Северная королева. Книга 2 (СИ) - Верещагина Валентина

— Прикажете? — в вопросе — ирония, в глазах — раздумья.

— Ниавель! — ответить не успела, к нам пришел лорд Нордуэлла.

Легкая небритость заостряла черты его лица, заставляя выглядеть во много раз опаснее. Рейн хмуро взирал на меня, грозно раздувая ноздри при каждом вдохе.

Сказать супругу было нечего, молчание воцарилось между нами, захлестнув всех. Ни пришедшие в подземелье Алэрин и Лион, ни ар-де-мейцы, ни Миенира, ни Гурдин не отважились нарушить его. Безмолвный диалог, когда за нас с Алэром говорят взгляды и чувства, ведомые только нам двоим. Я верила в то, что собираюсь сделать, и он вопреки всему неожиданно доверился мне.

В первое мгновение растерялась, потому что не имела четкого плана действий, но под пристальным взором лорда ир'шиони собралась и произнесла:

— Нам нужно его убить…

— Убить?! Ты с ума сошла?! — негодованию Миениры не было предела. — Так вот, чем ты собиралась помочь мне, зная, что это неприемлемо! Ты такая же, как и другие! — злые слезы оросили порозовевшие щеки девушки.

Безумец, оглушенный ее криком, словно почувствовал, что решается его судьба, забился в дальний угол темницы и скулил. Алэр казался излишне задумчивым, я искала нужные слова, Алэрин старался успокоить сестру.

— По мне лучше мертвый муженек, чем такой! — высказалась Лелька.

Миенира поджала губы, показывая, что не спрашивала совета у альбины.

— А разве безумие не смерть? — подал голос эрт Дайлиш и, повинуясь быстрому знаку лорда, направился к решетке.

Миенира замерла, прижав ладони к груди, Алэрин обнял ее одной рукой, готовый к любой выходке сестрицы. Я вытащила кинжал, с которым не расставалась ни на минуту.

Миенира дернулась, но была остановлена Рином. От ее внезапного движения фонарь, стоящий на полу, упал, но не покатился, и Лион торопливо повесил его на крюк.

Вампир медленно приближался к сжавшемуся в комок безумцу, я затаила дыхание. Орон подошел почти вплотную к сошедшему с ума ир'шиони, нарочито беспечно скрестил руки на груди, широко расставил ноги, делая вид, что размышляет, изрек:

— А ведь я когда-то воевал с южными демонами и лично уничтожил сотни таких вот слабаков!

Эрт Декрит презрительно сплюнул, отвечая, остальные никак не отреагировали. Безумец утробно зарычал, приподнимаясь на четыре конечности.

— Тр-рус! — насмешливо рыкнул сумеречный, и сошедший с ума ир'шиони атаковал его.

Орон не только устоял, но и сумел развернуться, предоставляя мне свободу действий. Колени дрожали, пальцы онемели, и Алэр вынужден был взять меня за локоть, чтобы вместе войти в темницу.

Шаг, второй и еще один, я стараюсь не замечать ужасающего запаха, а расстояние кажется бесконечным. Рука трясется, но я понимаю, что удар должен быть точным.

За спиной бьется в истерике Миенира, и слышится утешающий шепот Алэрина. Отступать нельзя, и я не стою на месте. Эрт Дайлиш держится, сжимает чудовище в смертельном захвате, а оно с дикими воплями рвет плоть сумеречного.

Понимаю, что все еще нахожусь далеко, заставляю себя идти, делаю замах. Рука, поднимающая кинжал, кажется чужой. В тусклом свете видимое расплывается, кажется нереальным. Действуя, словно во сне, ясно сознаю — промахнуться нельзя, забываю обо всем, вижу цель. Рука Рейна накрывает мою, сжимает, помогает. Кинжал вонзается точно под лопатку безумца.

Время на несколько мгновений замирает, что-то воет под потолком, белым туманом заполоняет темницу Дух. Коротко всхлипывает тот, кого когда-то звали Каоном. В его глазах мелькает осмысленное выражение, прежде чем они закатываются, и он отпускает жертву, падая на пол.

Нечеткая во мгле фигура вампира качнулась, да и я сама еле держалась на ногах, отрешенно рассматривая рукоять кинжала, торчащую в теле лежащего без движения ир'шиони. Алэр одним движением вытащил оружие, передал мне, а сам наклонился над бесчувственным эрт Тоддом. Нашла в себе силы и сделала последний шаг, переводя взгляд с раненого сумеречного на умирающего безумца. Орон стиснул зубы, я следила за тем, как по его телу сквозь разрывы на одежде медленно струиться вязкая кровь.

