Пациентка - Родриго Кортес

— У меня к вам огромная просьба, ваше преподобие, — как-то тоскливо сказала она. — Если увидите, сообщите, пожалуйста, мне.

Салли услышал звук выдираемого из блокнота бумажного листа и озабоченно хмыкнул. Она его искала, но зачем? И почему не предложила позвонить прямо в полицию?

«Господи! — внезапно осенило его. — Она же меня хочет!»

Необыкновенная догадка потрясла его до основания. В глазах поплыли цветные пятна, руки заходили ходуном, а тело вдруг превратилось в комок желания и восторга. Господь снисходил на него стремительно и неотвратимо!

«Не-ет! — простонал Салли. — Только не сейчас!»

Шеридан отправился исполнять поручение капитана Бергмана сразу же. Доехал до храма, переговорил с прихожанами, но никто из них об избиении ложно обвиненного мужчины ничего не слышал.

«Придется лично с пастором встречаться, — признал Шеридан. — Без него я этого парня не найду».

Однако пастора ни в храме, ни на площади перед ним не оказалось, и он присел на скамейку под густым раскидистым дубом — ждать.

Прихожане занимались своими собственными делами, так что ему не мешали, и Шеридан успел подумать о многом. О том, что Бергман в последнее время крепко сдал и, похоже, долго на этом посту не протянет… о том, что никакого «маньяка», скорее всего, в городе нет, и это просто Висенте продолжает сводить счеты и подминать всех под себя… и даже о том, что, случись Бергману и впрямь найти неведомого убийцу или убийц, дело до суда все равно не дойдет.

Он просидел так часа полтора, а может быть, и больше, когда из храма выбежал мальчишка в черной рясе с совершенно безумными глазами.

— Люди! — плачущим голосом выдавил он. — Помогите! Господи боже! Какой кошмар!

Салли все-таки удержался от немедленного нападения. Вокруг было слишком уж много гуляющих в церковном парке людей. Но в сердце его клокотала ярость вперемешку с болью. Все это время проклятая шлюха неистово жаждала его, а Салли и не знал.

— Нет, — вполголоса бормотал он, видя, как она медленно идет к выходу из парка, и пытаясь убедить себя в обратном, — она же бросила меня! Она машину мою украла!

Но его живое, вечно скорбящее сердце говорило обратное: женщины часто делают противоположное здравому смыслу, особенно если мужчина им по-настоящему нравится.

«Давай, Салли, быстрее! Я ведь не железная…» — сказала она тогда, в машине.

Салли снова болезненно застонал и едва удержался от того, чтобы немедленно броситься за ней. Он знал, что не должен потакать своим страстям сейчас, когда у него есть более важная цель — сам Висенте Маньяни. Но — бог мой! — как же ему было больно!

И, спасаясь от этой боли, он кинулся подметать дорожки и собирать обожженные горячим летним светилом листья, но голову словно сжало раскаленными щипцами, и он понял, что еще немного, и он не выдержит.

— Господи, помоги! — взвыл Салли, бросил ведро и метлу и бросился в беседку, а когда увидел, что она пуста и пастора уже нет, — в храм. — Ваше преподобие! Ваше преподобие! Помогите мне!

Салли забежал в ласковую прохладу, промчался к высокой кафедре, но пастора не увидел и метнулся к занавешенной бархатной шторой «особой» комнатке для исповедания согрешивших перед господом прихожан. Почти умирая от запретности того, что делает, заглянул в щелку меж двух штор и растерянно моргнул.

— Ваше… пре… подо… бие…

Его преподобие пастор Джерри стоял на коленях перед всегда помогающим ему мальчиком в черном служебном одеянии и целовал его взасос. И на шее у мальчишки блестела массивная золотая цепь Карлоса Эгуэрро.

Салли как ударили под ребра. Хватая воздух ртом и цепляясь за стены, он сдал назад, завернул за колонну и, опираясь на скребок, чтобы не упасть, замер. Именно эту цепь не так давно он лично пожертвовал Иегове.

— Ваше преподобие… Как же так?

«Может быть, я ошибся?» — мелькнула слабая надежда. И тут же шторки дрогнули, и Салли увидел, как из исповедальни вышел и отправился прочь все тот же мальчик, и на шее у него сияла именно эта, особая, дарованная господу цепь.

Шеридан вскочил со скамьи и бросился к мальчику.

— В чем дело?!

— Там… там… — тыкал бедняга в сторону храма, но более не мог вымолвить ничего.

Шеридан рванулся внутрь храма, пробежал к высокой кафедре, упал на пол и заглянул под лавки, но ничего не увидел, и только поднявшись и оглядевшись по сторонам внимательнее, разглядел вытекающие из-под тяжелой бордовой бархатной шторы темно-коричневые потеки крови.

