рабы поставили багаж и тут же дисциплинированно удалились вон, а вот остальных приживал пришлось выгнать не совсем вежливым приказом:

– Всем выйти отсюда! У меня наедине с сестрой важный разговор! – Чтобы новенькие не дергались понапрасну, не зная, как трактовать распоряжение, им было приказано отдельно: – Остаться! Можете сесть!

Но лишь Риона откликнулась правильно:

– Слушаемся, тэш!

Сату-Лгав уселся со стоном и сказал сестре:

– Значит, так! Эти трое живут в этих комнатах, не выходя за порог и ни с кем не общаясь. Приносить им пищу буду я сам, или только ты, Лейч-Ера. Понятно? Дальше! Двери должны быть постоянно закрыты на ключ. Что сюда принесено, никто и глазом не должен видеть. Все остальные детали и мотивы своих поступков я тебе объясню потом. А сейчас кратко, но не упуская самого важного, опиши мне, как происходило нападение на дом.

Лейч-Ера оказалась дамой весьма нордического характера и крепкой закалки. Удивление сумела упрятать, приказы оценить правильно и начала рассказывать о событиях позапрошлой ночи:

– Напали через полчаса после гашения фонарей. Атаковали около десятка сентегов и почти столько же людей. И они были уверены, что тебя в доме нет. Но они жестоко просчитались в оценке нашей обороноспособности. Забор они перемахнули, потеряв только одного человека. Потом стали рваться в дом. Вот тут твои строенные структуры и пригодились. Окна, а затем и рамы они взрывами убрали, а вот дальше мощи у них не хватило, уперлись в силовые стены. Так что в доме никто не пострадал и ничто не повреждено. Пожар снаружи – это только страшно смотрится. Зато пять сентегов мы убили точно. И, кажется, троих людей. Причем половину из них, когда они стали отступать. Если бы у нас было больше арбалетов или твоя керечеса, мы бы их всех положили во дворе.

Она горделиво задрала клюв, ожидая похвалы. И дождалась:

– Молодец, Лейч-Ера! Тебе нет равных во всем нашем городе! А многие воины даже не подозревают, что они и твоего коготка не стоят. Я тобой горжусь!

Порция заслуженного восхваления была получена и сестра позволила себе поинтересоваться измученным видом брата. Приблизилась к нему и притронулась перьями крыла к его шее:

– А что с тобой было? Ты очень скверно выглядишь…

– Еще бы! Я, можно сказать, чудом вернулся с того света. Меня по кусочкам собрали вот эти бравые ребята, которые теперь будут жить в этом доме и играть роль моих рабов. Ты поняла, сестричка? Я очень надеюсь на твою сообразительность, помощь и понимание: именно «играть роль»! Почему, что, зачем и как – позже. Иначе я от усталости потеряю сознание…

– Но как же мне к ним относиться? – растерялась сентега.

– Ну… при всех остальных, как и к обычным нашим рабам. А вот наедине, прошу тебя, относись к ним как к самым близким друзьям. Моим друзьям…

– Ладно, попробую…

– Все… пока все… – Сату-Лгав с трудом встал и отправился к выходу. – Располагайтесь, отсыпайтесь, отъедайтесь… Утром встретимся…

Сестра устремилась за ним, на ходу информируя:

– Тут эта конклатерра чуть ли не по три раза на день к нам рвется, страшно хочет с тобой пообщаться…

– Я тебя рассмешу: пообщались, – донеслось уже из коридора. – На проспекте с ней встретился…

Голос оборвался, отсекаемый пологом неслышимости. Дверь закрылась, сработали магические замки, после чего послышался скрежет механического. Для Эль-Митолана Восходящего подобные запоры не проблема, но, тем не менее, все не спешили выразить вслух свое отношение к этому. И опять показала свою непосредственность девушка:

– Так мы в безопасности или… в рабстве?

Кремон успокаивающе улыбнулся:

– Мы свободны всегда. А вот помыться надо немедленно. Думаю, что ужин принесут скоро.

Риона умчалась в иные две комнаты и вскоре примчалась обратно.

– Я выбираю среднюю комнату! – заявила она безапелляционно.

Мужчины уставились на нее в недоумении:

– Ты что? Это же неудобно!

– И тебе в первую очередь! Мне ведь надо с братом общаться!

– Ага! И довольно часто… И оружие надо разложить…

Но их подруга по ватаге уже все продумала:

– Оружие делим на всех, вдруг опять нападение на дом произойдет. Ну а когда будете ходить друг к другу в гости, стучитесь ко мне и спрашивайте разрешения пройти. – И не желая слушать возмущения и доводы, вновь умчалась со словами: – Я в ванную! Ужинать будем в этой комнате!

Кашад посмотрел на напарника и скривился:

– Что скажешь? Прижать ее?

– Да ладно, попробуем так…

– Тогда я здесь остаюсь. Буду пробовать иногда по всему дому отделенным сознанием пробегаться, надо прислушиваться…