Нерусская Русь. Тысячелетнее Иго - Андрей Буровский

Всего же «Около сахарной промышленности питались сотни тысяч еврейских семейств в качестве посредников при продаже сахара и Т. д.»[181]. Неудивительно, что среди евреев было так много врагов столыпинской реформы: «аграрные реформы, основанные на передаче земли исключительно в руки тех, кто обрабатывает ее личным трудом, нарушили бы интересы некоторой части еврейского населения, находящегося при больших хозяйствах еврейских землевладельцев»[182].

Замечу еще, что земли, сосредоточенные в руках евреев-помещиков до 1903 года, оставались у них. Помещик Бронштейн – папа Льва Троцкого и поэтессы Веры Инбер оставался помещиком вплоть до 1918 года. В этом достопамятном году он счел нужным приехать к сыну в Петроград и высказать о нем все, что думает по поводу революций и участия в них «сыночков почтенных людей». К чести Льва Троцкого его отец не сгинул в подвалах ЧК.

К Первой мировой войне евреи, вопреки всем попыткам их сдерживать, составляли 35 % торгового класса России, при том, что было их 6 миллионов из 150 миллионов населения империи. То есть 4 %.

На службе и в рядах интеллигенции

При Александре II, если еврей поступал на службу, никаких ограничений на его продвижение не накладывалось. «С получением чина действительного статского советника евреи на общих основаниях возводились в потомственное дворянство»[183]. С 1865 года разрешен прием иудаистов в военные врачи, затем, с 1866 и 1867 годов, врачам-евреям разрешено служить по министерствам народного просвещения и внутренних дел.

И до этого многие крещеные евреи достигали в Российской империи высокого положения. Можно назвать лейб-медика Павла I Блока – прадеда поэта; министра графа Канкрина, сына раввина при Николае I; военного врача, статского советника Максимилиана Гейне (брата поэта); генерал-губернатора Безака; Гирса, дипломата, министра при Александре II; директора Александровского лицея Саломона, шталмейстера двора (придворный чин III класса, равный тайному советнику в штатской службе и генералу в военной); генералов Кауфмана-Туркестанского и Хрулева, а в Департаменте полиции Виссарионова и Гуровича.

Но тут уже идет речь о несколько другом явлении – о дворянах, исповедующих иудаизм и говорящих дома на идише. По переписи 1897 года 196 человек дворян называли своим родным языком «разговорно-еврейский жаргон», то есть идиш. А среди личных дворян и чиновников таких уже 3371 человек. Фабрикант Бродский даже стал предводителем дворянства в Екатеринославской губернии.

Двести и даже 3 тысячи человек – это не очень много в масштабах Российской империи. Даже если добавить сюда примерно 3 тысячи служивших чиновниками выкрестов – все равно получается немного. Но это ведь только верхушка. Среди интеллигенции евреев несравнимо больше, ведь лиха беда начало… Процесс пошел!

Рождение еврейской интеллигенции

Сменилось три поколения, пока евреи начали испытывать острое желание учиться «гойской» науке. Жизнь еврейского парня, родившегося в 1830 или 1840 году, мало отличалась от жизни его отца, родившегося в 1810 или 1800 году, или даже прадеда, помнящего приезд Екатерины II в Шклов. А вот парень, родившийся в 1845 или тем более 1850 году, уже не мог угодить в кантонисты. Подростком он видел, как в России происходят (и обсуждаются старшими) разнообразные реформы, а юношей получил возможности, которых не было не только у его отца, но и у брата, если брат старше его лет на десять и даже на пять.

Это изменение – результат работы и правительства, и его добровольных агентов – образованных русских людей. Известно, что знаменитый хирург и врач Пирогов, став попечителем Новороссийского учебного округа, старался убедить евреев в пользе учения. То же самое делали многие русские врачи, преподаватели и просветители.

До Крымской войны в еврейской среде считалось, что уж если изучать литературу и культуру христиан, то считалось престижным знать немецкий язык и культуру. Еще в начале 1860-х годов евреи вовсе не рвались войти в русскую культуру. «До половины 19 в. даже образованные евреи, за редкими исключениями, не знали русского языка и литературы, прекрасно владея в то же время немецким языком»[184].

После Крымской войны еврейское просветительство шло под мощнейшим влиянием русской культуры.

