Клуб заграничных мужей - Мария Жукова-Гладкова

– А мы что будем делать? – посмотрел на меня Сашка, когда любовнички нас покинули. На утехи дяди Кости и тети Веры он уже не обращал никакого внимания.

– Предлагаю еще поспать, – сказала я сыну. – Надо хорошо отдохнуть перед предстоящей ночью.

– А сегодня мы куда, мам? – по-деловому спросил ребенок.

– Наверное, все-таки стоит съездить на дачу, с которой все началось. Туда, конечно, конкуренты могли добраться и раньше нас, но кто знает, где Толя устраивал тайники? Будем надеяться на лучшее. Вдруг удастся что-то обнаружить?

– Да, конечно, – серьезно кивнул сынок. – Нужно использовать все возможности.

Детали случившегося с нами с сыном мы рассказывали Верке с Костей уже по пути к даче. Они только качали головами. Единственное, о чем я умолчала, – это о том, как сама буквально изнасиловала Афганца. Но это только его и мое дело. Правда, я могла сделать однозначный вывод. Музычка все-таки хорошо бьет по подсознанию: ведь я не принимала никаких таблеток, со мной не работал Альберт Михайлович, я только наблюдала за происходящим в зале. Хотя в конце даже отключила звук…

Машину (на этот раз мою) мы оставили в том же месте, где в предыдущий раз прятали Веркину – съехав с трассы и завернув на грунтовую дорожку, а с нее – под развесистый куст, уже покрывшийся зелеными листочками. Сторожем оставили Костю, хотя он и пытался пойти вместе с нами. Правда, уже по пути к дому вспомнили, что братец не знает дороги, вернулись, прихватили его с собой, довели практически до забора, показали на дом и велели возвращаться. Костя сделал это с большой неохотой.

Мы, как и в предыдущий раз, пошли вдоль заборчика, чтобы проникнуть на территорию сквозь калитку, которой уже пользовались. Дом и все окрестности были погружены во мрак, ниоткуда не доносилось никаких звуков. Холодный май все-таки был на пользу.

– Мам! – вдруг сказал громким шепотом Сашка, возглавлявший наше шествие (за ним шла я, последней – Верка).

– Ну?

– Мне показалось, что в доме мелькнул фонарик, – прошептал Сашка так, чтобы его услышали только мы с Веркой, вплотную подошедшие к нему. – Причем не первый раз. Первый раз показалось, когда дядя Костя уходил. А теперь опять.

– Привидение, наверное, – прошептала Верка. – Потревожили вчера ночью скелеты, вот духи и вернулись.

– Что ты несешь? – прошипела я. – Живых надо бояться, а не мертвых.

Мы не стали спорить, тем более одновременно пришли к единому мнению: подождать и посмотреть, не мелькнет ли луч фонарика еще разок.

Стояли мы примерно четверть часа, не двигаясь и стараясь не дышать, но ничего не увидели и не услышали.

– А тебе не показалось? – наконец прошептала Верка, обращаясь к моему сыну.

– Не знаю.

Голос у Сашки слегка подрагивал. Верка дотронулась до моей руки холодными как лед пальцами. Мне тоже стало очень неуютно.

Я стояла и слушала. За эти четверть часа по шоссе, находящемуся неподалеку, проехали две машины. Больше никаких звуков мы не уловили. В округе никого нет, а если кто-то и есть (в других домах), то давно уже видит сны.

– Ну пошли, что ли? – предложила Верка, продолжая крепко держаться за мой рукав. – Не зря же приехали.

Стоило мне сделать первый шаг в направлении калитки, как где-то слева ухнула сова. Мы втроем присели, как по команде. Долго переводили дух.

– Нашла время, – пробурчала Верка. – Нет чтобы сидеть в своем лесу. Откуда ее принесло, дуру старую?

– Не оскорбляй птицу, – сказала я. – Что она тебе плохого сделала?

Мы все захихикали нервным смехом, потом резко замолчали, опять прислушиваясь.

– Мне показалось, половица скрипнула, – прошептала Верка.

Нам с Сашкой показалось то же самое. А если троим кажется одно и то же и они не являются обитателями психбольницы (хотя, возможно, нас и следовало бы отправить туда на некоторое время, как считает кое-кто из знакомых), то это уже неоспоримый факт.

– Лана, – проблеяла Верка, – может, в следующий раз?

Ох, не хотелось мне сюда приезжать по новой… Я дотронулась до очередного пистолета, прихваченного из запасника, до гранаток на поясе. Они придали мне уверенности.

Сынок уловил мои движения и предложил для профилактики начать с гранаты.

– Хватит, ты уже накидался, – пресекла я его благородный порыв. – И как еще Лешка нам с тобой головы не оторвал?

– За твои красивые глаза, мама, – с невозмутимым видом заметил Сашка, отцепляя гранату от пояса. – Кстати, как вы договорились делить клад?

