Три дня на расплату - Татьяна Исмайлова

— Думаю, не стоит напоминать о бывшем генеральном прокуроре? — спросил Лева.

— Не стоит. — Минеев долго молчал, и Лева не торопил, понял, что попал в точку. Наконец губернатор спросил:

— У вас есть возможность изъять все кассеты и тут же доставить их мне?

— Есть. Я сейчас рядом с домом Ращинского. Но…

— Я вас понял. Действуйте по обстановке. Кассеты сегодня должны быть у меня. Все до единой.

…Пришла пора действовать. С губернаторским «добро» это будет не так уж и трудно. Есть ли в сейфе у Николая пленка, интересующая губернатора, или ее нет и никогда не было — значения не имеет: Коля Ращинский слишком задолжал Бессарабову и, похоже, отдавать долги не собирается.

— Леша, ну-ка быстренько открой ворота. — Он кивком показал в сторону дома, где сейчас была Анна. — И бегом сюда, пойдешь со мной к Ращинскому. А ты, Серега, устраивайся открыто на крылечке дома нашей птички. Если надумает выйти, не тебя учить, что делать: из дома ни шагу. Закончим дела здесь, — он посмотрел на особняк Ращинского, — потом займемся этой особой.

Леша-Отмычка вернулся быстро: дело свое он знал, и прозвище получил не случайно.

В дом первого заместителя губернатора они проникли без помех: стальные двери ворот, пять минут назад выпустившие Анну, были открыты, у входной двери Отмычка провозился минуты три. Лева бесшумно миновал прихожую, приоткрыл дверь в гостиную — в полумраке блестела зеркальная поверхность круглого журнального стола, уставленного бутылками. Ращинского тут не было. Он подошел к тяжелой шторе, прикрывающей дверь кабинета. Дверь была закрыта. Кивнул Леше — тут замок был посложнее. Пока Отмычка возился с ним, Лева вышел в прихожую, осторожно поднялся по витой лестнице на второй этаж. Здесь он не был ни разу. Так… две гостевые комнаты с туалетами и ваннами, узкое помещение со шкафами-купе по обеим стенам. А вот и спальня — тоже пусто! И непохоже, чтобы здесь совсем недавно резвились влюбленные, — широченная кровать аккуратно застлана шелковым покрывалом. Где-то тут — Лева обшарил глазами стены — вмонтирован глазок видеокамеры, а сама она наверняка упрятана в одном из шкафов гардеробной.

Разбираться с этим некогда, да и незачем. Он подошел к туалетной комнате — ни звука, тихонько приоткрыл дверь, подивился огромной ванне-бассейну — пусто!

Негде больше Коле быть, кроме как в кабинете. Непонятно, зачем Ращинский закрылся там.

Леша ждал его у дверей. Лицо его было встревоженным.

— Я это, Лева, глянул, — зашептал он, кивая на дверь, — так он… это… то ли спит, то ли что похуже.

Бессарабов оттеснил Отмычку, крадучись, вошел первым.

Ращинский сидел за большим письменным столом, закинув голову на спинку кресла, руки его безвольно повисли. Леша бесшумно подошел, прислушался:

— Живой. Дышит.

Бессарабов показал рукой на сейф, тот находился прямо за спиной Ращинского. Леша кивнул, по-кошачьи бесшумно обогнул кресло, но почти сразу же обернулся:

— Открыт он, Лева.

Бессарабов, накручивая на пистолет глушитель, вскинул удивленные глаза: не может быть!

Держа под прицелом Ращинского, подошел к сейфу: действительно, открыт. Пошарил рукой — кассет не было. Ни одной! А ведь стопочку целую заметил в прошлый раз — штук пять-шесть точно было!

— Включи свет! — сказал, не понижая голоса.

Лешка испуганно глянул на Ращинского, потом на пистолет, который сжимал в руке Лева, все так же бесшумно проскользнул к выключателю — яркий свет залил помещение.

