Кризис - Генри Киссинджер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К: Вы хотите, чтобы мы начали это [дипломатию] сегодня вечером? Вы сегодня перешли в наступление? У меня такое впечатление, что нет.
Д: Нет.
К: Если бы мы могли лучше синхронизировать ваши действия – я думаю, срочность отпадет, если завтра не будет военных действий. Если бы я знал, что сегодня наступления нет, я бы начал раньше.
Д: Должен Вам сказать следующее: наше решение, начинать новое наступление или нет зависит от нашей мощи. Мы думали, что к настоящему времени у нас в Израиле будет все необходимое для этого – бомбы, ракеты и т. п.
Кажущаяся неспособность синхронизировать дипломатические и военные средства послужила толчком для воздушного лифта.
МИНИСТР ОБОРОНЫ ШЛЕЗИНГЕР – КИССИНДЖЕР
Пятница, 12 октября 1973 года
23:45
К: Я только что срочно встречался с Диницем, который говорит, что у них практически заканчиваются боеприпасы. Они основывали свою стратегию на предположении, что на этой неделе они получат пополнение израсходованных боеприпасов, как обещал им президент во вторник, и что они прекратят наступление в Сирии, потому что не могут двигаться из-за проблем со снабжением. А египтяне перебросили артиллерию и теперь говорят, что существует проблема крупного прорыва на Синай. И это действительно так, мы дали им свои заверения.
Ш: Ну, что ты хочешь предпринять?
К: Ну, не знаю, что хочу сделать. Я просто чувствую, что мы взяли на себя какое-то обязательство… ты знаешь, это нам поможет. Я рвал и метал из-за того, что они не смогли продолжить свое наступление в течение дня, пока мы разрабатывали сценарий в сфере дипломатии. И теперь они должны все это прекратить.
Ш: Ну, мы можем…
К: Ты уверен, что ваши люди…
Ш: Ну…
К: Я просто не вижу инициативы. Если бы они хотели, чтобы что-то произошло, это должно было бы случиться.
Ш: Ты имеешь в виду вопрос организации чартерных рейсов?
К: Ну, просто при получении… знаешь, за четыре дня можно было бы найти какой-то выход. Я не знаю, что это такое; это не мое дело. Я просто не вижу – кроме тебя, я не знаю никого, – кто бы хотел, чтобы это произошло…
…
Ш: Что ж, у нас есть возможность просто сказать американским самолетам, чтобы они продолжали доставлять все, что им нужно.
К: Мне просто трудно поверить, что каждая компания откажется от фрахтования, если кто-то не скажет им что-то вроде через пень-колоду.
Ш: Ну, проблема в этом деле в том, что у них хороший бизнес за пределами страны. В отличие от других обстоятельств, еще во время вьетнамской войны, когда они согласились на чартер, они шли кружным путем – равносильно полупустыми на чартерных рейсах.
К: Например, разговаривал ли кто-нибудь… с человеком, с которым я говорил… который возглавляет «Континентальные авиалинии»? Сикс?
Ш: Сикс, верно.
К: Боб Сикс. Теперь я чертовски хорошо знаю, что он великий патриот, и если бы кто-нибудь сказал ему, что нам нужны самолеты, я просто не могу поверить, что он этого не сделал бы, если только вы не подмигнете ему и не скажете, но если это не произойдет до следующей недели, мое сердце не будет разбито.
Ш: Ну, это… что такое… когда у них начнут иссякать резервы?
К: Сейчас их уже нет. Они прекратили наступление. И сейчас у них на Синае большие проблемы. Я основываю это на послании премьер-министра президенту. И ты знаешь, может быть, это неправда, но тут возлагается до чертиков огромная ответственность.
Ш: Что же, если мы начнем сейчас и по-настоящему накрутим этих ребят, я предполагаю, что мы сможем собрать несколько самолетов на завтра. Но я думаю, что если ты хочешь что-то с этим сделать, лучше позволить американским самолетам осуществлять туда рейсы напрямую.
К: Это мне придется обсудить с президентом.
Ш: Или другое, что мы могли бы сделать.
К: Но разве мы не можем накрутить хвосты этим чартерным компаниям? Я просто убежден, что если бы мы закрутили гайки, то они бы заработали.
Ш: Я думаю, что это, может быть, совершенно правильно. Мы больше никогда не возвращались к ним из-за решения сотрудничать с военным командованием воздушным транспортом…
К: Ну, тогда [неразборчиво]. Затем они могли бы забрать груз на Азорских островах, если бы захотели. Груз уже есть там.
Ш: Груз на Азорских островах? Что ты имеешь в виду под словом «они»? Ты говоришь о чартерах?
К: Ну, если бы чартеры взяли груз здесь, а израильтяне взяли бы то, что уже есть на Азорских островах, это, по крайней мере, поддало бы немного жару.
Ш: Ну, сколько им нужно?
К: У меня нет никаких прикидок.
Ш: Хорошо. Дай мне посмотреть, что я могу сделать. Единственное, что мы могли бы сделать, – это взять эти десять-двенадцать «C-130», которые мы планируем отдать им, загрузить их и позволить им идти напрямую до конца маршрута.
К: Хорошо, давай сделаем это. Что же, я позвоню Диницу и скажу, чтобы его военный атташе связался с тобой.
Ш: Хорошо.
К: Но ты скажи [генералу Гордону] Самнеру [офицеру министерства обороны, отвечающему за пополнение запасов], ради Бога, чтобы он поднял свою задницу и начал шевелиться, потому что, если случится катастрофа, начнут искать виноватых. С нашей точки зрения, нам нужно было бы, чтобы израильское наступление шло своим чередом. Если завтра вечером израильтяне встанут на колени, мы не собираемся…
Ш: Ну, Генри, было бы желательно, чтобы они сказали нам, что у них кончаются боеприпасы.
К: Ну, с другой стороны, я должен тебе сказать, мы каждый день говорили им, что вся эта фигня будет поступать им. Не было и дня, чтобы мы не говорили им, что утром у них будет двадцать самолетов, а потом и вечер наступил, а ничего нет.
Ш: Я действительно не могу сказать, что так оно и было до позапрошлой ночи; предполагалось, что эти ребята смогут сами их вытащить вместе с самолетом, который они собираются сгонять туда и обратно. Только вчера мы, накануне вечером, начали поиск самолетов от их имени. Итак, ах, ситуация…
К: Мы сможем восстановить то, что пошло не так, позже. Посмотрим, что мы можем здесь сделать сейчас.
Ш: Хорошо.
К: Потому что вся дипломатия развалится, если они будут выглядеть бессильными. Это может работать,
