Сибирский триллер Том 2 - Александр Брукман

   Скорее всего, действовал кто—то, кто не боится играть по—крупному и, следовательно, прикрыт большими людьми. Возможно, цель покушения — подставить Климова, обвинив его в физическом устранении своих политических противников. Таким образом, кто—то мог попытаться одним ударом убрать обоих претендентов на пост губернатора: Климова и Ферапонтова. Да, это ловкий маневр, но кому конкретно он на пользу? Кто смог бы воспользоваться такой ситуацией? "Надо покопать кандидатов и тех, кто стоит за каждым из них", — решил Кудрявцев и, сделав строгое лицо, угрожающим тоном рекомендовал Осипову срочно поставить около палаты двух омоновцев с автоматами для круглосуточной охраны генерала. Тот с энтузиазмом закивал, обещая немедленно решить вопрос об охране генерала.

   Следователь из прокуратуры сообщил детали происшествия и наиболее вероятную версию событий. А также то, что сиделка, дежурившая в палате, чудесным образом осталась жива лишь потому, что в это время пила кофе в комнате дежурной сестры.

   — Да вот она, — кивком головы показал он на симпатичную девушку, выходившую из комнаты, где оперативники вели допрос.

   — Она дала какие—нибудь существенные показания? Что она заметила подозрительное? Может кто—нибудь её о чём—то расспрашивал, когда она приступала к дежурству?

   — Да она толком ничего сказать не может. Только и того, что смотрит перепуганными глазами, — махнул рукой следователь, застегивая папку с материалами допросов свидетелей. — Девушка красивая, но туповатая. Сиделка, одним словом.

   — Что же здесь удивительного, что она так напугана? Любая бы на её месте перепугалась. Как мне сообщил Осипов, она не просто сиделка, а студентка медучилища. На практике в больнице?

   — Нет, сама она москвичка, приехала сюда на каникулы, чтобы подзаработать. Но вдруг ей позвонила из Москвы преподавательница медучилища и попросила поухаживать за генералом. Его семья обещала хорошо заплатить.

   — Понятно, — кивнул головой Кудрявцев, взглянув на сиделку, остановившуюся невдалеке от них посреди коридора. Та растерянно и с виноватым видом смотрела на приближающуюся к ней пожилую женщину в белом халате.

   — Дежурный врач? — поинтресовался Кудрявцев у следователя.

   — Заведующая реанимационным отделением Мещерская Таисия Тихоновна. Её вызвал главный врач больницы. Хотя сомневаюсь в необходимости её присутствия. Набежало сюда лишнего народу столько, что работать трудно, — посетовал следователь.

   — Надеюсь, я не в их числе?

   — Конечно нет, товарищ подполковник!

   Кудрявцев усмехнулся, наблюдая встречу девушки с заведующей отделением. Чувствовалось, что сиделка сейчас будет оправдываться в том, что покинула палату. "Глупенькая, радоваться должна, а не оправдываться, — подумал он. — Да и не начальник ей заведующая, если она нанята семьей генерала".

   Было бы жаль, если бы такая молоденькая и симпатичная девчонка плавала сейчас в луже крови, как те три мужика — милиционер и два неизвестных. Он подозвал двух оперов из следственно—оперативной группы, закончивших что—то обсуждать с кинологом, державшим на поводу огромную овчарку, и начал их расспрашивать о деталях дела.

   Между тем, Лариса, выйдя из комнаты Любаши, где её допрашивали работники милиции, неожиданно увидела, как по коридору в её сторону идет Таисия Тихоновна. Её поднял с постели телефонный звонок главврача и она, разорившись на такси, сразу же примчалась в больницу, узнав, что творится у неё в отделении. Непонятно, почему её не вызвали, когда привезли Ферапонтова — не каждый день к ним поступают такие пациенты! Конечно, дежурные врачи сделали всё, что необходимо, но заведующая должна быть информирована обо всём, что происходит в её отделении!

   Увидев в отделении Ларису, и, тем более в белом халате, Таисия Тихоновна несколько опешила. Лариса тоже растерялась, так как этой встречи никак не могла ожидать. Только сейчас она вспомнила, что Таисия Тихоновна работает здесь заведующей реанимационным отделением. Эта неожиданная встреча смутила Ларису — надо экспромтом что—то придумать для объяснения причины своего пребывания здесь. И, кроме того, проигнорировав приглашение на обед, она, очевидно, обидела эту женщину, которая так по—доброму отнеслась к ней при их первой встрече!

   Лариса испытывала чувство, похожее на раскаяние, но Таисия Тихоновна обрадовалась встрече так, будто ничего между ними не произошло. Отведя Ларису к себе в кабинет, поила чаем и расспрашивала её о том, что произошло, и каким образом та здесь оказалась.

