Черные флаги Архипелага - Андрей Васильев

Тем временем проклюнулся и Петрович, приславший мне свой комикс. Ну, что я могу сказать. Старый скунс знал свое дело, графика, как и всегда, была на уровне, а сюжет – интересен и нетривиален (вместо рассказа о крутом игроке, получившем суперквест, супермеч и суперклан, Петрович поведал об игроке, хотевшем всего лишь изучить профессию рудокопа и тихонько добывать золото и бриллианты, но вместо этого попавшем в межклановые разборки), но что-то резало глаз.

Я сидел и барабанил пальцами по столу и заметил Лену только тогда, когда она сказала у меня за спиной:

– Они должны быть в цвете.

– Что? – повернулся я к ней.

– Комиксы должны быть в цвете, – повторила Лена. – Нет, черно-белые – это классика жанра, я знаю, но конкретно вот эти должны быть в цвете, тогда они выстрелят. И еще – их не надо печатать на газетной бумаге, они потеряют свою привлекательность. Надо сделать вкладку с глянцем, в середине, под общей скрепкой, чтобы не выпадали.

Черт, она права, причем полностью. А еще можно…

– А еще можно сделать в новогоднем номере для них переплет, как в журналах до революции, у нас дома такие есть, – продолжила она, сняв мою мысль у меня же с языка. – Причем за ту же цену, как бесплатное приложение к газете, расходы будут не так велики, а народ оценит. На этот год это, конечно, уже не в тему, но вот на следующий – запросто. К тому же имея переплет, люди так и так станут покупать нашу газету. Только переплет надо делать такой… такой… Нерядовой, в общем.

– И еще надо сделать спецвыпуск конкретно для подписчиков и самых активных корреспондентов, не поступающий в открытую продажу, – добавил я. – И список спецкоров огласить в начале декабря, а перед Новым годом пригласить сюда, где и вручить им их законный приз вместе с эксклюзивными переплетами, разработанными специально для них. Отличный стимул для остальных читателей на будущее.

– С фотками и всем таким, – ткнула в меня пальчиком Лена. – И еще что-нибудь у «Радеона» выпросить, тоже эксклюзивчик небольшой. Титул, к примеру, или плащ там с символикой газеты, в общем что-то в этом роде.

– Жаль, в этом году не успеем со спецвыпуском и награждением, – вздохнул я. – Роскошная идея, но уже поздно. Переплет успеем, а остальное – нет, не втянется еще народ в комикс. Да и подписчиков еще нет – издание новое.

– Да и фиг с ним, – бодро заявила Шелестова. – Устроим это первого июня, в день защиты меня. Лето, тепло, хорошо.

– А в чем смысл? – не понял я. – Новый год – подведение итогов, а начало лета?

– Раз в полгода, ну или почти в полгода, – немного путано объяснила Лена. – Один раз – летом, один – зимой. Тем более и подписка сейчас тоже преимущественно полугодовая.

– Не лишено, – признал я. – Летний спецвыпуск и зимний, то же самое – с награждениями. Да, это по уму. Молодец, Елена, правда молодец.

– Все только для вас, – отдала честь двумя пальчиками красотка.

– Вот что, меня завтра нет, я дам твою почту Петровичу, это автор, если что – ты его попинай без всякого стеснения и потом глянь, что выйдет. А я ему сейчас позвоню, объясню, что теперь я – это ты. И вообще, это будет только твое направление, ясно? И сразу рули по переплету: мастер-дизайн, количество, типография, где его изготовят. Под дизайн припахивай Петровича, нечего ему балду пинать.

– Мне-то ясно. – Шелестова опустила глаза. – Вот только как бы вас Виктория Евгеньевна за это не распяла.

– Чего? – не понял я.

– Вы мне отдали новое направление, не посоветовавшись и не согласовав это с ней… Ой, будет вам а-та-та.

Я возмущенно булькнул горлом. То ли она меня провоцирует, то ли и впрямь так думает – поди пойми.

– Что у вас тут?

О, Вика, легка на помине, стоит в дверях.

– Вик, я ввожу новое направление, комикс будем делать на отдельной вкладке. Курировать его будет Елена, у нее все контакты художника, и насчет всего остального она тоже в курсе. Окажи ей поддержку, ту, которая понадобится.

– Почему она? – Вика порозовела, а кончик носа у нее побелел. – Что за комикс, ты мне ничего не говорил про него? Откуда вообще взялась эта идея?

– Идея возникла у меня на прошлой неделе, – пояснил я ей очень миролюбиво. – Не знал – выйдет из нее толк или нет, потому никому ничего о ней и не говорил. Смысл вроде в ней есть, Петрович (это художник, мой старый приятель, он молодчинка) все уже нарисовал, единственное, надо все в цвете сделать, что и Лена отметила. А почему я ей это направление отдал – идеи она подала хорошие, да и в целом уже в теме. Ну и потом – толковых сотрудников надо продвигать, согласись?

