Выжить (СИ) - Конопляник Станислав

Я, расценив, что как раз настало то самое время для решения вопросов, достал книжку, но на этот раз не ту мозголомную, а попроще. Тушение пожаров — это замечательно, но хуже ошибки тактической лишь ошибка стратегическая. Я не знал, что я мог упустить, потому терять время было попросту кощунством. Книга была про обереги, и я принялся вникать, пытаясь сообразить на лету, что имел ввиду автор, говоря «замыкающийся контур должен строится на основании триады гамма символов второй позиции с выводом входного потока на внутренний рабочий контур».

И видимо язык автора меня усыпил.

…Очнулся я от того, что я стоял и держал кого-то за одну руку, вывернутую за спину, упирая этого кого-то лицом в край дивана, на котором уснул. Проснувшись окончательно, я увидел остриженные волосы и торчащие из-под них острые уши. И это был не Леголас.

— Ты как сюда попала? — задал я насущный вопрос, отпуская руку. На меня тут же уставилась пара безумных глаз.

— У меня не выходит. Мне нужно, чтоб мне показали. Майвана показывала, а времени нет. Я не люблю просить, это сложно… — лепет был едва разборчив.

— Успокойся и сядь, — приказал я. — Я пока ничего не понимаю, — с этими словами я напрягся и всё понял.

Майвана пыталась научить магии. Сегодня на штурме Гротт, Нинтр, Мо, Ганс, Громила, Нюхт и Сеамни. Я дал себе ещё секунду подумать. Она хочет научиться магии чтобы… Быть с Леголасом в отряде. Бинго! Хорошо иногда высыпаться.

— Я… — открыла рот Сеамни.

— Ничего можешь уже не объяснять, — бросил я и сел рядом на корточки. — Ты оазис почувствовала?

Сеамни кивнула, на глазах навернулись слезы, и она протянула левую дрожащую руку, на которой были волдыри от ожогов. Я вздохнул, взял её ладонь в свои руки и закрыл глаза, переливая свою силу ей, вспарывая магические гнойники и выпуская скопившуюся силу, не знавшую куда деваться.

— С магией нужно быть осторожно. Ошибка в одну букву может сделать из попки попу, а из попы жопу, иногда даже напрямую, — она улыбнулась. — Ты видишь символы?

— Я увидела. Один раз, потом не смогла, — стала полушёпотом оправдываться эльфийка и тут же смутилась. В ней билась звериная гордость, привитая всем эльфам. Она унижалась. Уже сам факт того, что она пришла ко мне, говорит о том, что она в полном отчаянии. — Мне нужно научиться, мне больше не к кому идти.

— Давай, закрывай глаза, будешь говорить, видишь что-то или нет.

Эльфийская магия, магия жизни и магия природы. Многие считают, что у эльфов магия базируется на стихийной. Однако это совсем не так. Эльфы — первоклассные некроманты. Почему? Да потому что жизнь и смерть — это две стороны одной медали. А разум как раз на границе жизни и смерти.

Я отделил своё сознание от тела и стал его разворачивать, вытягивая накопленные в себе силы. Пока это — то немногое, что я умел, кроме ещё более простых трюков, которым хотел сейчас обучить Сеамни, раз она уже до меня добралась. Первое, что ей нужно было — это почувствовать.

Сквозь закрытые веки я видел, как она потянулась, создавая много шума. Она бы шумом могла вполне сбить моё заклинание, но она тянулась. Пыталась смотреть сразу всюду, нервничала. Укусила себя за губу так, что кровь пошла, но сосредоточилась, и тут же открыла глаза.

— Я увидела! — с восторгом воскликнула она и тут же притихла. — Да, я увидела знак, но он другой. Их там три, три знака. А откуда они берутся? Почему я их вижу? Как это работает? — в этот момент я позавидовал Леголасу. Что-то из глубин времени всплыло, некий родной образ, лишь на секунду, а после… — Извините. Я невежда, — смутилась она в очередной раз, и образ растаял, словно морок. Эльфы формальны, и лишь в качестве исключения выходят за пределы формальности. Это их природа.

— Я не стану объяснять, откуда берутся символы. Ты три увидела? — она кивнула. — Запомнила, так? — снова сдержанный кивок. — Смотри ещё раз.