– Какой клад? – мгновенно оживилась Верка, забыв про все свои страхи.

Сашка пояснил. Верка предложила помощь и стала сокрушаться, что они с моим ребенком столько времени потратили зря, пока сидели в том самом подземелье, ожидая спасителей.

– Кладоискательство обсудите в следующий раз, – пресекла я дискуссию. – Сейчас не место и не время.

Сашка переключил свое внимание на гранату, но я решила пресечь и этот порыв.

– Не надо, – дотронулась я до его руки. – Имущество попортишь. Ведь мы же за дискетами приехали. А что от них останется после взрыва?

– Смотря как тайники оборудованы, – заметил сынок. – Мне дядя Вова сегодня утром, пока ты спала, рассказывал, как дядя Леша нанимал какого-то специалиста. И тот дядя, ну который по сейфам, сделал такие, что им никакой взрыв не страшен.

«Дядя Леша предполагает, что его апартаменты могут взорвать?» – подумала я, правда, вслух ничего не сказала. Сказала Верка, мгновенно заинтересовавшись. Особый интерес она проявила к местонахождению сейфов и их содержимому.

– Ты что, квартиру Афганца обчистить решила? – прошипела я. – Если уж так захотелось податься в медвежатники, то есть медвежатницы, начни с кого-нибудь другого.

– Тетя Вера, я был о вас лучшего мнения, – сказал Сашок, копируя тон дяди Кости, когда на него нападает воспитательный зуд. – Древние клады – это одно. А дяди-Лешины тайники… В особенности если они по праву принадлежат маме…

– По какому праву? Что ты сегодня несешь? Тебя-то вроде бы «проповедники» не обрабатывали.

– Это я так, из чисто женского любопытства, – тем временем стушевалась Верка. – Ланка, ну неужели тебе неинтересно, что Лешка хранит в сейфах? Одним глазком бы глянуть…

– Думаю, что письма других женщин не хранит, – отрезала я. – А остальное меня не интересует.

– Тетя Вера, давайте все-таки остановимся на подземелье, – предложил мой сын.

– Хватит! – Я пресекла очередной дележ шкуры неубитого медведя, опять напомнив, где и с какой целью мы находимся. Сообщники тут же заткнулись, правда, как я видела по лицам, остались при своем мнении и от намерений не отказались. В смысле кинуть гранату (Сашка), обследовать содержимое сейфов Афганца (Верка) и обследовать подземелье (вдвоем). Сейчас следовало в первую очередь поработать с сыном, и я напомнила ребенку, что в этом доме сейф вполне мог конструировать совсем другой человек, который не предполагал, что дом будут закидывать гранатами.

– Точно, – подтвердила Верка. – Тот подносик, который я видела, никак не защищен. Ну в смысле броней или что там должно быть. Саша, если кинешь гранату – добру конец. Убирай.

Сынок буркнул что-то себе под нос, но гранату убрал.

– Ладно, пойдем, что ли? – сказала я без своей обычной решительности.

Верка уточнила, не видел ли кто-то из нас нового мигания фонарика. Мы с Сашкой покачали головами. Скрип половиц тоже больше не доносился. Сова заткнулась.

– Может, это ветер гулял? – робко предположил Сашка.

– С фонариком? – ехидно спросила Верка, потом первой двинулась дальше к калитке и первой же в нее протиснулась.

Мы с сыном последовали за ней.

Не советуясь с нами, Верка направилась к тому же окну, через которое мы влезли в прошлый раз. Его никто не удосужился закрыть на шпингалет.

Когда мы уже стояли под окном, готовясь забираться внутрь, рама скрипнула у нас над головами. Мы втроем резко дернулись, вжали головы в плечи, а потом неотрывно уставились на нее.

– Вот она, половица, – прошипела Верка. – Вечно страху нагоните. Насмотрелись вчера на ужасы в подземелье и теперь тут навоображали неизвестно чего. Столько времени из-за вас потеряли! Ну семейка! Правильно Афганец говорит…

Опять где-то неподалеку ухнула сова.

Мы с Сашком присели, Верка осталась стоять, потом резко схватила нас обоих за шкирки и подняла мощными руками.

– Нервы у вас обоих не в порядке, – сказала подружка. – Лечиться надо.

– Лечиться нам всем надо, – заметила я.

Сашок пообещал на обратном пути кинуть гранатой в сову, я была двумя руками «за» и дала свое материнское благословение. Сова мне здорово действовала на нервы.

– Ну, подсаживать тебя? – посмотрела на меня Верка. – Или тут останешься?

– Подсаживай, – пробурчала я.

Как и в прошлый раз, я довольно легко проникла внутрь. За мной последовал Сашка, потом Верка. Окно мы прикрыли и прислушались. В доме стояла полная тишина. Сова опять ухнула.