– Толковых? – Вика побелела уже вся. – Ну так отдай этой толковой мое место, что такого, ее же надо продвигать. Она же умница, красавица, столичная штучка, все знает, все умеет, а я так, лохушка сельская, что от меня пользы?!

Под конец фразы Вика перешла на визг, окончив ее, вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью.

– Эк ее разобрало. – Лена покачала головой. – Как-то все славно у нее выходит. С ее слов, я и умница и красавица, и как по мне – так она права. Но что за экзальтированность, что за визги? Для одной ревности чего-то громковато, может, у нее еще и месячные?

– Да нет вроде, – удивленно ответил ей я на автомате. – Всегда такая выдержанная была – и на тебе.

– Вы сегодня лучше не засыпайте, – посоветовала мне Шелестова. – Не прирезала бы она вас в состоянии аффекта. А что? Бритвой по горлу – и вы уже в лучшем из миров.

– Да тьфу на тебя, – нахмурился я. – Вот же язык без костей.

– Ну, если что, приезжайте ко мне, – подмигнула мне Шелестова. – Дам вам политическое убежище, стакан чая, сухарь с ванилью и диван в маленькой комнате.

– А мне почему-то страшно стало, – раздался голос Таши. – Уж очень у Виктории Евгеньевны лицо бело-красное было, прямо как эмблема у «Спартака».

– Н-да… – Шелестова выглядела слегка озадаченной. – Переборщили. Ладно, пойду с художником сама свяжусь, вам явно не до того. И вот еще – надо сразу, в этот номер, рекламу дать: мол, ожидайте скоро, и все такое.

Я прогулялся по этажам, но Вики нигде не было. Охранник, до которого я добрался уже сильно обеспокоенным, мне рассказал, что она ушла из редакции, причем очень быстрым шагом.

Подписав номер и возложив на загордившуюся Шелестову оставшуюся административку, я свалил домой, надеясь, что Вика там сидит и чай пьет… Или даже лежит и спит.

Дома ее тоже не оказалось, телефон у нее по-прежнему не отвечал, и я уже было серьезно занервничал, как она объявилась сама.

– Ты где? – спросил я ее с порядочным облегчением – слава богу, хоть жива, а то у нынешней молодежи такие пузырьки в голове, мало ли что удумает. Добро, если просто отомстить с другим надумает, это неприятно, но не страшно, в конце концов, женщина не пирог, в одиночку не съешь, а вот если бритвой, да по венам… Хотя тут я, наверное, себе уже льщу, не такая я уж и выгодная партия, чтобы до таких крайностей ради меня доходить.

– Я у сестры, – немного отстраненно сообщила мне Вика. – Она, правда, сейчас в этой вашей капсуле, но это не важно. Я сегодня не приду ночевать, ты там что-нибудь себе разогрей, там есть в холодильнике разное.

– Вик…

Я был удивлен – давно уже не было ситуаций, в которых я не знал, что говорить женщинам. Но вот сейчас – не знал.

– Киф, ты не думай, просто тут все сразу навалилось, все так сложно. – Вика говорила с интонациями, которые ей никак не могли принадлежать, в голосе ее были нотки очень уставшей от жизни женщины, но не совсем юной девчонки. – Все так запуталось, я не знаю, я не хочу, я не могу… Мне надо подумать. Киф, я очень устала.

– Вик, да что происходит?

Черт, сам виноват, дооткладывался.

– Происходит. – В трубке прозвучал смешок. – Столько всего происходит, ты просто даже себе не представляешь. Но ты не бойся, я сильная, я выдержу.

– Да я и не сомневаюсь, но может, это все стоит обсудить? Спокойно, без нервов? Ну, если тебя Шелестова так бесит, ну давай…

– Да что Шелестова, – прошуршал совсем тихо Викин голос. – Ты не играй сегодня, поешь и спать иди, ты же тоже вымотался, а завтра у тебя трудный день в игре, я же помню, ты говорил. До завтра!

И в трубке раздались гудки. Я очень хотел перезвонить, не люблю недосказанности, но понимал, что не следует торопить события. Теперь уже – не следует. Пусть перебесится, а там видно будет.

Утром я поразмыслил – звонить, не звонить. Решил, что звонить не надо, но, пожалуй, стоит поехать в редакцию. Я понимаю, что игра – это важно, но Вика – она важнее игры. Ну, хотя бы потому, что она живая. Пока думал, мне позвонила Шелестова.

– Босс, полагаю, вам будет любопытно. Ваша законная заюня уже в редакции, она бледна, но деловита, игнорирует меня, хотя и поздоровалась. Запилов на венах не видно, перегар не ощущается, засосов на шее тоже не видать, так что, думаю, вчера не согрешила. В данный момент сидит и изучает свежий номер газеты, морща носик, видать, где-то мы вчера с вами обсохатились. Ну и Юшкову уже ввинтила пистон, он опять с бодуна пришел.