Мой новый мир - Геннадий Ищенко

— Сочувствую, но пока мне прямо не выложат, чем нужно будет заниматься, никакого ответа дать не могу!

— Вот как раз это я вам могу выложить, — сказал я. — Скрою я только сведения, касающиеся лично меня. Если будем работать вместе, чуть позже узнаете все.

— Итак, занятие, — напомнил он.

— Вы будете не просто моим советником, а первым помощником во всем, — начал я. — Дармины открыли новый мир, откуда в нарушение правил храмов и наших традиций черпают силы для нанесения ударов по семье Ольмингов.

— И много таких ударов уже было? — насмешливо спросил граф.

— Не верите, — констатировал я. — И совершенно зря. Пока таких ударов было три, но это только начало. У мастера–цирюльника похитили жену и двух дочерей. Условием их возвращения был клок волос с головы наследника. Получив волосы, мастера убили, а личность хозяина волос забросили в тело одного из обитателей открытого мира. После того как это удалось отыграть назад, ко мне в спальню ночью пробрались убийцы, и лишь удача помогла с ними справиться и спасти жизнь и себе, и Адели.

— Слабые, наверное, убийцы? — спросил он. — Раз с двумя сумели справиться вы один.

— Вы бы со своим мастерством владения меча не справились и с одним! — отрезал я. — Он бы просто не стал с вами драться в поединке, а забросал метательными ножами. Теперь третий случай, который произошел сегодня. Мясной соус в обеде оказался отравлен сильным ядом. Все благородное население дворца не вымерло только потому, что один голодный граф пообедал раньше всех и помер! Ну и еще потому, что у меня очень умная и решительная невеста. Совсем без жертв не обошлось, но три это не семьдесят.

— Он говорит правду? — обратился граф к девушкам.

— Кто бы вас стал так разыгрывать, Олес! — осуждающе сказала Лара. — Если бы не младший Сормадер и сообразительность графини Вальши, нас бы всех не было в живых! И во всем остальном брат не сказал вам ни слова неправды. Многое не сказал, но вы пока не доказали, что заслуживаете полного доверия.

— Давайте я продолжу, — сказал я и повторил те сведения, которые нам из Госмара привез Верт Парниш.

— Вы меня поразили! — сказал он, когда я закончил свой рассказ. — Только я пока не понял, для чего вам нужен именно я?

— Повелитель издал указ, согласно которого все мои действия должны выполняться, как его собственные, — поведал я ему, поразив еще больше. — Вижу, что вы так удивлены, что вроде дальше удивляться некуда. И все–таки я вас удивлю еще больше. Мастер Мрей отдал Дарминам не волосы Герта, а мои! И не Герта вытаскивали из другого мира, а меня. В результате получилось нечто, что поставило в тупик наших магов — наложение личностей. Я приобрел часть памяти и личностных качеств обитателя другого мира, который временно занимал здесь мое тело, а ему перепало то же самое, но уже от меня.

— Так вот почему вы так изменились! — хлопнул себя по лбу граф.

— Интересно, почему все так любят лупить себя по голове? — с улыбкой спросил я. — Дело, граф, не только в чужой памяти, которую я приобрел, я ведь и части своей лишился. Сейчас с помощью Зантора восстанавливаю пробелы. К тому же мне пришлось довольно трудно, а тут еще Дармины. Я занялся и своим телом, и магией и мечом. Но главное, почему отец поручил мне возглавить борьбу с Дарминами, заключается именно в чужой памяти. Придется бороться с пришельцами и ходить в их мир, а, кроме меня, этого пока никто сделать не сможет.

— Хотите принести оттуда такое же оружие? — сразу догадался он.

— Не только, Олес, — ответил я. — Есть еще мысль найти тех, кто оказывает помощь Дарминам и сделать так, чтобы больше не оказывали. И нужно подумать кого вооружать здесь. По ряду соображений я не хочу давать оружие гвардейцам или жрецам. Есть еще один момент, о котором я не говорил. Наш север заполонили летающие твари, с которыми северяне сами уже не справляются, а жрецы делают все, чтобы это замолчать. А я хочу после того как расправимся с Дарминами, применить оружие другого мира для истребления тварей по всему северу. А там будет видно, отдавать его в монастырские подвалы или спрятать где–нибудь в другом месте. А почему вы… Вы же знаете, каким я был. Мало того, что второй сын, так еще и сам всех сторонился. В результате у меня сейчас нет ни хороших друзей, ни даже приятелей, да еще пробелы в памяти. Для меня открыли казну, но золото саев не заменит, их еще нужно найти и, желательно, таких, на которых можно положиться. А у меня, как назло, совсем нет свободного времени. Нужно учиться самому и учить других, да еще работать купцом в другом мире. Понимаете теперь, зачем вы мне нужны? Готовы помогать?

— Теперь готов, — ответил он. — Да так готов, что не уйду, даже если будете гнать прочь! Пусть, как вы говорили, жизнь будет короткой, но это будет именно жизнь, а не прозябание, как сейчас! Принц, а вы возьмете меня с собой… туда? Ну хоть один раз?

А кто–то мне не так давно говорил, что никто из саев не готов рисковать головой из–за пустого любопытства!

— Конечно, возьму, — пообещал я. — Может быть, не сейчас, но позже — обязательно. Я собираюсь сам освоить пространственную магию, чтобы не зависеть от тройки магов Повелителя. Тогда будут только те ограничения, которые мы установим для себя сами.

— А я? — вскинулась Лара. — Графа отведешь, а чем я хуже? Оружие у меня уже есть!

— Прежде чем кого–то туда водить просто так, нужно победить Дарминов и уничтожить тварей на севере, — охладил я их энтузиазм. — Да и жрецы на такие прогулки просто так смотреть не будут, поэтому придется договариваться с Гордоем.

— С дядей договоришься! — чуть не плача, сказала Лара.

— Я с кем угодно договорюсь, — пообещал я. — А не захотят слушать меня, я найду, кого послать вместо себя.

— Ты хочешь натравить на него демона? — воскликнула Лара. — Кирен, ты в своем уме?

— Давай это не будем пока обсуждать? — предложил я. — То, о чем мы сейчас говорим, будет еще очень нескоро. Неизвестно даже кто из нас к этому времени уцелеет.

— Речь идет не о демоне из вашего зверинца? — осведомился Олес.

— А вы знаете, где есть другие? — спросил я. — Мне сообщили, что в нашем мире их больше нет. Я этому существу, граф, обязан магической силой и кое–что обещал. Но это не значит, что я собираюсь его на кого–нибудь натравливать. Но вот если со мной обойдутся бесчестно, с какой стати я должен играть в благородство? Вы бы на моем месте как поступили?

— Я уже давно избавился от иллюзий, милорд, — сказал Олес. — И у меня нет совершенно никаких оснований относиться с симпатией к нашему Верховному жрецу, наоборот. Мне совершенно неважно, чем он руководствовался, когда хотел со мной расправиться. Вы должны знать, что привлечение меня к вашей работе Гордою не понравится.