«Русские веяния ворвались в еврейскую среду в 60-х годах XIX века. До этого евреи не жили, а проживали в России»[185]. Еще в 1863 году евреев в гимназиях было по своей процентной норме – 3,2 % и учеников, и всех евреев – подданных Российской империи.

В конце 1860-х началось движение… и во всех гимназиях и прогимназиях страны с 1870 по 1880 год процент евреев возрос вдвое, достиг 12 % учащихся, в Одесском учебном округе достиг 32 %, а по отдельным учебным заведениям зашкалил за 75 %.

В 1881 году в университетах стало около 9 % студентов-евреев, к 1887 году – уже 13,5 %. На медицинском факультете в Харькове их стало 42 %, в Одесском – 31 %, а на юридическом в Одессе – 41 %.

При этом евреи учились очень охотно и очень часто забирали себе большую часть наград и стипендий. Кроль отмечал, что у молодых евреев, в том числе и у девушек, «стремление к образованию… носило буквально религиозный характер». А что? Очень верно подмечено – именно что религиозный.

В результате если еврейский вопрос в 1850-е годы никого особенно не волновал, то к концу 1870-х годов он выходит на одно из самых первых мест по числу упоминаний в периодической печати. А русское общество оказывается резко поляризованным по этому вопросу: от ярких юдофилов до таких же ярких юдофобов.

В своей другой книге я пытаюсь объяснить, почему чаще всего так происходит: сначала евреев долго пытаются вовлечь в образованный слой, а потом в ужасе пытаются их ограничивать: слишком успешны и активны[186].

Везде и всегда иудеев легко и приятно любить, им удобно сочувствовать только на расстоянии. А вот вблизи они постоянно оказываются очень уж неудобными объектами для любви и сочувствия. Они недостаточно слабые… Да к тому же по любому поводу каждые двое евреев имеют три разных мнения – в том числе и по поводу русской истории и культуры. Иметь дело с «ними», допускать «их» в образованный русский класс – значит постоянно иметь в виду эти другие, быть может, раздражающие и задевающие чем-то мнения и оценки. В результате у части общества всегда появляется реакция отторжения евреев, нежелание иметь с ними дела, а то и страх перед евреями как конкурентами.

Это общее положение дел, и в Российской империи между 1855 и 1881 годами все шло как обычно, как всегда. Так было даже в античности![187]

Евреев долго «исправляли» и в конце концов добились своего – «исправили». Евреи толпами пошли в образованный слой, стали приобретать богатства и главенствовать в обществе. Напомню, немецкое засилье к тому времени никуда не исчезло! А тут на нас явственно сваливалось еще и еврейское.

В результате образованное общество по крайней мере насторожилось, а в простонародье начало волну еврейских погромов.

Двадцатилетие между 1890 и 1909 годами: «Более тяжелого времени в истории русских евреев найти невозможно. Евреи вытеснились из всех завоеванных позиций»[188].

Неудивительно: то, что «некоторые евреи сосредоточили в своих руках значительные богатства… вызвало опасение, что с уничтожением ограничений евреи быстро сделаются хозяевами в стране»[189].

Глава 4. Погромы: сполохи гражданской войны

Может быть, вам не интересна война. Но может быть, вы интересны войне?

Первые погромы

Первые еврейские погромы происходили в Одессе в 1821, 1858, 1871 годах, но устраивали эти погромы в основном греки. Свидетели безобразий повествуют, что самих евреев никто пальцем не трогал, погромщики только уничтожали их имущество. И возле часовых мастерских, например, высились груды осколков разбитых о мостовую часов.

Насчет «не трогали пальцем» мне трудно поверить, потому что должен был хотя бы один еврей хотя бы попытаться защитить свое имущество. А кто кого сильней в этом случае ударил, честное слово, это уже вторично.

Но когда до общества дошла весть о смерти Александра II в 1882 году, волнение, порой переходящее прямо-таки в ужас, охватило образованное еврейство. Все ждали: вот сейчас начнутся погромы и репрессии!!! Откуда такой страх? Откуда уверенность, что убийство царя хоть как-то отразиться на судьбе образованных евреев, на судьбе евреев вообще, на еврейском вопросе? Ведь в убийстве Александра II замешана только одна еврейка, Геля Гейсман, и то замешана далеко не на первых ролях.

И оказалось: эти нервные люди правы! Всего 6 недель после цареубийства – и погромы «внезапно с громадной эпидемической силой охватили обширную территорию»[190].