Миры Роберта Хайнлайна. Книга 7 - Роберт Хайнлайн

— Это почему?

— Твой отец оставил завещание?

— Нет. Да и завещать ему, кроме фермы, было нечего.

— Мне неизвестны все тонкости законов вашего штата, но можно не сомневаться, что по крайней мере половина фермы принадлежит тебе. К тому же твоя мать, скорее всего, не владеет второй половиной, а всего лишь имеет право на пожизненное пользование ею, причем и эта половина перейдет к тебе после ее смерти. Но одно несомненно — продать ферму без твоего согласия и твоей подписи нельзя. Так вот, как только завтра утром откроется нотариальная контора, покупатели сразу узнают об этом. И тогда примчатся на всех парах к твоей матери и захотят увидеть тебя. А еще через десять минут твой Монтгомери кинется на поиски, — если только уже не ищет тебя.

— Боже мой! Если они меня найдут, то имеют право заставить меня возвратиться?

— Ты сделай так, чтобы тебя не нашли. Ты уже далеко ушел от дома.

Макс встал и взял рюкзак.

— Спасибо, Сэм. Думаю, мне лучше двинуться дальше. Может быть, я тоже когда-нибудь отблагодарю тебя.

— Сядь.

— Но мне нужно уйти подальше.

— Малыш, ты устал и плохо соображаешь. Неужели ты сумеешь в таком состоянии далеко уйти? Утром, отдохнувший и свежий, ты спустишься вместе со мной к шоссе. Мы пройдем около мили к ресторану — он расположен к югу отсюда — и попросим одного из шоферов, которые останавливаются там на завтрак, подвезти нас. После еды они бывают добрые и покладистые. За десять минут мы уедем дальше, чем ты сможешь пройти за всю ночь.

Макс был вынужден признаться, что действительно здорово устал, точнее, устал до изнеможения, да и Сэм лучше разбирался в подобных тонкостях.

— У тебя в мешке есть одеяло? — спросил Сэм.

— Нет. Одна рубашка… и книги.

— Книги? Вот как? Я тоже люблю почитать, когда выдается время. Покажи, будь добр, а?

С некоторой неохотой Макс развязал рюкзак и достал книги. Сэм взглянул на них в свете костра.

— Клянусь трехглазым марсианином! Малыш, ты знаешь, что это такое?

— Конечно.

— Но ты не имеешь права владеть ими. Ведь ты не член гильдии астрогаторов.

— Нет, но мой дядя состоял в ней. Он принимал участие в первой экспедиции на бету Гидры, — гордо ответил Макс.

— Неужели?

— Честное слово.

— А ты сам не бывал в космосе? Ну конечно, нет.

— Не бывал, но собираюсь побывать!

Макс впервые признался в своей давней мечте, в своем желании пойти по стопам дяди, стать астронавтом и отправиться к звездам. Сэм внимательно слушал его, задумчиво глядя в пламя костра. Когда Макс закончил, Сэм спросил:

— Значит, ты хочешь стать астрогатором?

— Конечно, и обязательно стану.

Сэм почесал нос.

— Знаешь, малыш, мне не хочется охлаждать твой пыл, но ты ведь знаешь ситуацию в мире. Стать астрогатором почти так же трудно, как вступить в гильдию водопроводчиков. Тебя не примут в гильдию лишь потому, что тебе этого хочется. Членство в гильдии астрогаторов наследственное, как и во всех престижных, высокооплачиваемых гильдиях.

— Но мой дядя был ее членом.

— Твой дядя, но не твой отец.

— Верно, однако, если у члена гильдии нет своих детей, он имеет право выдвинуть кандидатуру кого-нибудь другого. Дядя Чет объяснил мне это. Он всегда говорил, что зарегистрирует мою кандидатуру.

— И зарегистрировал?

Макс молчал. Когда умер его дядя, он был слишком мал, чтобы знать такие подробности. А после смерти отца, умершего вскоре после дяди, на Макса навалилась масса обязанностей, и он так и не проверил, подсознательно предпочитая отдаваться мечте, чем испытать действительность.

— Не знаю, — произнес он наконец. — Я пойду к главе гильдии в космопорте и выясню.

— Ну что ж, желаю тебе удачи, малыш. — Сэм не отрывал взгляда от пляшущих языков пламени. Максу показалось, что у него печальные глаза. — Я немного вздремну, да и тебе неплохо сделать то же самое. Если станет холодно, под выступом известняка лежат лохмотья — старые мешки из рогожи, упаковочные тряпки и тому подобное. Можешь укрыться, если не боишься подхватить несколько блох.

Макс нашел дыру в скальном выступе и полез внутрь. Там он встал — пещера была достаточно высокой — и потянулся. Пошарив вокруг, он нашел какие-то тряпки, разостлал их на полу пещеры и улегся. Юноша думал, что вряд ли сумеет уснуть, но заснул раньше, чем Сэм закончил тушить костер.

…Его разбудило солнце, ярко сиявшее в безоблачном небе. Лучи пробивались даже в пещеру. Макс выполз наружу, встал и осторожно расправил затекшие руки и ноги. Судя по высоте солнца, было уже часов семь. Сэма нигде не было видно. Макс огляделся вокруг, покричал — не слишком громко — и решил, что Сэм пошел к ручью умыться и набрать воды. Юноша вернулся в пещеру и вытащил рюкзак, намереваясь сменить носки.

Книги дяди Чета исчезли из рюкзака!

К рубашке была приколота записка: «Дорогой Макс! Я оставил тебе банку тушенки. Можешь разогреть ее на завтрак. Прощай. Сэм» и далее следовала приписка: «Извини».

Тщательный осмотр рюкзака показал, что пропало и удостоверение личности Макса, больше Сэм не тронул ничего. Макс уложил вещи обратно в рюкзак, решил не трогать банку консервов и пошел в сторону шоссе, отчаянно ругая себя за доверчивость.

Глава 3

Космопорт

Проселочная дорога пересекала шоссе для грузовых автомобилей. Макс вышел на шоссе и направился по обочине на юг. Вдоль дороги стояли столбики с надписью: «Проход запрещен», однако тропка, по которой шел Макс, была широкой и хорошо утоптанной. Шоссе расширялось, образуя полосу торможения скоростных грузовиков. В конце полосы, на расстоянии примерно с милю, Макс увидел ресторан, о котором говорил Сэм.

…Он перелез через забор, окружавший ресторан и стоянку грузовиков, и направился к стоявшим там гигантским грузовым автомобилям. Один из них был готов к отправлению, двигатели работали, машина уже поднялась на несколько дюймов над металлической поверхностью мостовой. Макс подошел к грузовику и заглянул в кабину. Дверца была приоткрыта, и юноша увидел водителя, сидевшего в кресле за панелью управления.

— Послушайте, мистер! — позвал его Макс.

Водитель высунул голову из кабины.

— Ну, чего тебе?

— Вы не могли бы подвезти меня в южном направлении?

— Убирайся, мальчишка! — Дверца захлопнулась.

Больше ни один из грузовиков не был готов к отъезду; они тяжело стояли на мостовой, и в кабинах никого не было. Макс собрался было уходить, как вдруг по тормозной полосе примчался, быстро тормозя, еще один огромный грузовик, повернул к ресторану, остановился рядом с другими грузовиками и опустился на мостовую. Макс подумал, а не поговорить ли ему с водителем прямо сейчас, но решил, что лучше подождать, пока тот поест. Он подошел к ресторану и, заглянув через стеклянную дверь, увидел людей, жадно поглощавших пищу. От голода у него потекли слюнки, и в этот момент Макс услышал за спиной приятный мужской голос.