— Получилось? — вопрос Рейна был подобен грому во время грозы.

Эрт Дайлиш с трудом присел, рассматривая, что мы сделали. Пронзил меня темным взором и напомнил:

— Это еще не все…

Глава 4

Опустилась рядом, не до конца осознавая, что еще от меня требуется. Как целительнице, мне было видно, что жизнь из этого тела утекает, но излечить его — значит повернуть вспять все, что сделано.

— Ты знаешь, королева! — раздалось за спиной уверенное от Гурдина, четкое, веское, как приказание свыше.

Я положила ладони на слабо подрагивающее тело, призывая магию…

… Зимний лес подсвечен лучами заходящего солнца. Золотит оно ровные стволы, заставляет снег искриться, так что глазам становится больно на это смотреть. Ни ветерка, ни звука, ни единого движения вокруг. Но я зову ир'шиони по имени… раз… другой… третий…

Вот сугроб невдалеке разлетается комками, от которых приходиться укрыться. И вижу, как встает из него южный демон. Сейчас он напоминает восставшего из могилы мертвеца. Посиневшее лицо, плотно сжатые, бескровные губы, остекленевший взгляд. Его вопрос слышится, словно из ниоткуда:

— Зачем? — рука с длинными когтями поднимается и бессильно опускается вновь.

Вспомнила этого мужчину. Он был одним из тех рыцарей, клятву которых я приняла. Темноволосый, белокожий и светлоглазый, как и прочие северяне. Красивый при жизни, сильный и смелый, вполне подходящая пара для Миениры. Сейчас он ждал мой ответ, и я посчитала своим долгом напомнить ему о жене:

— Цветок севера, — произнесла лишь это.

На лбу Каона три глубокие морщины, и он разочарованно вздохнул:

— Я проиграл…

— Шанс еще есть, — сказала и прикусила губу, не желая говорить правду.

Эрт Тодд взглянул на меня проницательно, горько хмыкнул, помотал головой:

— Не так…

— Она надеется, — мне это точно известно, и я не лгу.

— Это жалость и только, — ему тоже известно. — Освободите ее, госпожа!

— Это не в моих силах, — грустно призналась я.

— Зря… все зря… — Каон прикрыл веки и ничком упал в снег.

Вспомнила, как нелегко приходилось Миенире все эти недели, и не выдержала. Вот что за мужчины, эти ир'шиони?! Все и всегда за них делают женщины, пока они опускают крылья и руки! Жена этого до последнего не оставляла надежду на лучшее, искала выход, советовалась, изучала книги, мучила вопросами меня и Гурдина, боролась за жизнь безумца, а он… Я вскипела! Подскочила, упала на колени, вцепилась дрожащими от бешенства пальцами в тунику, прикрывающую плечи эрт Тодда, потянула изо всех сил. И когда он поднялся, еще и ударила ир'шиони по щеке.

— Сдаешься? Даже не рискнув, не попытавшись?

— К чему мучительные попытки? — Каон не шелохнулся. — Кем я стану? Проклятым созданием?

— Ну, а кто из нас, северян, не проклят? — в сердцах выкрикнула. — Кто я, по-твоему? Человек? Я только стараюсь им быть! Или твой лорд Алэр? Считаешь, над ним не властвует проклятие? Все ир'шиони наказаны за давний проступок одного! А, как думаешь, для чего нас, ар-де-мейцев создала Некрита? Ради мести, и ничего более!

Эрт Тодд, подумав, кивнул, но ничего не произнес. Я рассердилась сильнее:

— Умереть, ты успеешь всегда! Скоро у тебя будет такая возможность! — кажется, мне удалось привлечь его внимание, потому горячо продолжила. — В Нордуэлл движется Беккитта со своей свитой!

— Вот как… — вырвалось у Каона, и он вновь умолк.

Поднялась, рассматривая мирок этого мага. Он отличался от тех, что создали Гэрт и Алэр. Магических сил у них было больше, потому и миры получались живее, интереснее. Здесь все просто, но не лишено определенной доли романтики и красоты. Поэтому проговорила:

— Обязательно пригласи Миениру… Ей должно понравиться!

Взгляд эрт Тодда впервые за долгое время потеплел, и я поняла, что пора возвращаться — все, что от меня зависело, сделано! Не прощаясь, веря, что мы еще свидимся с Каоном, я покинула зимний лес…