Вкус крови (СИ) - Безупречный Александр

— Ты — чудовище, Ева…

— Я — учёный, Рой. А угрызения совести и моральные дилеммы — это преграды на пути реального прогресса.

— Неужели для тебя ничего не значат наши с тобой отношения? Нам ведь было весело… мы ведь все были друзьями…

— Мы ими и остались, с точки зрения общественных отношений.

— Ты смеешься?! Кетер умер! Моя жизнь — лишь иллюзия, которую ты мне навязала ради своего эксперимента! Вся моя жизнь — ложь по итогу!

— Несколько минут назад, до открытия этой информации — ты так не думал. Просто теперь ты видишь картину более полно. Однако ещё далеко не всю.

— Ч-что… я ещё чего-то не знаю о себе?

— Не о себе, а о нашем обществе. И правду о нём расскажу уже не я.

После этих слов Ева поднесла к своему лицу идентификатор, а затем нажала на несколько кнопок.

— Уже довольно поздний час, сестра. — раздался мужской голос из идентификатора. — Я уже подумывал закругляться.

— Прости, Адам. Но у меня радостная новость — мой эксперимент удался.

— О, вот оно что. Как там дела у Роя? Он не слишком упал духом? — поинтересовался Адам.

— Он расстроен, что его жизнь лишь фикция, по его мнению.

— Понимаю. — выдержал небольшую паузу мафусаил. — Так значит ты хочешь прислать его ко мне?

— Да. Хочу, чтобы ты показал ему «Сад».

— Ладно, тогда пусть приходит. Я отдам приказ, чтобы шевальеры разошлись пораньше, чтобы его не схватили.

— Благодарю, Адам. — после этих слов Ева отключила идентификатор. — Ты готов узреть полную картину или же теперь тебе более ничего в жизни не интересно?

— Ты ведь уже знаешь ответ…

— Знаю, но спрашиваю из вежливости.

— Вот же спасибо… — сказав это Рой встал из-за стола, а затем направился на выход. — Я тебя ненавижу, Ева. Запомни это. — сказал он ей напоследок.

Эпилог

В голове был полный кавардак. Казалось, что реальность вокруг вот-вот начнёт разваливаться на части, ибо в том, что она настоящая — у Роя возникали большие сомнения. После той правды о себе, которую он узнал от Евы — можно было поверить во что угодно и придать сомнению любой факт, который ранее казался неоспоримым. Зачем он пошёл на встречу к Адаму Рой и сам не до конца понимал. Скорее всего он продолжал следовать плану, который составила Доктор Кадмон, а возможно его собственное желание поставить во всём точку привело его сюда. Неоспоримым было лишь то, что он сейчас стоял перед дверью, за которой находилось самое влиятельное и могущественное существо на Луне — Адам Кадмон.

Кабинет его был круглым и к самому столу, за которым сидел Старший Смотритель, вела небольшая лестница, белая, как и всё что было в этой комнате. В отличии от своей сестры, Адам предпочитал минимализм, поэтому в его кабинете не было ничего кроме необходимого минимума. Разве что книжный шкаф выбивался из всего это интерьера, ведь он был чёрного цвета и хранил в себе лишь одну книгу. Остальные полки были пустыми.

— Давно не виделись, Рой. — сказал мафусаил достаточно дружелюбно, а затем сложил вместе ладони и положил на них подбородок.

— Мы уже встречались? — был немного удивлён Рой.

— Формально нет. Но когда ты Старший Смотритель — создаётся такое ощущение, что ты знаком со всеми, кто живёт на Луне. — чуть улыбнулся Адам. — Профессиональная привычка, уж извини.

— Ева сказала, что ты должен дать мне ответы на вопросы.

— А, значит сразу к делу? Ну что же, ладно. — сказал он, а затем нажал на кнопку под столом.

Окна кабинета стали медленно закрываться, и комната погрузилась во тьму, а затем Рой почувствовал, как они начали двигаться.

— Это ещё что значит?

— Ева ведь попросила показать тебе «Сад» — вот мы и спускаемся к нему.

— Спускаемся? А разве сад не был за окном? — намекал на парк, который можно было видеть из окна кабинета минутой ранее.

— Это не тот сад, который мы ищем, Рой.

— Вечно у вас всё с двойным дном. — чертыхнулся он.

— Я приношу тебе извинения за мою сестру. К сожалению Еве не хватает эмпатии, что, иронично учитывая то, насколько хорошо она разбирается в работе мозга и психики.

