Чародей. Часть 2 - Елена Ежеменская

Шершавая веревка скользнула по моей шее. Я отнял руки от лица и в ужасе замер: прямо перед моим носом покачивалась из стороны в сторону во всей своей змеиной красе Нефертари. Немигающим взглядом она уставилась прямо мне в глаза, гипнотизируя. Я застыл, боясь пошевелиться. Одно неверное движение, и она вопьется мне в лицо. Я не ежик, чтобы иметь иммунитет против яда.

Длинный раздвоенный язык показался из пасти змеи. Я бы отодвинулся, если бы мог, но она продолжала обвивать мою шею. Где же твоя хозяйка?

— Нефертари! — воскликнула Ракел из-за ширмы.

Змея мигом соскользнула с меня и устремилась к ней. Красотка появилась в красном пеньюаре, который я недавно видел висящим на ширме. Сердце, бешено колотящееся от недавнего испуга, застучало еще быстрее. Как можно быть такой… откровенной? Сексуальной? Да как мужчины вообще выдерживают ее общество дольше двух минут? Еще эта бретелька, ненавязчиво соскользнувшая с плеча…

— Дэрриен, что с тобой? — обольстительно улыбнулась Ракел. Она все прекрасно понимала, в этом я не сомневался.

Я в ответ пробурчал что-то невразумительное.

— Прости, если Нефертари тебя напугала, — красотка подняла руку с обвившейся вокруг кисти змеей. — Она лишь хотела поздороваться.

— Ну привет, — в горле встал ком, который я никак не мог проглотить.

Змея повернула свою треугольную башку и показала мне язык.

— Ты ей понравился, — рассмеялась Ракел, гладя питомицу.

— Угу. Больше я никому не нравлюсь.

— Ошибаешься, — Ракел отпустила змею и присела рядом.

Ее рука коснулась моего плеча с невыносимой легкостью, подобной дуновению ветра. По коже побежали мурашки, сердце готово было выскочить из груди.

Она обхватила мою шею ладонями и притянула к себе. Но прежде чем ее губы коснулись моих, у меня вырвалась роковая фраза:

— Зачем ты хранишь ту фотографию?

В глазах Ракел на мгновение мелькнуло смятение, но она быстро взяла себя в руки.

— Какую фотографию? — промурлыкала она.

— Ту, где ты с Тураном.

Весь запал красотки моментально прошел. Она отстранилась от меня, огонь страсти в ее глазах потух.

— Какое тебе дело? — резко ответила она.

— Никакого, — я стушевался. — Прости. Я не хотел напоминать…

— Но напомнил, — горько произнесла она.

— Извини, я правда…

— Все, сменим тему, — красотка согнала грустное выражение с красивого лица. — Мне выступать через десять минут, а ты травишь душу.

— Выступать? Что — сейчас? А как же…

— А что ты хотел? Деньги лишними не бывают. И потом — самоутвердиться тоже не помешает, — она обольстительно улыбнулась, затем выгнула спину. — Как я выгляжу?

Мои выпученные глаза говорили не хуже слов. Довольно улыбнувшись, красотка выплыла из гримерной.

Я проводил взглядом ее летающие из стороны в сторону бедра и вздохнул. Не умею я держать язык за зубами.

В одиночестве я пробыл недолго. В зале раздались аплодисменты, видимо, Ракел закончила свое потрясающее выступление. В гримерке красавица не появилась, зато Джек высунул свой любопытный нос из-за портьеры.

— Ты один?

Я утвердительно кивнул, и только после этого Джек соизволил войти. Видно, так боялся Аргаива, что решил лишний раз его не нервировать.

— Расскажи, что произошло в пустыне? Аргаив говорил о каком-то оборотне, но, к сожалению, я большую часть пропустил. Мне было нехорошо.

— Блевать тянуло? — ну не могу я быть любезным. Он меня в последнее время дико раздражает.

— Ну зачем так грубо? — в голосе Джека не было ни намека на обиду. — Просто нехорошо. Может, последствия перелета.

— Зато сейчас тебе лучше некуда. Улыбаешься, шутишь… Только мне не до шуток.

— Я понимаю, тебе тяжело. Но пойми, что, найдя артефакт, мы можем все исправить. Вернуть чистое голубое небо, загнать вервольфов и прочую нечисть туда, откуда они выползли. Позволить людям вновь свободно гулять по улицам…

— И Эрика воскресить?

На это Джек не нашел, что ответить.

— Ты потерял друга. Такое бывает. Но ты должен жить дальше.

— И найти этот твой артефакт? Зачем? Какой смысл?

— Смысл в том, что все вернется на круги своя. Людям больше не придется прятаться, и смерть твоего друга не будет напрасной.

Я вздрогнул — Джек озвучил мои собственные мысли. Кто же он все-таки? Как с такой легкостью он может проникать за построенную мной стену?

— Все равно ты от меня не отвяжешься, — я вздохнул. — Ты уже говорил с Аргаивом насчет перелета?

— Нет смысла. Артефакт больше не в Египте.

Вот это сюрприз.

— Не в Египте? А где?

— Тебе будет странно это услышать, Дэрриен, но он пропал из Египта в тот самый момент, что и ты.

— То есть…

— Он переместился вслед за тобой. И одному только Богу известно, почему так произошло. Как бы то ни было, он сейчас где-то в городе, я чувствую.

И тут меня осенило.

— Так вот почему тебе хреново! В Египте ты жаловался на перелет, сейчас — опять та же песня! Твой встроенный в башку компас отчего-то работает неправильно, и чем ближе ты к артефакту, тем тебе хуже!

Джек на мгновение вытаращил глаза, а затем принялся отпираться.

— Это не так. Я очень плохо переношу полеты…

— Не лги мне, — я встал и подошел к нему вплотную. — Если тебе дорог твой нос, не лги мне. Иначе я его сломаю, как ты сломал мой.

Джек усмехнулся, но мой грозный тон убедил его, что я не шучу. Я припер его к стенке, и он понял, что отрицать что-либо бесполезно.

— Ты прав. Мой компас действительно барахлит. Я до сих пор не могу указать точное местоположение того, что мы ищем. И да, ты также прав в том, что меня тошнит от него. Более того, я его ненавижу. Боюсь, что дотронувшись до него, я буду блевать, пока не умру.

Я потрясенно отступил на шаг. Слова Джека шокировали меня до глубины души.

— Тогда почему… почему ты так стремишься найти его? Не лучше ли держаться подальше, и…

— И наблюдать, как умирает мир? Брось, Дэрриен, ты-то отлично понимаешь, почему я так поступаю. Ты такой же, как я — не можешь оставаться в стороне, видя несправедливость.

— И не раз поплатился за это.

— Поверь мне, я тоже.

Признаюсь, после этого разговора я стал доверять Джеку на одну сотую доли больше. А может, я просто начал понимать его. Все его ехидство было не более чем прикрытием, за которым скрывался совершенно другой человек — серьезный, ответственный, справедливый… назвать его добрым я не мог по одной простой причине — я уже видел настоящее Добро. Именно поэтому я до сих пор не выбрал, на чьей же я стороне.

Ракел, непринужденно покачивая бедрами, появилась в гримерке. Пеньюар она держала в руке, и я буквально услышал, как стукнулась о пол челюсть Джека.