   — Не помню, говорила ли вам, что я не профессиональная певица, — начала фантазировать Лариса. — Мы с подружкой закончили медучилище, а в ансамбль попали по конкурсу молодых талантов. Правда, никакие мы не таланты, но в ансамбле платят больше, и жизнь интереснее, поэтому и согласились петь. А вчера вечером, когда я уже ложилась спать, вдруг звонит из Москвы преподавательница анатомии из медучилища и говорит, что друг их семьи попал в больницу и нуждается в сиделке. Жена больного, мол, никому из местных не верит, так как на её мужа покушались, и она боится, как бы им не подсунули липовых сиделок, которые могут отравить генерала. Знаете, как в американских фильмах: не успеют положить человека в больницу, как гангстеры уже идут его убивать. Поэтому жена генерала просила прислать кого—нибудь из Москвы. И преподавательница сразу же вспомнила, что мы с Леной здесь на гастролях и предложила нам поочередно подежурить в палате. Говорила, что нам за это хорошо заплатят.

   Лариса придумывала историю на ходу и удивлялась своей находчивости — ведь фантазировать она особо никогда не умела. Вот Ленка в этом плане мастер — будь она здесь, такое бы заправила, что пол стал бы мокрым от слез медперсонала. Индийские фильмы отдыхают, когда подружка начинает вешать лапшу на уши! А ей Бог не дал такого дара, и, тем не менее, выкручиваться как—то надо. Только зачем приплела медучилище? Ведь Таисия Тихоновна врач и может легко поймать на незнании анатомии и медицинской терминологии!

   Волнуясь, чтобы Таисия Тихоновна не начала тестировать её познание в медицине, Лариса пыталась переключить внимание на ужасы, которые пришлось пережить. При таких стрессах даже медсестра—отличница забудет все, чему учили и с большим трудом вспомнит, как её зовут.

   — Палату охранял милиционер, — тараторила Лариса, не давая Таисии Тихоновне вставить слово. — и мы с ним долго беседовали о жизни. Потом я сказала, что пойду к дежурной медсестре, выпью чай или кофе и вернусь. А когда приду, он сможет тоже пойти выпить чай, а я за него подежурю. И только мы с Любашей поставили кипятить воду, как слышим жуткий крик. Побежали туда, а там мертвый милиционер. Так страшно! До сих пор не могу успокоиться, меня всю колотит!

   Ларисе было неудобно так нагло врать этой доброй женщине, которая очень по—доброму отнеслась к ней с первой минуты знакомства, но если она что—нибудь спросит из медицины, то ответить будет нечего. Из всей анатомической науки она хорошо знала только топографию точек акупунктуры [25], да ещё расположение энергетических меридианов, которые изучила при освоении Хапкидо [26]. Но это не преподают в медучилищах, и Таисия Тихоновна может расколоть её на раз—два. И как потом выкручиваться из положения совершенно неясно!

   Однако Таисия Тихоновна даже не пыталась тестировать Ларису на правдивость.

   Она вспомнила, что та действительно не скрывала при первой встрече, что не профессиональная певица. Волновало совершенно другое — девочка только что чудом избежала кошмарной участи, пережила такой стресс и нуждается в психологической поддержке. Искренне радуясь встрече, она рассказала Ларисе, как ожидала их с Леночкой к себе в гости на обед, и как переживает их разрыв Вадим.

   — Ларочка, вы, молодые, думаете, что впереди долгая предолгая жизнь, поэтому можно её расходовать на ссоры по разным пустякам. А на самом деле не успеешь оглянуться, а жизнь уже подходит к завершению. Я помню, как пришла сюда после окончания мединститута, такая же молодая, как ты. Казалось, что впереди вечность и не заметила, как прошло уже без малого тридцать лет, — говорила Таисия Тихоновна. — А вспомнить нечего. Как говорили древние: суета суеты сует! Так зачем же вы ссоритесь? Простите друг друга и радуйтесь тому, что молоды! Не отравляйте сами себе жизнь! Живите каждую минуту, потому что жизнь проходит очень быстро!

   Она порывисто обняла Ларису, прижала к груди и поцеловала в макушку.

   — Ты сегодня, доченька, чудом избежала... Я даже боюсь произносить чего именно. Какими же ненужными и нелепыми, по сравнению с этим, кажутся все ваши обиды!

   Лариса не помнила, чтобы кто—то называл её "доченькой" именно в такой трактовке. Даже Лидия Афанасьевна так никогда не обращалась ни к ней, ни к Лене — боялась, что девочки неправильно её поймут. От этой женщины исходило столько доброты и тепла, что Ларисе стало стыдно, что не пришла тогда к ней на обед. Она даже не подумала, что этим незаслуженно обижает такого хорошего человека. Поступила, конечно, очень некрасиво, не позвонив и не придумав какую—нибудь благовидную причину для того, чтобы не придти. И в попытке как—то компенсировать сейчас свой поступок, Лариса прижалась к Таисии Тихоновне. Почувствовав ответную реакцию, та гладила её по волосам, по плечу и целовала в склоненную головку.