— Я заметил. — согласился Рой. — Так какую роль сыграл ты в моей судьбе?

— Не самую большую, если тебе хочется меня ненавидеть. — сказал спокойно Адам. — Лично с тобой меня связывает лишь долг Старшего Смотрителя. По факту всё что я делал — подписывал прошения Евы и закрывал глаза на мелкие нарушения с твоей стороны.

— Мелкие нарушения?

— «Потерянный Рай». — пояснил Адам. — Я видел, что ты егочитал, но закрыл на это глаза, ведь это было частью эксперимента. — покачал головой. — Хотя выбор литературы интересный. Тебе она нравилась?

— Теперь я уже не уверен…

— Ну а если говорить в отрыве от того, что ты узнал?

— Скорее да, чем нет.

— Тогда продолжай думать именно так, а не иначе. К сожалению Ева не поддерживает известное выражение «меньше знаешь — крепче спишь». Если хочешь, то можешь последовать моему совету, ибо так будет легче жить.

— Предлагаешь просто забыть о том, что сказала твоя сестра?

— Не забыть, но не придавать этому такого значения.

— Легко вам говорить… пожили бы в моей шкуре и поменяли бы своё мнение.

— Мы жили, Рой. — сказал Адам, а затем расстегнул рубашку и спустил её с правого плеча, показывая татуировку с цифровым номером.

— А-666? — с непониманием прочёл Рой.

— Наш отец Доктор Кадмон не с первой попытки вывел нас с сестрой. Поэтому уж поверь, но я знаю о чём говорю. — спрятал татуировку обратно мафусаил.

— Ладно… предположим, а что… — не успел он задать вопрос, как кабинет остановился — они были на месте.

— Я отвечу на твои вопросы. Но раз уж Ева попросила показать тебе «Сад» и некоторые другие вещи, то пойдем. — указал он рукой на выход и затем встал из-за стола.

Адам создавал впечатления неплохого человека, но Рой не стал ему верить на слово. Ева тоже ему казалась неплохим человеком до недавних пор. Проследовав на выход за ним, они оказались в туннеле. Выглядел он не так, как станция наверху, а как-то более «грубо». Чистого и опрятного белого цвета нигде не было и виднелся лишь чёрный металлический каркас, который не позволял камням сверху их раздавить.

Мафусаил шёл медленно и со знанием дела. Сложа руки за спиной. В голове возникла мысль о том, что он слишком самоуверен, раз поворачивается к шевальеру спиной, но затем молодой человек вспомнил, что Еве хватило всего лишь двух пальцев, чтобы сжать его челюсть так, что он не мог пошевелиться. После этого воспоминания проверять насколько силён Адам не очень-то хотелось.

— Ты много книжек прочёл пока проходил обучение? — поинтересовался он, чтобы поддержать беседу.

— Если сравнивать с обычным человеком, то да — много. Если с вампирами и мафусаилами — ничтожно мало. Почему, кстати, вы ограничили их выдачу?

— Знания — сила. — коротко ответил мафусаил. — Слишком опасно отдавать их в свободное пользование. Цена ошибки слишком высока, поэтому знания выдаются только тем, кто может ими правильно воспользоваться на благо общества. Это ведь не лишено смысла.

Соглашаться с Адамом не хотелось, поэтому Рой просто промолчал.

— У нас с сестрой разные подходы, но мы едины в том, что стараемся ради нашего общества. Если моя сестра отдала предпочтение эволюционной теории Дарвина, то я скорее отдал предпочтение «Государю» Макиавелли.

— В каком смысле? — не понял молодой человек.

— В таком, что из добродетелей Макиавелли, вслед за Аристотелем, особо выделяет щедрость. Далее следует милосердие, хотя для государя она приобретает особый смысл, поскольку допускает жестокость для предотвращения беспорядков. Также Макиавелли среди добродетелей перечисляет благоразумие и гуманность. Добродетель он ценит как репутацию, которая позволяет избежать ненависти и презрения за постыдные поступки государя.

— Хочешь сказать, что в нашем обществе много милосердия и гуманности?

— Ровно столько, чтобы общество не погрязло в хаосе, Рой. Между жестокостью и милосердием стоит самый важный постулат любого государя — контроль. Тот, кто умеет лавировать между своевременной жестокостью и своевременным милосердием — сможет удержать контроль, и не упустит его по воле случая.