Городская фэнтези-2006 - Андрей Уланов

— Ты вернулся на два дня раньше… Что, неинтересная конференция?

— Да так… — сказал я фальшивым голосом и, чтобы исправить впечатление, повертел рукой. — Приму душ — расскажу.

— Ужин в духовке, — сказала Сьюзен. — Я накрою на стол через пятнадцать минут.

— Джэнет спит?

— Да.

Я поднялся к дочери. Малышка спала, засунув в рот большой палец… Поумилявшись несколько мгновений, я пошел в супружескую спальню. Там было тепло и пахло лепестками роз (Сьюзен никогда не забывает положить сухие цветы на трюмо). Бросив сумку в угол, я сел на постель, стянул свитер и распахнул рубашку.

— Выходи, — прошептал я.

Мари выползла мне на колени. От долгого пребывания за пазухой волосы ее свалялись… и вообще, вся она была какая-то помятая.

— А пахнет-то здесь как!.. — Фея демонстративно зажала нос. — Терпеть не могу запах мертвых цветов.

— Не брюзжи, — отмахнулся я. — Я сейчас пойду в душ, а ты посиди в шкафу.

До пререканий Мари не снизошла. Гордо вскинув подбородок, она залетела в шкаф, уселась на верхнюю полку и стала прихорашиваться. Осторожно прикрыв дверцу, я пошел в ванную.

Через пятнадцать минут, приглаживая мокрые волосы, я спустился в столовую. Стол был уже накрыт, верхний свет погашен, свечи зажжены.

— Ты хотел рассказать о конференции, дорогой. — Сьюзен поставила жаркое на стол. — Ой, что это?..

Удивленно выпрямившись, она уставилась на сидевшую на моем плече фею.

— Это что, подарок для Джэнет?.. — Сьюзен подошла поближе и усмехнулась: — Впрочем, что я говорю?.. Эта кукла, верно, куплена в секс-шопе. — Поджав губы, она попыталась снять Мари с моего плеча…

— Сами вы куплены в секс-шопе! — окрысилась фея, взмывая в воздух.

Сьюзен отдернула руку и побледнела. Я обхватил ее за талию и усадил на стул. Мари сердито кружила под потолком, пламя свечей на каминной полке колебалось в такт. По стенам метались тени.

Впрочем, через минуту английская невозмутимость вернулась к моей жене.

— Рассказывай, не пропуская ни одной подробности, — приказала она.

9. Ночной разговор

В спальне было темно. Аромат розовых лепестков клубился вокруг, смешиваясь с ночной свежестью из форточки.

— Она мне совсем не нравится, дорогой.

Я повернул голову. Приподнявшись на локте, Сьюзен глядела мне в лицо блестящими немигающими глазами.

— Почему?

— Потому что она лжет.

— Лжет?.. — удивился я. — О чем?

— Обо всем. — Сьюзен придвинула подушку к спинке кровати и откинулась на нее. — Лжет, что потерялась. Лжет, что не может вернуться… — Она помолчала. — Странно, что ты этого не замечаешь.

— А что здесь замечать? — пожал плечами я. — Ты думаешь, что Мари лжет; я думаю, что она говорит правду… Ни ты, ни я доказать ничего не можем.

— Здесь и доказывать ничего не надо. — Сьюзен хмыкнула. — Вспомни ее россказни — там же сплошная путаница!.. Например, как вас отыскал ее бойфренд?

— Она же объяснила, — сказал я. — Он погнался за орлом, но догнать не смог, а когда подлетел к пляжу, Мари уже беседовала со мной. А у них такой закон: людям без крайней нужды не показываться, вот он и…

— Тогда почему он напал на тебя на следующий день? — перебила Сьюзен. — Закон отменили?

— Мари говорит, что он обезумел от ревнос…

— В том-то и беда, — опять перебила Сьюзен, — что ты веришь всему, что говорит Мари.

— А по-моему, беда в том, что ты меня ревнуешь, — начал закипать я (уж больно этот разговор напоминал наши разборки с Иркой). — Причем совершенно необоснованно. Неужели ты боишься, что я изменю тебе с двадцатисантиметровой феей? — Я саркастически рассмеялся.

Прежде чем ответить, Сьюзен выдержала паузу.

— Не знаю я, чего боюсь. Но я вижу, что она использует все женские хитрости, существующие на свете: прикидывается беспомощной, требует, плачет… Я чувствую, что ей чего-то надо!

— Чего?

Еще одна пауза.

— Не знаю.

— Тогда скажи, что я, по-твоему, должен сделать?

— Сдай ее в музей. — Сьюзен вдруг рассеялась. — Помнишь тот музей в Санкт-Петербурге?.. Ну, с заспиртованными двухголовыми младенцами…

— Ценю твое остроумие, — кисло отвечал я, — но эта шутка мне не нравится. Я не вижу, почему мы должны относиться к Мари хуже, чем твое правительство относится к беженцам из Конго… — Я попытался придать голосу рассудительную интонацию. — Возможно, нам удастся отыскать другую колонию фей, и мы пристроим Мари туда.

Сьюзен промолчала. Она отодвинула подушку от спинки кровати и легла, укрывшись до подбородка. Стало тихо.

Я придвинулся к ней поближе.

— Я по тебе соскучился. — Неуверенно протянув руку сквозь темноту, я погладил Сьюзен по щеке.

— У меня болит голова, дорогой, — холодно отвечала моя жена.

10. Утром

Проснулся я с неприятным осадком, оставшимся от ночного разговора. Сьюзен уже поднялась. В доме было тихо.

Я оделся, умылся и спустился на кухню.

— Доброе утро! — улыбнулась Сьюзен.

Судя по тону, она поняла, что была вчера не права. Слава богу!.. Настроение у меня улучшилось.

— Доброе утро.

— Порридж в кастрюле. Тосты и кофе будут готовы через минуту.

Я помог ей накрыть на стол. Мы сели завтракать.

Интересно, как Сьюзен удается выглядеть по утрам столь идеально свежей?.. И ведь не скажешь, чтобы она тратила много времени на наведение красоты: пять минут в душе, три раза щеткой по волосам — и все. И одежду носит самую простую — сейчас, например, одета в черные облегающие брюки и снежно-белый свитер… Я вдруг вспомнил Ирку: вот уж кто выглядел по утрам солоха солохой!

Закончив завтрак, я стал складывать тарелки в посудомойку.

— Алекс!

Я обернулся — и чуть не наткнулся на неслышно подошедшую Сьюзен.

— Прости меня. — Она прижалась ко мне и, глядя снизу вверх, коснулась моей щеки. — Я была не права. Ревновать в такой ситуации глупо.

— Ничего страшного, малышка! — Чтобы поцеловать ее, мне пришлось наклониться (из-за стройности и великолепной осанки Сьюзен выглядит довольно высокой, но на самом деле роста она небольшого).

— И еще… Если у тебя есть настроение… — продолжала она с нехарактерной робостью. — Пока Джэнет не проснулась… В общем, голова у меня больше не болит.

Она улыбнулась и потянула меня за руку в сторону спальни.

11. Сьюзен и Мари

Когда я уходил на работу, ничто не предвещало беды. После обсуждения со Сьюзен Мари была оставлена в гостевой комнате — там, где она провела ночь. Заготовив для феи еду и отразив с десяток ее попыток увязаться со мной, я отбыл в университет. Единственное, чего я не учел, это что в гостевой комнате нет туалета, так что фее придется пользоваться общим санузлом второго этажа.