Хроника - Закарий Канакерци
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это послание было отправлено с гонцами во все места, и даже в Исфахан. А затем царь поделил все города османов между их (евреев) князьями, а себе взял Византию, как местопребывание своего царского двора. Брусу, то есть Бурсу, он отдал некоему [князю] по имени Овсе, а Адрианополь, то есть Атрана, [пожаловал] другому князю. Здесь проявилась злоба их, ибо сей Овсе, которому дали Брусу, /279а/ сказал: “Я родился и вырос в Адрианополе, отдай мне мой родной город”. “Властвуй над тем, что я тебе пожаловал, а над другим городом ты не имеешь власти”, — ответил царь. “Я никому не уступлю мою родину”, — говорит Овсе. Эти слова вызвали шум и драку. И повелел царь повалить Овсе на землю и избить. Его избили до полусмерти и выволокли вон. Это было в пятницу вечером, когда все мусульмане шли молиться в мечеть.
Жид Овсе помаленьку дотащился до дверей главной мечети куда приходил молиться и паша, и /279б/упал пред ее дверьми. На рассвете пришли муллы, увидели жида и говорят: “Вставай и уходи отсюда, ибо сейчас придет паша”. Отвечает еврей: “Имею сказать паше нечто, очень полезное для вашего племени”. И позволили ему [подождать], пока паша помолится, а затем повели жида к паше. Поцеловал он ноги паше, сел подле него и рассказал все по порядку и с прибавлениями. Услышав это, ужаснулся паша в душе и спрашивает: “Сколько времени прошло, как задумали они это?” “Пятнадцать дней”, — отвечает еврей. /280а/ Спрашивает паша: “Сколько человек в его распоряжении?”[243] Отвечает жид: “Каждый вечер собирается двенадцать человек, едят и пьют до следующего вечера и совещаются. Когда они уходят, приходят другие и делают то же. Но вечером придет много людей, ибо завтра суббота, и не выйдут оттуда; все, что плохого скажут, завтра скажут”. Тогда паша призвал многих из вельмож и говорит им: “Будьте готовы утром на рассвете отправиться с евреем, чтобы захватить иудеев”.
На рассвете, послав вперед жида, они отправились туда, где собирались евреи со своим царем. Вошли они в дом и /280б/ увидели, что восседает царь на высоком троне. Говорит глава мусульман: “Джехуд, душ ондан, паша сани истеир”, что означает: “Жид, спустись оттуда, ибо зовет тебя паша”.
Тот, кто желал царствовать и уничтожить мусульман, ныне дрожал и трусил, сокрушенным голосом молил и хотел снять с себя царские одежды. Но не позволили [ему это сделать], а связали всем руки за спиной и отвели к паше. Расспросил их паша обо всем и точно осведомился, затем велел их уничтожить. И приказал он отсечь язык и нос, губы, уши, пальцы рук и ног и яички хакама, а глашатаям /281а/ повелел громогласно возвестить: “Все, кто услышат наш голос, как христиане, так и мусульмане, нападите на евреев, поубивайте их богачей, возьмите в плен детей, а женщин, осквернив, опозорьте, захватывайте в добычу их имущество, грабьте их, не щадя. И если кто захватит у них имущество, пусть оно достанется ему. Убивайте евреев без сожаления. Слушайте все повеление великого паши!”
И так как то было в субботу, все евреи сидели по домам, и тот, кто услышал голос глашатая, поступил так, как слышал. В тот день убили третью часть евреев, а через три дня уничтожили остальных. /281б/ Многие из них приняли мусульманство, другие смешались с христианами, а иные вышли из города и бежали. Кое-кто отдавал свое имущество христианам и прятался в их домах. Так погибли они жалкой смертью, меж тем многие, разжирев на их имуществе, стали богачами.
Двенадцать девушек, которых они хранили для мессии, отвели к паше и публично опозорили. А паша взял на свою долю дом царя их с бесчисленными и несчетными сокровищами золота и серебра и, написав сообщение обо всем, отправил [письмо] хондкару. И хондкар также /282а/ повелел своим подчиненным, чтобы в какой бы части его владений ни находились евреи, обложили их многими налогами, чтобы они обеднели и перестали быть наглыми.
Так стали притеснять евреев требованием многочисленных и разнообразных налогов. Хотя мы слышали об этом [раньше] от других, но не точно. Но когда отправился я на корабле из Смирны в Константинополь, все это рассказал мне некий греческий дьякон по имени Ени, то есть Иоанн, который сам был из города Салоники.
Глава LVIII
ОБ УБИЙСТВЕ ТАНУТЕРА АВАГА
Сей Аваг из села Егвард, что у подножия горы Ара, из области Котайк в Айрарате, танутер /282б/ того же села, был мужем искусным и красноречивым, упорным, твердым и уважаемым знатными людьми. Сельчане ничего не предпринимали без его позволения.
В селе было мало воды, и ее не хватало для поливки полей, поэтому отправились они на север от села и в ущелье нашли ручейки воды. С великим трудом и большими расходами они прорыли арык через поля села Караверан[244], то есть Сев-Авер[245], и эту воду соединили со своей водой. Владельцем села Караверан был некий мусульманин родом каджар, /283а/ наглый и бесстыдный, ругатель и сквернослов, упрямый и непокорный, злокозненный и распутный, самодовольный и спесивый; во всем покорный слуга и любимец сатаны. Увидев, что вода соединилась с собственно водами Егварда, он исполнился сатанинской злой зависти, загорелся преступной злобой и послал кое-кого из сельчан, которые разрушили арык и отвели всю воду в свое село Сев-Авер. И вот владелец села, этот мерзкий Хапуш-Гасым, разбил сад, устроил цветник и, посеяв клевер,