Я просто сел и открылся. Никаких барьеров, максимально ослабленная воля. Я ничего больше не колдовал, а лишь сидел и ждал. Пришлось отдать должное её терпению: она искусала все губы, она ни разу не шелохнулась, не открыла глаза, лишь дышала тяжело. Час, может и дольше, ибо я потерял счёт времени. Мне нужно было концентрироваться на том, чтобы не выстроить привычные барьеры сознания, и ни о чём другом я думать не мог. Очень утомительно…

— Увидела, — выдохнула наконец она.

— Отлично, теперь иди и увидь их на ком-нибудь в казарме, а потом схвати средний и убери из цепочки, — ухмыляясь, бросил я ей в лицо. — У тебя есть… — я прикинул, сколько сейчас времени, — 2 часа.

Она встрепенулась, словно лань, вновь создавая тот забытый образ, но после лишь медленно встала и, поблагодарив, ушла, прикрыв за собой дверь.

Сеамни, 13 день, вечер

— Я могу пялиться на сиськи? — не верил своему счастью Слава.

Сеамни посадила его перед собой, собрала сзади майку, чтоб Славе пилюлю подсластить. «Что я делаю? Что же я творю?». Она ненавидела себя за то, что делала. Она пылала от стыда. Но что поделаешь? В казарме остался лишь один Слава, Сися да Мардук. Из всех троих компания Славы раздражала её меньше всего.

— Сиди и не дёргайся. Смотри пока разрешают, — буркнула Сеамни.

Слава выпучил глаза, поедая эльфийку взглядом.

— А можно я…

— Нет! — строго пресекла его Сеамни, не желая даже слушать, что он там собирался.

— Сеамни, а я… — начал было Кирилл, подойдя к ней.

Она перевела на него холодный взгляд, через силу улыбнулась. Всё против неё. Все мешают, отвлекают, не дают сосредоточиться.

— Не отвлекай меня пожалуйста, хорошо? — как могла тепло произнесла она и потрепала пацану волосы.

Ребёнок с вьющимися волосами улыбнулся, смутился и ушёл на смотровую площадку. Сеамни перевела взгляд на лицо Славы и сосредоточилась, на этот раз не закрывая глаз. Почувствовав лёгкую дрожь, она вновь ощутила уже начавшие становиться привычными символы. Они всплывал и исчезали. Все, кроме тех, что надо. Но она была терпелива.

Она прикрыла глаза, ощущая всё, как ощущала. Она мгновенно почувствовала руку на своём бедре, но не дала себя отвлечь. Прилив ярости почти сбил её концентрацию, но она удержалась, не дёрнулась, не потеряла образа. А вот у Славы что-то поменялось и он «развернулся». Сеамни не стала терять времени даром и «толкнула» средний символ у него над головой, открывая глаза.

Слава шелохнулся, глаза его закрылись и он откинулся на подушку.

— Малолеток совращаешь? — донеслось ехидство Нинтра.

Он стоял у выхода. Сеамни, не выходя из состояния медитации дёрнула наугад где-то над головой Нинтра, не рассматривая даже, и того шатнуло. Он сделал неуверенный шаг, шваркнувшись лбом о косяк двери.

— Что-то тебя ноги не держат. Видать стареешь, — сощурилась Сеамни, ощущая себя просто великолепно.

У неё получается, у неё выходит.

Нинтр чертыхнулся, держась за ушибленное место.

— Тебя Леголас звал.

— Да? — встрепенулась она, словно перепуганная лань.

Нинтр расхохотался в голос.

— Да, как и всех, кто сегодня полезет ночью на стены Пандемониума, — продолжал глумиться он глядя, как с лица Сеамни слетает улыбка.

— Сука… — шепнула она себе под нос.

Со смертными жить — на языке смертных говорить. Она знала много матерных слов. Могла язвить часами напролёт. Могла дать отпор, если кто-то полезет к ней. Она поцарапала когда-то Махмету лицо, орала в голос на Мумбу за что-то, за что уже не помнит. Злость была её привычным состоянием. А сейчас добавилось ещё одно, в которое нужно уметь войти.

Леголас построил их на площади и говорил в лучах закатного солнца. Сеамни хотела бы слушать, но не могла. Она стояла среди остальных наступающих и смотрела на его лицо. «На сколько же у него мужественные скулы… Сосредоточься, ветка!»

— …двумя отрядами. В первом Мо, Ганс, Гротт и Сеамни, — вещал Леголас. — Во втором Нюхт, Нинтр и… — Леголас задумался.