Миры (сборник) - Джо Холдеман

Письмо было опущено в почтовый ящик в Денвере. Бенни отправился в бега.

В его последнем произведении уже проглядывала какая-то членораздельная – в отличие от первого стихотворения, присланного мне, – мысль. Кроме того, между строк отчетливо сквозил страх. И все же стиль был чужой, словно кем-то навязанный Аронсу. Бенни никогда не работал в такой манере… Что касается формы… Да, отдавал предпочтение малым формам, не замахиваясь на эпические поэмы. Но зачем ему понадобилось сковывать себя жестким четырнадцатистрочным – сонетным – каркасом? Тут что-то не чисто, решила я и принялась вчитываться в заключительные двустишья.

Сначала ничего интересного углядеть не удавалось. Я даже решила бросить свое занятие, полагая, что если в строки и вложен какой-то тайный смысл, то отыскать его мне будет не под силу – Бенни, как шифровальщик, явно переусердствовал. К тому же сама я не знаю механику стиха, сама никогда ничего подобного не сочиняла. Да и в школе, и в университете уделяла поэзии крайне мало времени.

– Письмо от Бенни? – спросил Джефф, заглядывая мне через плечо.

Я даже подпрыгнула от неожиданности и прижала листочки к груди.

– Это глубоко личное послание, – заявила я. – Аронс не рассчитывал, что его письмо станет читать кто-то, кроме меня.

Джефф покачал головой.

– Не волнуйся. Я увидел только то, что это – стихи. Что же в этом страшного? – Джефф сел напротив. – Поужинаем вместе?

– Не рано? – протянула я. – А то я бы не прочь ещё немного поваляться.

Мы договорились встретиться с Джеффом в холле в восемь.

Джефф оставил меня в покое, и уже через несколько минут я нашла ключ к шифру. Последняя строка первого стихотворения бросалась в глаза: «Руки согреешь над пламенем красных строк» – и по рифме подчеркнуто перекликалась с началом второго письма: «Пусть мир жесток…» Я заинтересовалась: не акростих ли? Прочла снизу вверх: «Т А С В Б Н…» Галиматья. Стала читать сверху вниз – все сходится, «разве что мягкого знака не хватает во втором письме после пятой буквы, но я его, конечно же, мысленно добавила. „ПОМОЩЬ ФБР“. Далее – бессмыслица. Я схватилась за первое стихотворение. Тут в третьей строчке напрашивались в текст сразу две начальные буквы: „ДА ОНИ УБИЛИ ЕЕ“.

Итак, мы с Бенни были правы – они убили. Но что означает загадочная фраза «ПОМОЩЬ ФБР»? То, что Бенни обратился в ФБР? Или он просит меня сделать это?

Акростих акростихом, но существовало ещё и содержание стихотворений Аронса. Глубину первого я не постигла, сплошной туман, набор случайных фраз. Только последняя строка ясна и останавливает на себе внимание. Во втором «произведении» внятной информации оказалось больше. «Вышел срок» – выходит из игры, из заговора, бежит от «пучины». Тут четко. И вся вещь пронизана острым чувством страха. Он предчувствует беду. Предпоследняя строка: «…пора бы по лицу» – пожалуй, означает: «…пора бы полицию» подключить. Но, Боже, сколько ещё намеков рассыпано там по строфам, только один Бенни и ведает. Подтекст, скрытый в метафорах смысл, логический ребус. Но при чем тут, к примеру, Рим, весны, иды? Пятнадцатое апреля? Пятнадцатое мая? На чем Бенни пытался акцентировать мое внимание?

Сегодня я приняла таблетку клонексина раньше обычного и постаралась уснуть. Но даже задремать не сумела – мешали тревожные мысли и закат во все окно. В комнате я никуда не могла спрятаться от этого заката. В конце концов я взяла книгу и спустилась в холл.

В назначенный час здесь появился и Джефф. Мы двинулись по направлению к морю, время от времени заглядывая по пути в какой-нибудь из бесчисленных испанских баров. Здесь они называются «тапа» и представляют собой комбинацию собственно бара-рюмочной с вином, пивом – и закусочной. Вы берете выпивку, закуску, расправляетесь с ними и, не торопясь, перебираетесь в следующий бар. Во многих заведениях вам предлагают рыбные блюда. Я старалась не думать, в какой грязной воде выловлены эти «деликатесы».

Почти во всех барах было многолюдно, шумно. За столиками свободных мест не отыскать – пристраивайся к стойке. Но мы нашли один относительно спокойный бар. Здесь Джефф счел нужным заметить, что сегодня я не слишком разговорчива.

– Тебя что-то беспокоит? – спросил Джефф.

– Ты не знаешь, с какого бока надо подступать к этой морской твари? – указала я на блюдо. Из даров моря я заказала себе нечто в маринаде.

– Что-то с Бенни?

Думаю, именно в эту минуту я приняла окончательное решение. В ответ на вопрос я кивнула.

– Ты же знаешь, что ничего серьезного с ним произойти не может, – сказал Джефф. – Я за него спокоен.

– Не торопись, – ответила я. – Ты понимаешь, что Бенни мне такой же близкий друг, как и ты?

Я прокусила рыбью чешую. Под чешуей было кислое волокнистое мясо. Выложить Хокинсу все как есть, начистоту?

– Бенни попал в гадкую переделку, – выдохнула я, – Его жизнь – в опасности.

Джефф опустил стакан с вином на стол, не пригубив.

– Аронс заболел?

– Нет… А если даже и заболел, то, уверена, это его сейчас тревожит в последнюю очередь. – Я допила свое вино и жестом показала бармену повторить порцию. Человек за стойкой уставился взглядом в пол. Здесь не принято, чтобы дама делала заказ. – Отчего бы тебе не выпить и не заказать нам ещё по стакану? – попросила я Джеффа.

Он моментально исполнил мое пожелание.

– Что же тревожит Аронса в первую очередь?

– Не знаю, как они в действительности называются, – начала я. Официант поставил перед нами поднос с едой. Джефф, отчаянная душа, заказал креветок. Я же, изучив овощной раздел меню, остановилась на авокадо. – Понимаешь, несколько месяцев назад мы с Бенни прибились к одной из неформальных политических групп. Или организаций, черт их разберет. Они действуют как бы в подполье, но это конспирация ради конспирации. Насколько мы поняли, насколько нам было объяснено, ничего противозаконного за ними не числилось.

– Коммунисты?

– Они не по этому принципу объединены, – сказала я. – Эдакие радикалы, настроенные против правительства и режима. Есть среди них и коммунисты, и откровенные анархисты, и даже либертарианцы, правое крыло. Разные люди, которых объединяет одно – неприятие нынешнего правительства. А может, и строя. Джефф трудился над креветкой.

– Так, говоришь, они никак не называются?

– Всякий раз они называются по-разному, в зависимости от цели, которую преследуют в каждом конкретном случае, – сказала я. – Бенни считает, что у организации есть название, но оно известно только посвященным.