Нерусская Русь. Тысячелетнее Иго - Андрей Буровский

В этом отрывке из Анатоля Франса уже есть все составляющие поганого современного мифа – и одновременность погрома, организованного правительством, и «вооруженные черносотенцы». И прямое руководство «полицейских чинов и агентов охранки», и портреты царя и царские флаги, реющие над «сворой псов и палачей», и чудовищный масштаб организованного преступления. Даже оплакать родных и близких могли только «случайно уцелевшие», так ужасен был масштаб массового истребления!

Приходится согласиться с А.И. Солженицыным: «Лжеистория кишиневского погрома стала громче его подлинной скорбной истории»[202].

Понятно, что такие живописания сформировали в Европе и в США образ Российской империи – тупой, средневековой, зверски жестокой. Образ народа – тупого, замордованного, глупого. Формировался и образ защитника Российской империи: грубого солдафона, тупого и преступного типа, готового на все ради исполнения воли начальства.

Естественно, этот образ России, образ русского народа, русской власти, образ ее защитника – все это сказалось во время страшных событий 1917–1922 годов. Естественно, Запад видел в убиваемом царе организатора погромов; в верных ему людях и во всем Белом движении – того самого держиморду, «охранителя». В любой попытке оказать сопротивление – погром. В любом проявлении патриотизма – антисемитскую вылазку.

По мнению русских историков, еврейская эмиграция в США (а она к 1915 году превысила 2,5 млн человек – 40 % всех ашкеназских евреев Российской империи) разрушила прежде позитивный образ России в глазах общественности США[203]. То есть сами по себе эти фантомы сделались фактором истории. Этот сформированный прессой в начале XX века образ России сделал свое кровавое, страшное дело.

Глава 5. Кара за нежелание понимать, или Что «они» «нам» устроили?

Опаснее всех химер еврейская химера интеллекта.

О роли евреев в революционном движении в Российской империи говорилось много и давно.

Собственно, не евреи его начали, а русская интеллигенция. Поразительное дело, но в целом ашкеназские евреи не слишком высокого мнения о русском народе. Но они очень высокого мнения о русской интеллигенции и очень хотели бы к ней принадлежать.

Важный момент: помимо колоссальной общности взглядов и вкусов, в отличие от русской интеллигенции, крайне разнообразной по своим политическим взглядам, еврейская интеллигенция практически вся была левой, устойчиво придерживалась «прогрессивных» убеждений. Часть еврейской интеллигенции была либеральной, часть – революционной. Но левыми, сторонниками реформ, прогрессенмахерами, сторонниками европейского пути развития (порой понимавшегося очень дико) были почти все.

О том, что социальная инженерия, социальный утопизм возникают как «искажения христианского сознания в направлении ветхозаветных представлений»[204], писали и С.М. Франк, и С.Н. Булгаков, и Н.А. Бердяев… Что социализм есть не что иное, как «утопическая мифологема… вдохновлявшаяся религиозно-утопическими мечтателями, осуществлявшаяся затравленно фанатичным народом», пишут и современные богословы[205].

Очень многие русские евреи любят Россию ничуть не меньше русских, но любят другой любовью, за другое, и считают благом России совсем не то, что большинство русских. Когда еврей вполне серьезно предлагает провести какой-нибудь жуткий социальный эксперимент или пытается организовать в России какое-нибудь мерзейшее «революционное преобразование общества», он, как правило, действует вполне искренне. Он честно считает, что так будет намного лучше и что сопротивляться этим идеям может только или негодяй, или дурак.

Явление бесовщины так полно раскрыто в его романе, что я могу рекомендовать читателю только одно: взять «Бесов» Федора Михайловича и самому погрузиться в чтение. Там все написано.

Еврейская интеллигенция была в той же степени идеологизирована, что и русская. По словам Федора Степуна, еврейская молодежь смело спорила, цитируя Маркса, в каких формах русскому мужику надо владеть землей[206]…

Добавлю: спорили они, толком не прочитав Маркса и не видав ни одного живого мужика, не обменявшись с ним никогда ни единым словом и не зная, что он сам-то думает о владении землей.

«…прилив евреев в террористическое движение почти точно совпал с «эмансипацией», началом распада еврейских общин, выходом из изоляции. Пинхус Аксельрод, Геля Гейсман происходили из таких слоев еврейства, где вообще нельзя было услышать русскую речь. С узелком за плечами отправлялись они изучать «гойскую науку» и скоро оказались среди руководителей движения»[207].