— Следи за ним, — приказал Лева.

Он еще раз обшарил сейф. Какие-то коробочки, бумаги — кассет не было! Теперь он знал, что было в черном пластиковом пакете Анны — эта сучка каким-то образом завладела кассетами! А это что здесь лежит? Пистолет! Вот так подарочек от Коли!

Бессарабов быстро, не спуская глаз с головы Ращинского, проверил оружие — заряжено. Глянул на свой глушитель — а зачем? Рядом только дом, где прячется эта сучка.

Свой пистолет он спрятал в карман, вытащил платок, тщательно вытер оружие, найденное в сейфе.

— Лева! — громко шепнул Отмычка. Бессарабов кивнул: он тоже заметил, что Ращинский шевельнулся. Подошел совсем близко, пистолет, который держал через носовой платок, опустил вниз.

Ращинский слабо застонал, попытался приподнять голову со спинки кресла, снова в изнеможении откинулся назад. Приоткрыв глаза, он ничуть не удивился, увидев над собой лицо Левы.

— Лева…

Говорить ему, видимо, было трудно. Каждое слово он выпихивал с натугой:

— Лева… Ты был прав… Никакая она… не француженка… Обокрала меня, стерва… Лева… Она знаешь… кто?.. Она Терехина… Сестра Насти… Помнишь?..

Лева не помнил. Мадам Морель, теперь Терехина… Он с самого начала знал, что с этой Анной не все в порядке.

— Где видеокассеты из твоего сейфа? — громко спросил он Ращинского.

Тот приподнял голову, но тут же снова обмяк в кресле.

— Говорю ж тебе… обокрала… все, все забрала… Надо, Лева, ее догнать… И все отобрать… Ты поможешь мне, Лева?

Бессарабов кивнул. Ращинский благодарно прикрыл глаза.

Лева дал знак Отмычке. Тот, встав сзади кресла, обхватил цепко безвольные плечи Ращинского. Бессарабов вложил пистолет в руку Ращинского, твердо сжимая его пальцы, прижал курок к груди. Когда прогремел выстрел, Отмычка разжал руки — тело первого заместителя губернатора распласталось в кресле. Пистолет валялся на полу, рядом.

— Готов, — сказал Лешка.

Лева скомкал свой носовой платок, засунул в карман.

Через окно свой спальни Анна увидела, как легко распахнулись ворота дома и длинный парень в замызганных джинсах и цветной рубахе, не прячась и не таясь, открыто, даже как-то подчеркнуто-нахально прошагал по двору и, усевшись на каменной лестнице перед входной дверью, вытянул ноги и закурил. Всем своим видом он демонстрировал: я здесь надолго, и, если понадобится, я так же легко проникну в дом.

Она перешла в соседнюю угловую комнату. Через узкую щель сквозь шторы хорошо просматривался вход в дом Ращинского. Когда из густых кустов вышел Бессарабов и к нему вскоре присоединился невысокий паренек с хитрой лисьей мордочкой и оба они скрылись за воротами, Анна поняла, что Лева видел ее выходящей из соседнего дома и знает наверняка, где ее искать. Только сделать это он решил позже. Почему? Какие срочные дела у него с Ращинским? Полтора часа назад, когда он ворвался в дом, его интересовала Анна, и только Анна. Коленька тогда, узнав, что ребятки Левы рядом с его домом, изрядно струсил и только поэтому показал Леве кассету, чтобы тот и сам ушел и, главное, волчат своих отозвал. Стоп, кассета! Увидев запись, Лева сразу стал держаться по-другому, как-то притих, задумался и, если бы Ращинский не спросил о каком-то общаке, так бы, наверное, молча и ушел. О чем задумался Лева? Правильно, о том, что на видеокассетах Ращинского может быть запись не только любовных игрищ хозяина дома. Конечно же! Он отправился к Ращинскому за кассетами. Не обнаружив их, тут же ринется сюда.