Он бросился к шторе, сдвинул ее в сторону и замер. Пастор Джерри лежал прямо посреди исповедальной — голый, как в день рождения, и буквально разорванный на части, словно рождественская индейка.

— Матерь божья! — выдохнул Шеридан и, отметив, что орудие жуткого убийства — массивный металлический скребок, брошено здесь же, бросился к выходу.

«А ведь это он! — мелькнула в голове мысль. — Прав был Бергман! Это был он!»

Лейтенант выскочил на раскаленный двор, протолкался сквозь обступившую мальчишку толпу и схватил его за грудки.

— Кто это сделал?! Ты видел?!

Мальчишка заплакал.

— Говори! — заорал Шеридан.

— Я… я… не знаю, — выдохнул парень и в голос зарыдал. — Н-наверное, б-бог наказа-ал!

Первым делом лейтенант Шеридан отправил на прочесывание округи оба дежуривших неподалеку патруля. Кто бы ни был этот убийца, он должен быть весь в крови. И только после этого поехал в полицейское управление.

— Сэр! — ворвался он в кабинет Бергмана и оторопел.

За столом начальника полиции сидел совершенно неизвестный ему полицейский офицер.

— А где Бергман? — непонимающе моргнул Шеридан.

— Выйдите, — сурово распорядился офицер и презрительно покачал головой. — Распустились тут… ну ничего, я вас к порядку приучу.

— Кто вы? — обомлел Шеридан.

— Твой новый начальник, — недобро усмехнулся незнакомец. — А теперь выйди и доложи как положено.

Зверское убийство пастора Джерри повергло все полицейское управление в шок. Впрочем, это не помешало полицейским достаточно быстро установить, что последними, видевшими пастора живым, были помогавший в обрядах мальчишка и… Нэнси Дженкинс.

— Стоп-стоп! — мгновенно насторожился новый начальник управления капитан Мак-Артур и стукнул узкой ладонью по стопке лежащих на столе папок. — Я правильно понимаю, что это та самая Нэнси Дженкинс, что фигурирует во всех этих делах?

— Так точно, — хмуро кивнул Шеридан. — Только капитан Бергман считает…

Мак-Артур скрипнул зубами.

— Слушай, ты, лейтенант! Капитан Бергман отстранен от дел — запомни это и не заставляй меня напоминать.

— Слушаюсь, сэр, — прокашлялся Шеридан.

— Значит, так, — откинулся на спинку старого, с потрескавшейся от времени кожей кресла Мак-Артур. — Быстро в прокуратуру; пусть выдают ордер на обыск дома этой Дженкинс.

— Но, сэр, — возразил Шеридан. — Ее муж прекрасный полицейский, да и сама Нэнси…

— Стоп, лейтенант, — упреждающе поднял руку вверх новый начальник полиции. — Вот этих соплей мне не надо. И никакой коррупции в подчиненном мне подразделении я не потерплю! Вам понятно? Понятно, я спрашиваю?!

Шеридан уныло кивнул.

Доктор медицины, действительный член Американской ассоциации душевного здоровья мистер Скотт Левадовски смог решиться на это не сразу. Но когда до Хьюстона дошла весть о зверском убийстве священника, понял, что тянуть далее просто не имеет права.

А потому, отложив все свои дела, он приехал к тамошнему начальнику полиции и, покусывая ногти, прождав у дверей кабинета что-то около часа, все-таки добился, чтобы его приняли.

— Я вас внимательно слушаю, мистер Левадовски, — устало откинулся на спинку новенького кожаного кресла офицер с умным строгим лицом.

— У меня есть пациент… — прокашлялся Левадовски. — И хотя, знаете… мне это было непросто сказать…

Офицер внимательно слушал.

— Но гражданский долг и ответственность, какие я волей-неволей несу за… за… моральное состояние своих пациентов…

Офицер не прерывал.

— Вынуждают меня предпринять… В общем, я должен сказать… что так называемый… «Библейский потрошитель»…

Офицер побледнел.

— В общем, это, скорее всего, Нэнси Дженкинс, — выдохнул Левадовски. — Как ни прискорбно.

— Черт! — хохотнул офицер. — Я так и знал! — Он на секунду ушел в себя и резко подался вперед. — Но вы-то как эту стерву вычислили, док?

Левадовски облизнул губы.

— Собственно… научный подход… ведь совершенно очевидно, что фаллическая зависимость… — доктор развел руки в стороны, как бы показывая размеры этой патологии, и тут же спохватился и начал объяснять, — это, знаете ли, мой собственный термин… я готовлю большую научную статью по этому поводу… так вот, фаллическая зависимость, когда пациент спит и видит только одно — мощный символ мужской мощи и плодородия…