Дети выживших - Сергей Смирнов

— Ты слишком быстро говоришь. Если менгисту в Новой столице — почему ты не знал об этом?

— Повелитель! — голос Занна стал прерывистым. — Менгисту страшно изменился. Мои соглядатаи приняли его за бродягу. Это ветхий старик… Он умирает!

Шумаар медленно опустил Занна на пол. Занн ловил ртом воздух.

— Где этот посланец?

— Здесь…

Кайюм вошел, ведя под локоть человечка, закутанного в темный дорожный плащ так, что руки были прижаты к бокам. Кайюм развязал узел, капюшон упал с головы человечка.

Шумаар ожидал увидеть кого угодно — девочку, мальчика-подростка, — но увидел зрелого мужчину с длинными светлыми волосами и светлыми глазами.

Шумаар попятился и сел. Мужчина тряхнул головой — волосы мешали ему смотреть — и сказал на языке Гор:

— Пусть развяжет мне руки.

Шумаар взглянул на Кайюма:

— Развяжи ему руки…

— Но, повелитель, — запротестовал Кайюм. — Этот карлик, несмотря на свой рост, очень силен и коварен. Это тот самый Селло, которого я едва не взял в плен тогда, у Акваны…

— Селло… Селло… — повторил задумчиво Шумаар. — Да, я помню. Ты — Селло?

— Развяжи мне руки, — повторил тот.

Шумаар взглянул на Кайюма, кивнул. Кайюм развязал еще один узел. Плащ распустился. Селло казался подростком, надевшим взрослую одежду.

Он потер руки, покачался.

— Дай мне пить.

Он выпил целую кружку чистой холодной воды, благодарно кивнул и сказал:

— Я слышал о тебе, Шумаар. Ты — не хуссараб. Поэтому я буду говорить с тобой. Пусть все выйдут.

Кайюм повиновался мгновенно, Занн замешкался, с неудовольствием посматривая на наррийца.

Шумаару пришлось притопнуть ногой — только тогда Занн исчез.

— Садись, — сказал Шумаар. — Говори. Но помни: мне нужна правда. И ищу я не менгисту, а того, кого менгисту прятал в своем дворце.

Собаки, казалось, взбесились: все разом они подняли такой лай и визг, что горожане высыпали на улицы. Многие подумали, что начался штурм, и кинулись прятать добро в подвалы, другие побежали к центральной цитадели, в которой надеялись отсидеться, а третьи поспешили на стены.

Армизию доложили, что отряд хуссарабов приблизился к северным воротам, и он поспешил туда прямо по стене, хотя это был не самый короткий путь, к тому же ему приходилось преодолевать лестницы и мостики в башнях.

Когда он, запыхавшись, добежал до ворот, советник был уже там и с любопытством глядел вниз.

— Они не стреляют, — сообщил он. — Взгляните сами.

Армизий не без опаски выглянул в бойницу надворотной башни. Отряд расположился на холме на расстоянии полета стрелы. Вокруг холма лежали собаки — громадное количество собак. Потом три человека спешились и, прокладывая себе дорогу сквозь собачье лежбище, двинулись к воротам, причем один из хуссарабов привязал к копью кусок белого полотна.

— Не стрелять! — приказал Армизий.

Когда хуссарабы приблизились, он с удивлением заметил, что один из них до странности напоминает Селло — таких маленьких людей было немного в Нарронии.

— Это Селло! — воскликнул советник и повернулся к Армизию.

Селло приблизился настолько, что можно было разглядеть его лицо. Но, судя по выражению, он вовсе не был испуган.

— Опустите мост! — крикнул Селло. — Мне надо говорить с Армизием. Армизий! Ты слышишь меня?

Армизий помахал Селло рукой, обескуражено посмотрел на советника.

— Их всего трое… — сказал советник. — Не надо к ним спускаться. Надо их впустить и обезоружить.

Армизий и сам это понял. Он приказал опустить мост и открыть калитку в воротах.

Селло и один из хуссарабов поднялись на мост и вошли в город.

— Селло! В чем дело? Тебя поймали? — Армизий обнял Селло и покосился на огромного, гораздо выше Армизия, хуссараба. Впрочем, хуссараб был вооружен только небольшим кинжалом на поясе.

— Да, мне не удалось проскользнуть, — сказал Селло. — Меня схватили, когда я уже выбрался из города — у канала, где была спрятана лодка. Но я, как видишь, жив и здоров, и принес то, что просил магистр.

Он кивнул на деревянный сундучок, обитый железом. Сундучок держал хуссараб, и поняв, о чем идет речь, поставил его на землю.

— Хорошо. Очень хорошо. Магистр совсем плох… Надо торопиться.

— Постой, — Селло потянулся к уху Армизия. — С магистром хочет говорить этот человек.

— Хуссараб?.. Это невозможно!

— Он не хуссараб. Он аххум.

Армизий снова взглянул на гигантскую фигуру, маячившую позади Селло.

— Какая разница. Он варвар!

— И все-таки я должен доложить о нем магистру.

Армизий развел руками.

— Хорошо. Только он будет под надежной охраной.

Армизий подозвал советника, отдал приказ.

Стражники окружили хуссараба. Советник велел ему отдать кинжал. Хуссараб с неохотой повиновался.

Магистр Астон лежал у окна, на белой перине, прикрытый белым шелковым покрывалом.

Он и сам казался белым — высушенным, почти бесплотным.

Он даже не встрепенулся, когда вошли Армизий и Селло. Только повернул голову и спросил:

— Принес?

Селло поклонился и протянул сундучок.

Астон дрожащими руками снял с шеи цепочку, на которой болтался маленький посеребренный ключ.

— Открой. Боюсь, у меня уже не хватит сил…

Армизий поставил сундучок на столик, открыл его. По комнате разлились странные, незнакомые ароматы.

— Помоги мне сесть…

Селло приподнял Астона, — он оказался совсем легким, — подложил под спину подушки. Астон передохнул, свесив голые ноги вниз.

— Возьми синюю и фиолетовую склянки, — велел он Армизию. — И еще там должен быть маленький мерный стакан.

Армизий достал все, что было нужно. Потом, по указанию Астона, достал маленькую горелку с тарелочкой, отмерил содержимое двух склянок, высыпал на тарелочку, зажег фитилек.

Что-то было не так — он понял это по взгляду Астона.

— Что это? Порошки должны соединиться и стать жидкостью! — сказал Астон.

— Но они, кажется, горят…

— Дай сюда!

Астон дотянулся до пузырьков, потряс, вытряхнул на ладонь по нескольку пылинок, лизнул.

— Кажется, я что-то забыл… — он посмотрел на Армизия глазами, полными ужаса. Перевел взгляд на Селло. — Там должен быть еще один пузырек. Красноватый. И еще один — из свинцового стекла…

В комнате стоял удушливый запах, Армизий и Селло попеременно пытались приготовить что-то, и каждый раз Астон вскрикивал:

— Не то! Совсем не то!..

Тарелочка оплавилась и почернела. Астон велел соскрести черный нагар. Жадно схватил серебряную ложечку и сунул в рот.