К сожалению, до сих пор мало кто в России хочет понять: для евреев освоение русской культуры и русского языка было совершенно тем же самым, что и для русского – укорениться даже не в немецкой или французской, а в китайской или в индусской среде. Ведь русские для традиционного еврейства – это не только другой народ, но и другая цивилизация. Пропасть, соответственно, еще глубже и шире.

Модернизация русских в XVIII–XIX веках требовала от людей стать «другими русскими», но хотя бы не изменяя языка, страны проживания и множества сторон жизни и быта. Для еврея-туземца модернизация оборачивалась еще и ассимиляцией.

В «борьбе за народное дело»

Сначала, с 1860-х годов, евреи толпами вливались в народовольческое движение. Многие из них происходили из кругов, связанных с контрабандистами или имевших близких родственников в Австро-Венгрии или Пруссии. Идеальная ситуация для получения нелегальной литературы (а если будет надо, и оружия)!

Уже в это время выделяются не только рядовые участники, но даже евреи-руководители народничества, в том числе такая яркая личность, как Марк Натансон. «Мудрый Марк» не упускал буквально ни одного способа хоть как-то нагадить официальным российским властям. Не выступая на митингах, не обладая никакими талантами литератора, он вошел в историю политического подполья как, во-первых, пропагандист, вовлекший в народовольчество множество новых людей. Во-вторых, как организатор дерзких и хорошо продуманных (а потому чаще всего и успешных) операций.

«Мудрый Марк» не вел теоретических споров: что проку спорить о будущем, когда самодержавие еще стоит?! И каждого привлеченного им – в том числе таких звезд первой величины, как Дейч или Плеханов, он вставлял в организацию по его способности причинить властям как можно больше хлопот и вреда.

Именно «Мудрый Марк» организовал публичный митинг у входа в Казанский собор в день Николая Угодника в декабре 1876 года. Это был первый митинг в России, над которым реяло красное знамя. Организовал митинг Марк Натансон, держала знамя Фелиция Шефтель (здесь я шлю воздушные лобызания современным «патриотам», совершающим великие открытия про «исконно русское» происхождение красной тряпки на палке – их излюбленного символа).

В эту эпоху только один кружок Л. Дейча в Киеве состоял исключительно из евреев, но уже не было в России нелегального кружка, в котором хотя бы не было одного еврея. По «процессу 50-ти» летом 1877 года проходят несколько евреек, которые занимались агитацией. По процессу 193-х проходит 13 евреев (очень много; гораздо выше их процентной нормы, – тем более учитывая немногочисленность образованных евреев в то время).

«Никому из еврейских революционеров в 70-е годы и в голову не могло прийти, что надо работать только для своей национальности»[208], и практически вся еврейская радикальная молодежь «во имя идеалов народничества стала также все больше отдаляться от своего народа… стала усиленно ассимилироваться и усваивать русский национальный дух»[209].

Но тем не менее не было в Российской империи ни одной партии, ни одного фрагмента «освободительного движения», в котором не было бы евреев.

В 1883 году в Женеве нарождается российская социал-демократия… У ее истоков стоят Плеханов, Вера Засулич, Дейч, Аксельрод. В 1896 году Плеханов на конгрессе Социалистического Интернационала назвал еврейскую социал-демократию «авангардом рабочей армии в России».

I Съезд РСДРП: «Из восьми делегатов… пятеро были евреями… В образованный на съезде центральный комитет партии в составе трех человек вошли А. Кремер и Б. Эйдельман»[210].

Лидеры меньшевиков после III съезда РСДРП – Аксельрод, Дейч, Мартов, Либер, Троцкий, Дан, Абрамович, Плеханов. Да-да, я знаю – это не имеет никакого значения и вообще говорить об этом неприлично, но вот факты – 7 евреев из 8 людей в руководстве.

А создавались и «чисто еврейские» революционные организации.

Бунд возник в 1897 году, на полгода раньше РСДРП, и был типично революционной организацией. Уже к революции он намертво перессорился с РСДРП, а начинали-то они очень дружно. Бунд вел пропаганду на идише и даже одно время отстаивал право любого еврея, где бы он ни жил, вести на идише любые деловые документы. Бунд действовал вполне как революционная партия: подучивал подмастерий лет 14–15 гадить мастерам, потому что те их эксплуатируют, или выбивать стекла в домах более-менее зажиточных евреев. В Вильно «В день Йом-Кипура бундистская молодежь толпою ворвалась в большую синагогу, стала мешать продолжению молитвы и устроила невероятный дебош, распивая пиво»[211].